— В этом-то и была проблема, Сабрина. Для Марка ты по-прежнему была Тамарой, его любимой женщиной.
•• •• ••
Сабрине становилось всё хуже. Она вспоминала, но не знала, что делать с этими воспоминаниями.
Она вспоминала ситуации, которые с ней не случались в реальной жизни. Она видела сны, которые было так легко спутать с явью. В снах она приветствовала в зеркале женщину, которой не являлась.
Эрих видел, что с Софией происходит что-то странное. Он старался разузнать правду, и в то же время уверял себя, что нужно ей доверять. Но её поле… рисунок её мира, что отражался в её ауре. Поле Сабрины трескалось у него на глазах.
Он приставил к ней человека, чтобы тот проследил за ней. Ему докладывали одно и то же — с его невестой всё в порядке.
Эрих видел, что это не так.
Он любил эту женщину, он переживал… и он не знал, как ей помочь.
Спустя месяц после знакомства с Марком Нойманом, Сабрина поняла, что должна с ним поговорить, иначе сойдет с ума! Она видела этого мужчину в снах, и в этих снах было много нового, но и приятного.
Была нежность, было тепло, были теплые руки этого мужчины, знакомые нежные руки.
В снах она видела одного брата, а наяву — другого.
Сабрине было страшно. Взвесив все за и против, она попросила Марка Ноймана о встрече. Это было не сложно — она послала свою служанку к его дому, она же принесла Сабрине ответ.
— Это немыслимо! — рассердилась Сабрина, прочитав ответную записку. — Он хочет, чтобы я пришла к нему домой! Вечером! Ни за что не пойду!
Она пошла. Успокоилась, взвесила все за и против. Оделась неприметно, и в одиннадцать вечера развозчик высадил её у высокого трехэтажного особняка.
Поднимаясь вверх по высоким ступеням, она думала о том, насколько этот дом… холостяцкий. Ни тебе цветов у дома, ни статуй, ни коврика у входа, даже галька у въезда не вычищена.
Постучала в дверь. Дверь открыл Марк.
— Пришла таки, — сказал удивленно. — Я был почти уверен, что не решишься.
— Если были уверены, господин Нойман, зачем позвали меня в такое время к себе домой?
— Это я вам нужен, не вы — мне, — ответил мужчина, пропуская её в дом. — Значит, вы подстраиваетесь под меня, а не наоборот.
Он провел ее в гостиную, где уже был разожжен камин. Сабрина сразу подошла к огню и протянула к нему озябшие руки. На улице в конце сентября уже было достаточно прохладно, и пока она поднималась к дому, успела замерзнуть.
— Я тебя слушаю, — он разместился на диване.
— А где ваши слуги?
— Я их выгнал. Ты поэтому пришла, о слугах поговорить?
— Нет…
Она видела, как он на неё смотрит, и этот взгляд ей говорил больше, чем его резкие слова, пренебрежительное к ней отношение. Он тоже чувствовал какое-то… несоответствие.
— Вы мне снитесь, — выдохнула Сабрина.
— Вот оно как! — мужчина откинулся на спинку дивана, он отчаянно делал вид, что эти слова не всколыхнули всё его естество. — А жених твой об этом осведомлен?
Сабрина молчала. Ей так хотелось упасть на колени, и молить, чтобы всё это прекратилось, чтобы этот мужчина, который не давал ей покоя в снах, больше не приходил.
Она хотела к Эриху, она хотела ему всё рассказать, а вместо этого пришла в дом к незнакомому мужчине, который был резок, не воспитан, но вызывал у неё необычное чувство… узнавания.
— Марк, — она впервые обратилась к нему по имени. Мужчина вздрогнул. — Мне снится… разное. Я вижу, как вы заплетаете мои длинные волосы, хотя я отродясь не носила длинных волос. Мне снится, как вы одеваете меня в теплые носки, ведь там… где-то там… холодно.
Она подошла к нему ближе, села рядом. Мужчина не сводил с нее напряжённого взгляда.
— Мне снится, как мы сидим у воды, и вы рассказываете мне, какие виды рыб водятся в реке. Вы читаете мне сказки, чтобы я скорее уснула, а затем покидаете мою комнату.
Он смотрел на нее так, как если бы у неё внезапно выросли рога — с недоверием, удивленно. В его глазах появилась краснота и огонь — то ли огненные слезы, то ли соленый огонь.
— Я вижу, как вы на выходных приезжаете меня, и тайком куда-то увозите. Не знаю, откуда, не знаю, куда, но помню чувство тепла и защиты, которое я испытывала рядом с вами.
— Как ты… — голос его подвел. — Как ты можешь это помнить?
— Господин Нойман, я надеялась, вы мне скажете! Я не понимаю, что со мной происходит!
Он схватил её за плечи, и долго рассматривал. Он смотрел, и смотрел… Затем- резко встал, подошел к двери, и громко крикнул:
— Либерт!
Спустя минуту, на пороге объявился невысокий мужчина.
— За этой женщиной следили. — Он кивнул на Тамару. — Убери слежку, никто не должен узнать, где она сегодня была.
— Понял, — мужчина кивнул, и скрылся.
— Что происходит? — Сабрина растерялась.
— За тобой следят, — сказал Марк, возвращаясь и садясь на диван. Он запустил руки в волосы.
— Вы знали, что следят, и позволили мне прийти сюда?
— Знал… но, как видишь, я всё исправил.
Сабрина понимала, почему. Что-то из сказанного ею его задело, иначе он бы позволил Эриху узнать, что она, ночью, приходила домой к его брату. И как бы она такое объяснила?!
Сабрине хотелось встать и уйти. Покинуть проклятый дом, просто уйти… но она не могла себе этого позволить.
— Я хочу знать, что происходит? — прошептала женщина. — Я больше не могу жить в неведении. Эти сны… она сводят меня с ума…
— Это невозможно! — Мужчина смотрел куда-то в стену, был растерян.
— Что невозможно?! Марк, что невозможно!
— То, что ты помнишь… это не твои воспоминания.
Он повернулся к ней. Они посмотрели друг на друга, глаза в глаза.
— Чьи же они тогда?
У него заходили желваки, Сабрина боялась его ответа. Даже смотреть в глаза умирающего мужа было не так страшно.
— Моей любимой… Она умерла тридцать лет назад… Её убила любовница Эриха.
Пауза.
— Что вы говорите?! — Женщина поднялась с дивана, попятилась прочь от мужчины. — Это чушь! Зачем же вы врете? Зачем?! Это мерзко!
Она хотела уйти. Она не хотела верить.
— Зачем? Как же мерзко! Врете… врете…
В ней всколыхнулась волна паники. Было что-то в его словах такое, во что можно было поверить, несмотря на доводы рассудка.
Марк схватил её за плечи.
— Успокойся! Тамара, успокойся…
— Вы говорите неправду!
