стене. Некоторые из фейри теней, те, что были лучниками, сосредоточили свое внимание на врагах, находившихся на улицах их города, и производили выстрел за выстрелом, но опять же… этого не было достаточно. Было слишком поздно.
Ущерб был нанесен.
Враг проник в город. Теперь чудовища перелезали и через горную стену. Все остальные наши бойцы были размещены на перевале, слишком далеко отсюда, чтобы помочь. Мы могли бы позвать их, но опять же…
Ущерб был нанесен.
Сдавленный крик сорвался с губ, когда мой взгляд зацепился за ворота замка на другом конце города. Еще одного скорпиона завели во внутренний двор, и он снова, снова и снова колотил своими массивными клешнями в ворота замка, звук был громким, как раскаты грома.
Несколько лучников прицелились в существо, но стрелы просто отскакивали от его тела, словно комары, роящиеся рядом с великаном. Половина города вместе с беженцами пряталась в замке, полагаясь на его укрепленные стены.
В том замке была Нелли.
Я знала, что она сильна – сильнее, чем я могла себе представить. Но она была всего лишь одним человеком против целой толпы врагов, готовых ворваться в стены замка, как только скорпион вышибет дверь.
Туманы клубились вокруг меня, все еще подгоняемые непрекращающимся ветром. Теперь я видела все это так ясно. Всю эту кровь. Все эти смерти. Зловещую молнию, сорвавшуюся с кончиков пальцев штормового фейри. Даже если мы выживем в этой битве – нам никогда не победить в ней. Сириус еще не вступил в бой – никто из богов не сделал этого. Дальше будет только хуже. Горе погасило огонь в моем сердце, ярость, которая обычно питала меня.
Теперь я просто оцепенела. Потому что этот город должен был погибнуть – этот мир должен был погибнуть. И я ничего не могла сделать, чтобы остановить это.
Глава XLVII
Руари
Чудовища набросились на нас, как только мы достигли печально известного Перевала Ветров, где Королевство Теней граничит с Королевством Бури. Я почуял запах гнили задолго до того, как нашим глазам открылся вид армии демонов тьмы, атаковавших воинов Калена. Это было ужасающее зрелище – целые стаи, чьи ужасные клыки и когти пронзали плоть, казалось бы, всесильных фейри. Я поднял руку и жестом приказал своим воинам выступить вперед, хотя страх сжимал мое сердце.
Мы вступили в сражение.
Мой младший брат, Майкон, унаследовавший кровь высших фейри, держался в стороне. У него перехватило дыхание, когда он увидел развернувшееся перед нами поле битвы.
Перевал Ветров представлял собой небольшую извилистую дорогу, которая проходила через горы, возвышающиеся по обе стороны от нас. На правом горном хребте находился Дубнос. Город смотрел на мир сверху вниз: одной стеной на перевал, второй – туда, где на востоке простирались заполненные штормами земли. Левый горный хребет был еще более скалистым, еще более зазубренным. Меж этих опасных вершин скрывались разбойники, водились ядовитые змеи и, как говорят, обитали духи.
Майкон поднял руку:
– Стрелять?
– Если запустим огонь отсюда, мы сожжем собственных людей, – покачал головой я.
Майкон зарычал, словно откликаясь на силу, бурлившую в его крови. Ему нужно было хоть на мгновение ощутить тепло магии, разливающейся по коже. Но он не выпустил ее. Ждал моего сигнала.
– Не играйся с собственной силой. – Я положил руку на рукоять меча. – Пора вступить в бой.
– Я не играюсь, – сказал он странным, отстраненным голосом.
Я бросил на него быстрый взгляд и заметил, что он был прав, – его пальцы не были полны огня.
– Ну, тогда вперед. Просто оставайся рядом со мной и не дай себя убить.
Я пустился навстречу битве, но Майкон схватил меня за руку и оттащил назад. В его глазах читалось нечто безумное.
– Я не могу призвать свою силу. Что-то ее подавляет.
Меня пробрал озноб, но я стряхнул его захват.
– Мы поговорим об этом позже. Наши люди…
– Руари, – произнес низкий женский голос позади меня.
Я напрягся. Я знал этот голос. Страх пробежал у меня по спине, но я повернулся к Майкону и проговорил:
– Присоединяйся к сражению. Но не выходи на передовую.
Майкон бросил на меня испуганный взгляд, прежде чем кивнуть и отступить.
И тогда я наконец-то встретился лицом к лицу со своей матерью. На ней была та же оболочка, что и раньше, – Морган.
Ее длинные серебристые волосы теперь были заплетены в свободную косу, перекинутую через плечо, на мускулистое тело бывшей фейри-стражницы она натянула новый комплект боевого облачения из черной кожи. Ее серебристые глаза скользнули по мне, затравленные, странные и до боли знакомые. Даже в таком виде, даже в теле незнакомца – я узнал бы ее где угодно.
Трудно было представить, что Кален не имел такой способности. Я предположил, что прошло много, очень много времени с тех пор, как он видел ее в последний раз. И он не знал, каково это – наблюдать, как она сменяет форму за формой. Но ее взгляд оставался неизменным. Не имело значения, были ли ее глаза голубыми, серебристыми или кроваво-красными. Этот взгляд всегда принадлежал ей.
Сглотнув, я опустил руку на рукоять меча, который все еще был в ножнах.
– Мама.
Она одарила меня лукавой улыбкой.
– Сын мой.
Меня охватил гнев. Он был обращен к ней, за то, что она заставила меня пройти через душевные муки. Я был зол и на моего отца – за то, что он все это затеял, за то, что превратил ее в чудовище. В глубине души я понимал, что не появился бы на свет, не соверши Оберон всего этого. Я бы никогда не вдохнул залитый солнцем воздух этого мира, не смог бы собственными глаза наблюдать за птицами, парящими в небе и поющими песни, восхваляющие жизнь. Я бы никогда не почувствовал нежного поцелуя тумана на своем лице. Я бы никогда не увидел детской улыбки.
Не увидел бы дитя, похожего на моего брата – на всех моих братьев и сестер. Они тоже существовали только благодаря этому безумию.
Но все же я ненавидел все это.
И больше всего я ненавидел смертных Талавена, которые дергали меня за ниточки все эти годы. Они шепотом делились со мной секретами своих видений, но не предупредили об исходе всех этих событий.
– Ты убила охранника подземелья в Эндире, – сказал я, мой голос был тверд, как сталь, которую я носил с собой. – Мне следовало знать наверняка, что тебе нельзя доверять.
– Ты поведал Гейвену обо мне, когда я попросила тебя держать мое существование в секрете. –
