– А это возможно?
– Не знаю; просто ходят такие разговоры. А вот то, что я знаю наверняка – болото постоянно растет и с каждым днем все дальше вторгается в земли кентавров…
– И теперь люди-кони перешли в наступление.
Толстые каменные двери растворились перед нами. Четверо стражников, дежуривших около входа, посмотрели на нас с профессиональным недоверием. Они спрашивали себя – уж не собираемся ли мы вдвоем захватить крепость?
– Я представлю вас коменданту, – произнес наш провожатый.
– Кентавры многое здесь переделали. – заметила моя спутница, когда мы остались наедине, если, конечно, не считать настороженных взглядов со стороны охранников. – Проложили новые перекрытия, пробросили доски… По-моему, стало хуже.
Она повернулась, критически осматривая главную залу крепости.
– Трактир. У нас не было трактира – ни к чему, если солдаты набираются, даже не во время дежурства. Уверена, азартные игры у них тоже разрешены. Никакого понятия о дисциплине… Майкл, у них даже есть ювелирная лавка. Наверняка скупают краденое у кикимор и леших…
– Я комендант крепости, – произнес высокий кентавр с длинными, седыми волосами. – Мне передали, зачем вы здесь.
– Это хорошо, – согласился я. – Если бы вам недодали, было бы хуже.
Кентавр не хотел показать, что знает наш язык недостаточно; поэтому сделал вид, что все понял.
– Однако ваши требования, миледи, полностью лишены оснований.
Люди-кони не разводят руками, этому мешает их анатомия. Но эти слова комендант явно мог бы сопроводить таким жестом.
– Мы захватили крепость в честном бою, и теперь она наша. Таковы законы военного времени. Я рад видеть рядом с вами эльфа…
Здесь он солгал – нам редко когда бывают рады.
– Это значит, что дело будет рассмотрено законным порядком и, разумеется, решено в нашу пользу. Мы можем обратиться к Алым Кардиналам, чтобы они разрешили наш спор.
– Алые Кардиналы – признанные арбитры в таких вопросах, – согласился я. – Вы объявили официальную войну тем, кто проживал в крепости? Дали три полагающихся дня на капитуляцию?
Комендант засмеялся.
– Простите меня, но здесь жила лишь кучка наемников. Это не государство, даже не туземное племя. С какой стати нам объявлять им войну?
– Значит, ваша ссылка на законы военного времени силы не имеет…
Я заскрипел пером.
– Данные болота принадлежат королевству кентавров?
– Нет, но…
– Насколько я знаю, они считаются нейтральной территорией. Их оставили как буферную зону между тремя государствами. Таким образом, вторгшись сюда, вы нарушили трехстороннее соглашение…
Мое перо заскрипело снова.
– А теперь самое главное…
Я просиял.
– Согласно Уложению о крепостях, никто не может на законных основаниях владеть замком, если не соблюдает правил ведения войны. Все они подробно перечислены и должны быть хорошо известны вам как офицеру…
– Но вы сами сказали, что здесь нет войны, – запротестовал комендант.
– В Уложении ясно сказано, что правила надо соблюдать, в первую очередь, в мирное время, чтобы во время сражений не происходило нарушений воинской чести. Пункт первый: гигиена.
Я принюхался.
– Воняет-с, сударь.
Кентавр смешался.
Нет большего оскорбления для человека-коня, чем обвинение его в неопрятности. Особенно обидными для них кажутся поговорки наподобие «Ты что, в хлеву родился?», ибо рождаются они именно там.
– Но позвольте, милостивый государь, – вымолвил комендант. – Здесь же до нас жили эти чертовые наемники. А свиньи они были, прости господи, почище иных минотавров. Так все загадили, что мы до сих пор проветрить не можем. Да и как проветришь – крепость как-никак.
– Это неважно, – широко улыбнулся я. – А важно то, что правило нарушено. Далее. Лифты. Лифты для эвакуации на случай пожара. Где они? Я их у вас не вижу.
Лицо кентавра потемнело – и не от жары.
– Нам пришлось заложить лифты, – отвечал он.
– Заложить?
Я сделал еще пару пометок.
– В смысле – камнями, а не в ломбард? Ха-ха, это шутка. Но отчего же?
Физиономия коменданта посуровела еще больше.
– Мы в них не помещаемся.
– Да?
Я обошел коменданта кругом, критически оценивая его размеры.
– И правда. Если лифты строились для людей… Значит, еще одно нарушение. А теперь крыша. Я мог хорошо рассмотреть ее, когда мы подъезжали. Чем вы ее покрыли?
– Ничем. То есть она и была такая. Каменные перекрытия, очень прочные.
Я покачал головой.
– Солома, – произнес я. – Согласно Уложению, крышу каждой крепости следует покрывать соломой.
– Но это же гном знает что! – возопил комендант. – Такую крепость подожжет первая же стрела. Быть такого не может.
– Проверьте.
– Артиус, – кликнул комендант одного из своих помощников. – Сбегай в мой кабинет и принеси-ка мне Уложение о крепостях.
– Есть, сэр.
– А это правда? – спросила Франсуаз, пока кентавр дулся в своем углу. – Я имею в виду, глупо покрывать замок сеном.
– Разумеется, – я кивнул. – В тексте есть примечание, что в крайнем случае солому можно заменить чешуей лазурного дракона… Это крепчайшая броня – в шесть раз прочнее камня.
– Это я знаю. Но она стоит бешеных денег.
– Вот именно. Лазурные драконы линяют дважды в год. Представь, сколько у них скапливается этой чешуи. Они пытались продавать ее на доспехи, но стоила она тогда гроши. Ее было слишком много. Тогда лобби драконов провели поправку в Уложение. Отныне все, кто строит крепости или владеет уже построенными, обязан делать крышу из их чешуи. Теперь они гребут деньги лопатой.
– Тысяча чертей, – бормотал тем временем комендант, проводя пальцем по строчкам толстенного Уложения. – Где же мы возьмем деньги на эту, гном его подери, чешую? И как прикажете везти ее, через все болота?
– Не знаю, – ответил я. – У эльфов нет крепостей. А вам следовало подумать заранее, прежде чем отнимать собственность у моей клиентки… Теперь перейдем к стражникам. Четверо кентавров стоят у дверей, чтобы никого не впускать…
Я замолчал и уставился на тех, о ком говорил.
– Никого не впускать…
Я посмотрел на коменданта, затем на Франсуаз.
– Неважно! – я просиял в два раза ярче, чем в первый раз. – У вас уже достаточно нарушений, чтобы конфисковать эту крепость. Алые Кардиналы примут нашу сторону. А теперь, с вашего позволения, мы здесь немного пройдемся, чтобы все осмотреть…
