Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
Говоря о боях под Рогачевом, следует помнить и о последствиях затопления поймы Яхромы. «Нашим войскам здесь пришлось действовать в особо тяжелых условиях. Впереди лежала ровная болотистая местность, покрытая тонкой коркой льда. Вся она и крутые берега Яхромы находились под постоянным вражеским огнем. Потребовались обходные маневры. К ним и прибегали наши части»[753].
При таких условиях атакующие войска оказывались в весьма невыгодном положении. Это отмечал и противник. «Эта неудача объясняется прежде всего тем, что русские подразделения не сумели атаковать одновременно, а также отсутствием поддержки тяжелого оружия» [754].
Данное замечание касается боев за Ржевский выступ месяц спустя, но может быть полностью применено и к интересующему нас периоду времени.
А. Г. Гловатских, командир 1174-го сп 348-й сд.
Недостаток артиллерии мог бы быть восполнен авиацией. Но тот же немецкий командир из 6-й тд, мнение которого было только что приведено, отмечает ее слабое воздействие на вверенные ему войска. Отсутствие массирования в действиях авиаторов сильно снижало эффект от ее применения. Правда, имеются и другие свидетельства: «Вокруг то и дело можно видеть поодиночке двигающихся солдат, кто пешком, кто на санях, кто с коровой на веревке… Вид у людей безразличный, безучастный… О том, чтобы как-то защититься от беспрерывных налетов русской авиации, почти никто и не думает. Убитые в результате прямых попаданий бомб солдаты так и остаются лежать, никем не замеченные…»[755]. Следовательно для тех, кто попал под «непрерывные налеты», эффект применения авиации не показался незначительным и воспоминаний многие из них не оставили.
Еще раз подчеркнем, что ситуация в районе Рогачева успешно разрешилась не в результате прямой атаки, а вследствие выхода наших войск к Клину и обходному движению части сил самой группы Хетагурова.
«Неблагоприятно сложившаяся обстановка в районе Клина вынудила командование 3-й танковой группы противника ослабить активность на рогачевском направлении. В связи с этим 348-я стрелковая дивизия, сломив сопротивление частей 14-й мотодивизии гитлеровцев, к 16 часам 8 декабря овладела Рогачево. Этому успеху весьма содействовало наступление 24-й кавалерийской дивизии, обходившей Рогачево с севера и северо-запада» [756].
Несмотря на удачные действия авиации наши части вступили в Рогачево явно не 16.00, а много позднее. Так вечерняя сводка 30-й А сообщает, что к 18.00 «348 сд овладела Васнево, ведет бой на северной окраине Рогачево»[757].
Три дня боев были не легкими для наших войск и в силу погодных условий. Как-то само собой подразумевается, что нашим солдатам мороз был нипочем, но это далеко не так. Вот что рассказывает о боях за Рогачево ветеран 30-й армии А.А. Кузякин. «Мы то наступали, то залегали в снежных сугробах, – вспоминает Анатолий Андреевич. – Сильного мороза не чувствовали. Горячка боя была еще та! Противника, несмотря на его яростное сопротивление, мы из поселка выбили. И, лишь когда наш взвод расположился на короткий отдых в разбитой церкви, почувствовал сильную боль в ступнях.
Солдаты Илларион Скакун и Павел Шевченко попытались снять с меня сапоги, но безуспешно. Пришлось разрезать голенища, а появившиеся вскоре санитары увезли в медсанбат. Диагноз – обморожение. Полечившись там несколько суток, вернулся в свой полк…»[758].
Атакующие действия затруднял глубокий снег и плохая подготовка командиров и личного состава. Все эти продолжительные штурмы совсем не крупных населенных пунктов, начиная с деревень вокруг Яхромы и кончая опорными пунктами на Ламе, проходили примерно одинаково. Вот как описывает типичные бои в ту зиму А. В. Рогачев, который начинал свой боевой путь пулеметчиком в 47-й сбр 1-й УдА (его бригада вступила в бой через несколько дней).
Командир 56-го ак Ф. Шааль.
«Бои в Подмосковье – тяжелые. Снег глубокий, мороз. Наступаем на село – оно, как правило, на возвышенности – после слабенькой артиллерийской подготовки. Командир взвода командует: «Справа по одному перебежками, марш!» Какие перебежки?! Снег! Идем. Пули свистят. Пройдешь метров шесть, падаешь, выбираешь себе такое более-менее удобное укрытие, ведешь огонь. Ждешь, когда остальные подтянутся. Подтягиваются, а до немца еще метров пятьсот. Пока метров двести пройдем, во взводе народу-то осталось 15–20 человек. Неудачная атака. Что делать? Командир решает отойти назад. Под огнем отходим. Когда смотришь на эти потери, а там свободного места от трупов на поле не было, они как снопы лежат, горами, между которыми небольшие промежутки, думаешь: «Долго ли такая будет идти битва? Почему из-за этой проклятой деревни столько людей положили, а никак не можем взять? Возьмем мы ее или нет?» Сидим, все в пороховой гари, обожженные, смотрим друг на друга и мысль такая: «Пусть убьют, только бы руку, ногу не оторвало. Убило бы и все». Вечером приходят маршевые роты: то пожилые приходят, то молодые. Они все спрашивают: «Как там, ребята?» – «Что спрашивать? Пойдем в атаку, узнаешь, как там». Ему может 35–40 лет, а нам-то – 18–19, но они смотрят на нас с почтением. Днем в две-три атаки сходим, и от этого пополнения никого не осталось. Вечером опять приходит маршевая рота, опять взвод пополняют до штатной численности. А мы, костяк взвода, так и воюем. Была такая более или менее стабильная группа из примерно десяти человек»[759].
События под Клином повлекли дальнейшее ослабление немецкого сопротивления и перед войсками 1-й УдА. 29-я сбр, овладев районом Синьково – Хвостово, продолжала наступать на Арбузово.
Противник отступал, сохраняя живую силу, но теряя технику и вооружение. Согласно свидетельству Ф.Я. Лисицына, «воины 50-й бригады 8 декабря освободили Яхрому (в действительности 7-го – Прим. автора) и затем овладели деревнями Яковлево, Астрецово, Ново-Карцево, обратив противника в бегство. На поле боя было захвачено 107 автомашин, 25 танков, 15 минометов, 10 пулеметов, 2 рации, 4 дальнобойные пушки, 38 мотоциклов, 3 склада с боеприпасами, штабная машина с картами.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
