в создании сверхлюдей.
– Шикарный план. Стать твоими рабами и вкалывать за ежедневную подачку в виде антидота от дряни, которую ты же и притащила в систему Росс.
– Ну да, именно так, но все это -- жизнь. Лично ты сможешь летать. Может, получишь назад свою «Веронику». Альда травила людей просто так, но я-то не Альда, просто нашла способ гарантировать вашу лояльность. В общем, выбирай – или удачный финиш, или хоть какой-то мир между нами.
– Я хочу подумать, – буркнул Мартынов, и удивился собственному изменившемуся голосу.
– Думай, только недолго, времени нет. В первую очередь у тебя самого.
* * *
– Эй, Демиург! Ты как? – тихо позвал Ленц, как только понял, что Мартынов вернулся.
– В норме.
– Не ври. У тебя голос сильно охрип.
– Руки-ноги работают, а какой голос – не важно.
– Не хорохорься. Мы с тобой оба больны, и это очень плохо. Тебе сколько лет?
-- Из-за темпоралки я сам не знаю. Примерно тридцать один. Плюс-минус год.
-- А мне уже сорок девять, и пожил я неплохо, а потому слушай приказ – ты отсюда выйдешь, а я останусь.
-- Нет.
– Не «нет», а «так точно,товарищ старший лейтенант».Ты отсюда выйдешь и предупредишь Сибирцева, не поднимаясь на борт. Наниты, похоже, в открытом космосе не выживают, только в организме человека. Корниенко, если дать ему время, разберется и сделает антидот. Ну, посидишь на карантине где-нибудь за бортом.
– Агнис догадается, что ее надули, и сразу вас убьет.
Вместо ответа Ленц включив фонарик браслета и подсветил собственное, всего за час постаревшее лицо. Глаза провалились, кожа посинела. По лбу стекали крупные бусины пота. Дышал командир десантников тяжело.
– Видишь? Я почти труп. Спаси остальных, ты – парень бедовый, настоящий доппельгангер, так что справишься. Пусть наши берут ее посудину на абордаж, но сначала пробьют им борт и выпустят атмосферу.Тогда нанитам конец. Ты все как следует запомнил?
-- Запомнил.
-- Ну, тогда действуй, или, поговори с этой стервой, скажи, что осознал и согласен.
Мартынов отстегнул ремень и поплыл в невесомости, ощущая непривычную слабость и боль где-то под ребрами.
– Я вернусь за вами, как только смогу. Корниенко вас вылечит.
– Это потом. Главная задача -- предупредить Сибирцева. Спокойного тебе Космоса, Демиург, ну и, на всякий случай – прощай.
* * *
… Агнис все так же прямо сидела в кресле, но тень усталости появилась на ее красивом лице.
– Значит, ты согласен, – холодно сказала она. – Хорошо. Все твои устройства связи останутся здесь. И то, которое в скафандре. И твой браслет тоже.
– Браслет мне нужен. Без него не примут на борт.
– Чушь! Стивен, Риппер, снимите с него эту побрякушку… Ты хотел переиграть меня, Андреас? Думал предупредить своих? Не выйдет. Или ты попадешь на «Алконост» или умрешь. Un largo adiós – lágrimas en vano [Долгие проводы – лишние слезы (исп.)]. Бери свой скафандр, и начнем.
* * *
Вечеров явился на мостик без вызова, но Система, подчиняясь высшему уровню доступа, пропустила его. Сибирцев сидел в кресле, огромный экран все так де демонстрировал черноту космоса, мириады звезд, тушу астероида, изящный корпус «Вероники».
– Товарищ капитан, разрешите обратиться.
– Разрешаю, – ответил Сибирцев, не оборачиваясь.
– Ленц и Мартынов уже три часа не присылали сообщений. Система связи их скафандров отключена. Браслеты блокированы. Сама «Вероника» на вызовы не отвечает.
– Ваши предложения?
– Это обыкновенный захват заложников. Он дает нам право атаковать. Предлагаю отправить туда штурмовую группу.
Сибирцев задумался, машинально постукивая пальцами по подлокотнику.
– Нет.
– Почему нет, товарищ капитан?
– У них на борту двое наших товарищей. Слишком большой риск. Дождемся переговоров.
– Сергей Геннадьевич! Я долгое время занимался антитеррором. Единственный способ прекратить захваты заложников – не идти на уступки террористам. Если на «Веронике» поймут, что нами можно манипулировать, попытаются выжать из ситуации все, что только можно. Их требования будут множиться, а наших друзей ждет незавидная участь.
– Выражайтесь конкретно. Вы считаете, что Ленцем и Мартыновым, возможно, придется пожертвовать?
– Ленц – мой друг. Мартынов – хороший пилот. Мне непросто это говорить.
– То есть, да?
Вечеров кивнул.
Сибирцев задумчиво потрогал браслет.
– Мы дождемся сигналов с «Вероники». Рано или поздно они выйдут на связь и объявят, чего хотят. Если захват заложников подтвердится, я приму ваш план – будет штурм.
Вечеров отсалютовал и вышел, понимая, что большего уже не добьется. «Эх, Роберт… Если бы я знал… если бы мог переброситься с тобой хоть парой слов… ».
Он закрылся у себя в каюте и пробыл там в одиночестве полчаса, пытаясь связаться Ленцем и раз ра разом получая отказ. Потом
