– Вы, надобно полагать, в их числе? – вмешался полковник.
Павел Романович думал, что Ртищев ему отвечать не станет, однако ошибся.
– Да, – охотно подтвердил генерал.
– Позвольте полюбопытствовать, каким же боком вы сюда прилепились?
– Удовлетворю ваше полицейское любопытство. Прилепился я, как это вы сказали, по приказу сверху. С самого верху, – с нажимом сказал генерал.
– Понятно, – Карвасаров кивнул и умолк.
– В этой кутерьме японцы нас все-таки обскакали, – продолжал Ртищев. – Они сформировали несколько поисковых отрядов и действовали по всей Маньчжурии. Одному посчастливилось найти панацею. Они буквально держали в руках то сокровище, но все же его упустили. Представьте: в последний момент в деревню, где все это происходило, врывается отряд наших драгун. Молниеносная схватка; японцы застигнуты врасплох, за что и платят полною мерой. А драгуны уходят, унося с собой панацею. Но что самое интересное – ничего об этом не знают. Даже не подозревают, совершенно.
Павел Романович вздрогнул:
– Это вы о нашем ротмистре! О столкновении со «стригунами»!
Генерал посмотрел на него с любопытством:
– Именно так. Однако я вижу, вы тоже кое-что знаете. И про девочку, единственно из всей деревни спасенную, тоже слышали?
– Да. Она умерла после.
– Вовсе нет! – Глаза генерала вспыхнули. – Она осталась жива. С тех пор прошло много лет. Война давно закончилась, но цель – главная цель – осталась! Правда, после революции у нас она была почти позабыта. А вот японцы не отступились. Они девочку разыскали (которая к тому времени стала уже взрослой) и от нее узнали, как было дело. Путь оставался один: найти драгунского офицера, командовавшего тем отрядом. По всему, панацея была у него. Но как найти? Долгое время не имелось ответа. Сложность заключалась в том, что тот офицер давно покинул Дальний Восток и воевал на германских фронтах. Фамилия его была известна, однако реально это мало что давало. Потом удалось выяснить, что он ранен и находится на излечении в одном из сибирских госпиталей. И все.
Генерал умолк, чтобы перевести дух.
Остальные сидели молча и очень тихо, словно боялись, что он остановит рассказ. Однако этого не случилось.
– Помогла революция, – сказал Ртищев. – Офицеры покатились на восток. И тут появилась надежда, что наш герой наконец-то проявит себя. Было решено в Харбине (а миновать этот город будущим эмигрантам никак невозможно) устроить ловушку. Эта ловушка называлась «Заведение мадам Дорис».
– Не может быть, – сказал Павел Романович.
– Уверяю, все было именно так. Только сама мадам о том не догадывалась. Девушку, спасенную в свое время нашим героем-драгуном, устроили на работу – прачкой. Это было очень важно, потому что только она одна знала драгуна в лицо. Однако прачки, как известно, среди гостей не ходят. И тогда японцы под видом ее малолетнего брата пристроили туда же своего агента. Очень способного человека, умеющего необычайно много. В том числе опознавать людей по их словесному описанию. Он, кстати, вовсе не был ребенком, однако весьма на него походил.
– Ю-ю… – прошептал Павел Романович.
– Что? А, да, его звали именно так. У него, кстати, были и еще задачи, особенного свойства. В общем, устроили засаду и принялись ждать.
– Вам повезло, – заметил Павел Романович.
– Нет. Это был точный расчет. В условиях переворота и красного террора офицерству деваться некуда. Первое – на юг, к донцам и Деникину. Второе – на восток, в Харбин. Или к красным, за паек и мнимую безопасность для семьи – чтоб не расстреляли. А наш офицер, помните, лечился в Сибири. Так что путь ему был один – в Маньчжурию. То есть – к нам. И он в самом деле появился в Харбине. Но здесь вышла некоторая неувязка. Наша прачка – ее звали Мэй – за давностью лет не могла сказать доподлинно, тот офицер объявился в их заведении или же нет. Это, конечно, проблемой не стало: ведь фамилия драгунского офицера была нам известна. Хуже другое. Китаянка, как выяснилось, не была откровенна. Оно и понятно – любить нас ей было не за что. И вот результат: Мэй утаила, в чем именно была передана панацея. Точнее – в ком. Мы ничего про кота не знали. И уж, конечно, предположить не могли, что наш офицер столько лет имеет при себе сокровище, о том даже не подозревая. Были уверены – он давным-давно использует панацею. Оттого, кстати, и ведет образ жизни рискованный, мало чего опасается и вообще пребывает, как говорится, на кураже. Вот тут и появилась сложность: допустим, изымаем мы офицера из оборота. И что далее? Как заставить его выдать панацею? Пришлось поломать голову. Но все же нашелся ответ: решено было устроить нападение на постояльцев гостиницы.
Тут сразу двух зайцев удавалось убить.
Перво-наперво, проверить, в самом ли деле офицер – тот человек, который нам нужен. Если останется невредим, выживет, значит – все правильно. Далее, появится возможность подсмотреть, где он прячет панацею.
– Для этой цели вы и командировали самого себя в «Харбинский Метрополь»? – спросил Карвасаров. И, не дожидаясь ответа, заключил: – Несомненно. Нужен вам был один человек, а угробили почти три десятка. Для маскировки. По этажу прошелся, должно быть, замечательный Ю-ю, мастер по особым заданиям. Не без помощи Син Ли Мина, который так удачно работал в той же гостинице, – закончил полковник.
Генерал внимательно на него посмотрел. Карвасаров ответил не менее сосредоточенным взглядом. Но тем и кончилось.
– Произошла накладка, – сказал Ртищев. – Офицер уцелел, потому что в гостиницу ночевать не явился. А также судьба сберегла и вас, доктор. Вместе с господином Соповым. Но это, в принципе, ничего не меняло. Идти офицеру было все равно некуда. Он и отправился прямо в заведение Дорис. Правда, мы не предвидели, что он себе соберет компанию. У Дорис состоялось новое покушение – и опять мимо. Это было уже поразительно. Мало того, я сам едва не пал его жертвой!
А наш офицер весьма сошелся с вами и Соповым. Вы правильно сообразили, что дело нечисто, и решили удрать. К счастью, я оказался своим в вашей компании и «удрал» вместе со всеми. Я полагал, что сумею проследить за вами. Но на всякий случай принял меры и подстраховался, подключив к слежке одного из своих людей в уголовной полиции. К тому же я понимал, что события в гостинице непременно повлекут полицейское расследование, а мне хотелось знать, в каком направлении оно будет вестись. Заодно подтвердил прежний приказ устранить вас всех. Расчет был прежний: владелец панацеи все равно останется жив. Но я не предполагал, что пароход будет захвачен красными. Мои помощники после приказ исполнили, но опять опоздали: вас уже не было среди пленных. И я вашу компанию потерял из виду. Сам же едва не погиб в тайге.
– Гримаса судьбы, – сказал Павел Романович. – Гнаться за сокровищем, не подозревая, что оно – рядом. С хвостом и усами, в корзинке вашего спутника. Кстати, вы читали мои рабочие записи?
– Читал, – сказал Ртищев.
