Мы как будто были где- то в Питере во время белых ночей. Может вчера был самый длинный световой день? Не думаю. Наверху холма меня уже ждали. Рядом с вновь оборванным и обугленном мосту горелом небольшой костерок, возле которого стоял маленький деревянный стол и два маленьких пенька со спинками. На одном из них сидел Ий в одном из своих отливных костюмов. И не лень ему было все это тащить ради одной встречи? Даже такие сверх существа склонны к показушнечеству. И о чем говорят все эти эзотерики, когда вопят о величии таких существ? Вот встретился с таким, а он, имея власть над окруженной материи временем продолжает пытаться произвести впечатление? Интересно, а если я стану подобным, то какая особенность сформирует мой пафосный апломб?
– Присаживайся. Надеюсь, что эта коммуникация у нас выйдет цивилизовано и преспокойнеше.– начал он своим привычным тоном.
– Извините меня еще раз. Не знаю, что на меня нашло. Обычно я не такой, но это ни капли не уменьшает всей злобы, что у меня есть, когда я вижу вас.
– Понимаю. Это я должен извиняться и падать в колени, но в силу того, что на мне лежит бремя знания о времени вещей, то в этом, лично я не вижу нужды. Теперь, когда тебе предстоит уехать. И теперь, когда в деревню вернулся мир и покой, а небольшая неурядица улажена, я решил оказать вам честь или, скажем так, дань уважения и рассказать все прямо не утаивая. Опустим все пошлости. Всё. Мне известно каждое последующее передвижение молекул, поэтому давай опустим всю эту пошлятину с системой диалогов и вопросов- ответов. Я знаю, какие вопросы будут заданы. Я знаю, какие ответы будут даны. Больше ничего не изменить. Вероятность события девяносто девять сотых и девяносто девять десятых. Прими это как должное и радуйся, что попал в лучшую из вероятностей. И так, что же произошло. С самого начала другой ты довольно сильно докучал мне. С самого момента рождения. Но, грубо говоря, вы оба мне докучали. Знаешь, какого это жить с постоянным непрекращающимся зудом в твоей голове? Видеть вместо мира кучу цифр, наборы линий, атомов, субатомных частиц? Видеть все это и при этом знать, что существует смерть в привычном ключе не будет существовать лично для тебя. Но теперь, когда зуд устранен, мое тело и разум забыли о линиях и чувствуют самую настоящую перихарию. Я видел этот исход уже давно, но локомоция моего физического тела в рамках временной шкалы именно в эту точку прошло для моего сознания сейчас. Понимаешь, в любом из исходов, другому тебе не удавалось убить или поглотить меня. Болонка не съест левиафана, хотя заход был очень даже хороший. Была вероятность того, что это сделаешь ты, но точка вхождения в нее уже была пройдена довольно давно. И так, что мы имеем. Будем следовать строгой хронологической последовательности. Не отказывайте себе, Василе, кушайте сосиски, они были предварительно пожарены, на случай вашего голода. Мария Семеновна все же еще не пришла к вашему уходу, и вы не отужинали как следует. Приступим. Мы имеем вас, другого вас и нечто, что относится к обоим вам. Это нечто- довольно слепое пятно для меня, так как оно находится за гранью любых возможных доступных мне границ восприятия и исчисления. Но тем не менее, эта фигур энигматик доступна вам. Вам и больше никому. С самого рождения Вы делите с ней и с другим Вами один орган, который тем не менее довольно сильно влияет на вашу жизнь. Один из самых древнейших в человеке. Мозговой ствол, располагающийся прямо внизу ваших полушарий, чуть впереди мозжечка. Рискну предположить, что такое объединение произошло в силу особых обстоятельств вашего рождения. Не помните ничего такого? Я бы и не удивился. Опять же рискну предположить, что ни вы ни другой Вы не являетесь сами по себе полноценными функционирующими отдельно взятыми индивидами. Вы оба являетесь частью этого самого третьего, подарившего вам орган, который функционирует у каждого из вас совершенно одинаково, пусть вы и не замечаете этого. Благодаря единому мозговому стволу стал возможен частичный переход сознания из одного тела в другое, пусть вы и находились в разных вероятностях. Я понял это в тот момент, когда у вас появилась чужая рука. Мозговой ствол, если вы вдруг несведущи в вопросах биологии, Василе, отвечают в том числе за постуральные мышцы, собственно в тот момент перехода сознания не было. Было двойное осознание, вызванное вами, собственной природы. Я даже и не знал, что ваша дружба с тем мальчиком могла привести к таким результатам. Вы, кстати, в курсе, что самолично отправили его на новый виток петли? Он же упоминал раздельность своего сознания на фрагменты? Ему повезло меньше. Судя по моим наблюдениям, разделению во времени и пространстве подвергся его гипоталамус. Но знаете, что самое забавное? Его гипоталамус разделен не в пространстве, как у вас, а в временном спектре. И в конце этого спектра он сам и будет тем, кто разделит собственное сознание на несколько частей. Вы, думая, что отправили его домой на самом деле отправили очередного мальчика в путь к расщеплению собственного гипоталамуса. Уже не чувствуете себя героем? Не беспокойтесь, Василе, так все и должно быть. Благодаря этому вы живы. Но стоило ли страдание другого человека вашего благополучия? Я перестал задавать этот вопрос себе очень давно, потому что отказался от самой концепции благополучия. Как вы могли заметить, спусковым крючком к возвращению вашей руки стал тот инцидент в разрыве. Вы осознали его? Я уже на момент получения вами инородной руки уже догадался о природе данного явления. Все встало на свои места. В момент вашего взаимодействия с другим пластом реальности в тот дождливый день, а затем и той ночью, когда рука вернулась к вам я не мог наблюдать движения ваших атомов буквально считанные секунды, но такие считаные секунды довольно сильно отдаются эхом в моем «восприятии», если его можно назвать таковым. Я вспомнил, что в ту ночь, когда было принято решение и прошла точка невозврата мне также в течении нескольких минут не удавалось наблюдать даже вашего присутствия в этой реальности. Все встало на свои места. Вам уже приходилось взаимодействовать с третьим? Вы даже почти запомнили пару встреч. Даже зафиксировали это в ваш дневник. К слову про него, у вас под конец нашего диалога, который волею судеб был превращен в монолог, должен был возникнуть вопрос относительно этого. В вашем дневнике проявлялся текст,
