Дилан кивнул и шагнул к сараю. Он с прежней хваткой взялся за топор, и полетели щепки. Эна стояла поодаль и даже не помогала собирать поленья. Только руки подставила, чтобы принять от Дилана охапку:
— Я вообще-то пришел поговорить о Малакае.
Хорошо, что между ними были дрова, а то бы он просто снес ее дыханием.
— Дилан, прошу, не начинай, — выдохнула она в ответ так же напористо.
— Ты ничего еще не знаешь, а уже злишься, — прорычал он. — А я просто хочу избежать скандала. Мал придет завтра не один, и я боюсь реакции его родителей. Я сам немного в шоке, но...
— Дилан, хватить кругом да около! Как у вас там говорят, чего застрял между рилом и джигой?!
— Мал помирился с Эйлин, — выпалил Дилан горячим шепотом и отступил.
А Эна чуть дрова не уронила.
— Ты не рада? — спросил он тут же сухо и поджал губы.
— Я рада, рада, — пробормотала Эна. — Это просто так неожиданно...
— Тогда ты можешь представить, как неожиданно это будет для его родителей. Потому-то он и хочет, чтобы они увидели их вместе у тебя. Они не станут скандалить на людях, понимаешь?
Эна кивнула.
— Дома они, конечно, его убьют, — Дилан попытался улыбнуться. — Они его уже почти убили за тебя и соревнования... А теперь, — Дилан отвел глаза. — Опять из-за тебя убьют, потому что посчитают, что он тебе на зло это сделал.
Дилан не успел далеко отойти, и Эна сумела скинуть ему дрова.
— Это только ты мог такое подумать! — прошипела она. — Взрослые люди намного умнее тебя!
И зашагала к дому так быстро, что Дилан смог догнать ее только бегом.
— Эна, пожалуйста...
— Хватит! — огрызнулась она, обернувшись. — Я разберусь с Малакаем без тебя.
Пришлось подниматься к себе за телефоном. Эна последние дни вообще к нему не подходила — нужды не было. А сейчас быстро набрала Малакаю сообщение: «Поздравляю! Приходи с...» И стерла, не зная, как пишется имя его девушки. Написала просто: «Жду вас вдвоем»... Отправила и села на кровать, чувствуя в душе непонятную пустоту. Словно у нее что-то украли. Она должна была порадоваться за Малакая, но не получалось. Выходило так, что все это время он кому-то из них лгал. Кому? Ей или Эйлин?
— Эна, чай стынет! — поднялся к ней отец и остановился в дверях: — Как можно успеть поругаться за пять минут, коля дрова? Почему Дилан ушел?
— Ему домой надо. Он и дрова-то колоть не собирался, — буркнула Эна и отшвырнула телефон к подушкам.
Только чая с родителями сейчас не хватало. Но они, к счастью, больше не задавали вопросов. И утром тоже не стали спрашивать, почему она нацепила вчерашние джинсы вместо привезенного отцом платья. Хотя она заготовила ответ — у нас же барбекю! В платье явно придет Эйлин, и перещеголять ее нынче у Эны вряд ли получится, да и не к чему! Это не ее праздник. Это праздник Джеймса. Возможно, последний. Пусть он задует свечку, пока еще помнит, для чего это делают.
— Ты зачем печешь? — подошла к ней на кухне мать. — Кейтлин принесет торт. Я же тебе сказала.
Эна подняла глаза от миски.
— Но я уже замесила тесто. И я не прошу никого его есть. Могу вообще унести к себе.
Так она и сделала. Еще и свечки взяла с собой. Мать хотела подняться к ней, но отец удержал. Эна поставила торт на стол и воткнула в середину одну свечку — это его первый год в подозерье. Первый из сотен других. Сколько лет его невесте? Вернее, уже жене — двести? Или все же сто? Такая ли она маленькая?
Эна уселась на стул, потом вскочила и застучала ногами по лестнице.
— Верни торт на кухню, пожалуйста, — поймала ее внизу мать.
Эна взглянула ей в глаза и четко произнесла:
— Это не для нас. Это не для меня. Это торт для Джеймса.
Мать прикрыла глаза и осталась неподвижна. Отец осторожно приобнял ее за плечи, чтобы отвести в сторонку, и Эна ринулась в сад. Она добежала до дерева и забарабанила руками по стволу, но лисица не вышла. Тогда она опустилась на траву, ткнулась носом в колени и разревелась.
— Эна, — отец присел рядом. — Эна, пожалуйста... Я так хотел, чтобы у тебя был праздник.
Она не ответила, но когда тот тронул ее за плечо, она обхватила широкую спину отца дрожащими руками и уткнулась в футболку мокрым носом.
— Если тебе так тяжело, давай все отменим? Соседи поймут. На то они и соседи. Эна с минуту еще плакала, а потом вытерла щеки ладонью и сказала:
— Нет, я сейчас умоюсь и надену твое платье.
— Не надо платья. Это же барбекю, — улыбнулся отец и подал ей руку.
Дома мать сидела за столом подле полной чашки с кофе, и Эне показалось, что глаза у той тоже мокрые, но отец предпочел утешить дочь.
— Поскорей бы уже все пришли, — буркнул он и вытащил из холодильника кувшины с лимонадом.
Гости пришли почти что одновременно. Не хватало только Малакая и Эйлин. Через полчаса Эна даже отвела Дилана в сторону.
— Где они?
— Немного терпения.
У нее его хоть отбавляй! Она даже не собирается открывать до полуночи подарки, чем немного опечалила дарителей. Но пусть думают, что это американская придурь. Главный ее подарок все равно придет не раньше полуночи. Наверное, нагуляться по земле ему хочется в другом месте! Эна вновь почувствовала, что находится на грани — Лориэль тоже не вышла к ней. Здесь все губы искусать можно! Еще и мать с вопросом:
— А где Малакай?
— Сейчас будет, — ответил Дилан даже без мимолетной запинки, но не спустил с Эны глаз. — Ты чего? Из-за Мала расстроилась?
— Сам знаешь, что нет! — огрызнулась она и пошла за лимонадом.
Общение у взрослых тоже выглядело натянутым. Мать Малакая пыталась быть душой компании. Кейтлин суетилась на кухне. Хозяйка стояла навытяжку подле мужа, с которого Эйдан не спускал глаз. Отец Малакая что-то говорил и, жестикулируя, чуть не поддал локтем стакан с лимонадом, с которым Эна проходила мимо. Он как раз рассыпался в извинениях, сжимая обеими руками ее плечи, когда в конце дорожки появился его сын с корзиной роз и Эйлин. Эна успела испугаться, что он сейчас свернет ей плечи. Но ничего страшного не произошло, хотя Малакай представлял Эйлин хозяевам в гробовой тишине.
Эна быстро сориентировалась и, схватив пустой кувшин, позвала всех ребят с собой на кухню делать свежий лимонад.
— Мы уйдем через час, — заверил ее тут же Малакай, и Эна решила, что лучше промолчать.
Хуже всех было, конечно же, Эйлин, которая за этот час ни на секунду не выпустила руки Малакая и не проронила ни слова. Никакого платья. Простые брюки. Кажется, в униформе в чайной она выглядела более нарядной.
— Можем завтра пойти погулять? — предложила Эна, провожая их к воротам, и Малакай бросил коротко, что позвонит.
