— Проблема в том, какова окажется реакция потребителя, — заметил Камэяма. — Если продажа будет идти как сейчас, возможно, потребление резко застопорится.
— Слабые фирмы, возможно, не выживут.
— Вот именно. Хорошо, что вы у себя в «Исиэй-стор» еще до этой паники провели все реформы и ввели усовершенствования.
— Да нет, неизвестно, как пойдет дальше, — сказал Кодзима, невольно покраснев оттого, что собеседник так точно угадал его мысли.
2
— Ну, господин Кодзима, вы молодцы! И впрямь так все переменилось, что не узнать! Я просто поражен! — воскликнул Камэяма после осмотра отдела овощей и фруктов Центрального. В голосе его звучало неподдельное восхищение.
— Спасибо, это ведь все благодаря вам! — низко склонил голову Кодзима. — Если бы тогда не согласились к нам зайти, наверное, мы бы и до сих пор торговали протухшим мясом да подвядшими овощами. Не знаю, как вас и благодарить!
— Да полно, что вы такое говорите?! Разве не вы все это сделали своими руками? — обратил на Кодзиму свой добродушный взор Дарума.
В тот день было жарко — не то что сейчас. Перед мысленным взором Кодзимы прошли события того памятного дня, когда Камэяма впервые посетил Центральный, и все, что было потом.
— Ох и нелегко, должно быть, вам пришлось! — заметил Камэяма.
Кодзима ничего не сказал в ответ. Хотел было ответить, но не смог. Горячая волна вдруг поднялась в груди, так что он с трудом мог сдержать подступившие к глазам слезы. То были слезы радости оттого, что его понимают. Человека, который, преодолев все трудности, свершил свой созидательный труд, никто не может понять, кроме человека, также исполнившего свою созидательную миссию. В кратком отзыве Камэямы он услышал глубокое сочувствие, на которое способен только человек, все понявший и оценивший.
Взгляд Камэямы скользил по прилавкам с овощами. Пальцами, на которых выделялись крупные суставы фаланг, он иногда трогал овощи, поднимал их и рассматривал на свет. Все было как тогда, в прошлый раз.
— А вот это вы напрасно даете по единой цене.
Камэяма держал в руках кочан цветной капусты.
На прилавке таких кочанов было штук двадцать, и все продавались по двести пятьдесят иен. Действительно, если присмотреться, можно было увидеть, что они слегка различаются и по величине, и по свежести, которая зависела от времени завоза.
— Эти кочаны можно по цене разделить примерно на три категории.
— Да, вы правы, но и по величине, и по свежести различий многовато, так что довольно трудно выработать критерий оценки и стандарт.
— Ежели кто с умом, тот из пустяков не будет делать проблему. Все просто. Давайте выложим всю цветную капусту на рабочий стол, — с лукавой улыбкой предложил Камэяма. — Теперь попросим кого-нибудь — все равно кого, хоть заведующего отделом, хоть любую случайную работницу, — разложить кочаны на три кучи. В одной будут самые лучшие, в другой средние, в третьей самые плохие. Величина и дата завоза пусть никого не волнуют — все пойдут вперемешку. Потом средние мы оценим в двести пятьдесят иен за штуку, лучшие — в двести восемьдесят, а худшие — в двести двадцать. Вот и весь секрет.
— Что ж, и в самом деле отличный способ. Мы его в ближайшее время применим.
— Да уж, применяйте! — снова добродушно расхохотался Камэяма. — Кстати, сколько всего сейчас магазинов у вашей «Исиэй-стор»?
— Пятнадцатый только что открыли.
— Ого! Пятнадцатью супермаркетами управлять непросто! Мы сейчас восьмой строим, да только трудности возникают: каждый супермаркет сам по себе и все разные…
— Да, тут, конечно, все не так просто. Когда создаешь сеть магазинов, надо, чтобы все были на соответствующем уровне.
— Уж это точно!
Камэяма огляделся по сторонам. По лицу и по всей дородной фигуре этого пожилого добряка можно было понять, что для него самое большое удовольствие в жизни — вот так прохаживаться по магазину.
— Кстати, господин Камэяма, вы, кажется, хотели посмотреть самый новый, свеженький магазин.
— Да, если можно.
Кодзима пошел вместе с гостем к автостоянке.
Пятнадцатый магазин сети «Исиэй-стор», расположенный на окраине городка Юки, открылся около месяца тому назад. Землю удалось купить задешево, так что рядом с магазином устроили стоянку на сто с лишним машин.
Взглянув на овощной отдел, Камэяма выдохнул с одобрением и одновременно с удивлением:
— Ну и ну! Да, господин Кодзима, это здорово! Просто грандиозно! Как же это вам удалось?..
Камэяма возбужденно расхаживал по залу, придирчиво осматривая прилавки с овощами и фруктами. В этот момент как раз подошел заместитель директора Сэйдзо Отака и поздоровался с Кодзимой.
— Отака, узнаешь гостя? — показал Кодзима глазами на Даруму.
— Еще бы не узнать! Я, можно сказать, до сих пор во сне вижу, как тогда с подачи господина Камэямы у меня все товары с прилавков пришлось поснимать.
— Да, основательно он тебя тогда поддел! — усмехнулся Кодзима. — Небось сейчас-то у тебя в новом магазине ножи невыщербленные, а?
— Не беспокойтесь. В магазине председателя научного общества по изучению свежих продуктов никаких нарушений основополагающих принципов быть не может.
Вскоре к ним присоединился Камэяма.
— Вы, господин Камэяма, наверное, уже не помните… — начал Кодзима, но Дарума тут же его перебил:
— Как же! Это ж тот самый заведующий овощным отделом, который тогда у вас был в Центральном! Кажется, Такахаси… Или нет, какая же у него была фамилия?.. Погодите-ка! Ага, Отака.
Кодзима и Отака так и охнули от удивления. Ведь тогда, четыре с половиной года назад, они едва перемолвились. Правда, потом однажды члены общества по изучению свежих продуктов ездили в порядке обмена опытом в супермаркет «Банрай-стор» и встречались с президентом фирмы Камэямой, но их там было слишком много, так что всех запомнить по имени было никак невозможно.
— Просто поразительно! Какая же у вас память! — сказал Кодзима.
— Мне очень лестно, что вы меня запомнили, — добавил Отака.
— Ничего особенного. За мной издавна такая способность водится — запоминать имена. Я, когда еще в самом первом нашем магазине сам работал, почти всех покупателей знал в лицо и имена помнил. Это куда проще, чем с проблемами в торговле разбираться! — захохотал Камэяма.
— Отака тогда был еще холостой. А за это время женился. Вот недавно мальчишка у него родился, симпатичный такой, — сказал Кодзима, — Уж этого вы, господин Камэяма, знать никак не можете.
— Нет, знаю, что мальчик — вылитая мама.
— Откуда же? — ошеломленно спросил Отака.
Ребенок и правда пошел весь в маму — Мотоко Куробу. Младенец тоже был крупный, упитанный и очень резвый.
