Вскоре я увидел на тропинке Уильяма и Биттерна — их появление сопровождали позвякивания цепей и скрип трущегося о дерево металла. Они толкали перед собой старую двухколесную тачку и вскоре поравнялись со мной.
Лицо Уильяма почти полностью скрывал вязаный шерстяной шлем, в то время как глаза Биттерна были спрятаны под козырьком низко надвинутой на лоб фуражки. Сверху на тачку была наброшена тряпка, из-под которой выглядывали лопаты, связки веревок и другие приспособления. Впереди тачки на гвоздике висел фонарь.
Мы поприветствовали друг друга кивками, и Уильям подкатил тачку к стене кладбища. Биттерн встал на нее и забрался на ограду. Уильям передал ему сначала лопаты, которые Биттерн тут же перебросил через забор, а затем лампу. Биттерн осторожно спустил ее вниз на веревке. После этого Биттерн жестом велел мне следовать за ним и с улыбкой наблюдал, как я карабкаюсь на стену. Уильям тем временем взял тележку и отвез за угол, где спрятал, чтобы никто из случайных прохожих не заметил ее. Я первым оказался по ту сторону кладбищенской стены, пока Биттерн помогал Уильяму, которому пришлось забираться уже без помощи тачки. На кладбище было еще темнее, чем снаружи, и прошло некоторое время, пока мои глаза привыкли к темноте и из мрака стали проступать очертания гробниц и могильных плит. Ночью кладбище выглядело не так, как днем, но я надеялся, что, как только выйдем на главную аллею, мы легко сможем найти конечную цель.
Перебравшись через стену, я почувствовал себя намного лучше. По крайней мере здесь я был защищен от ветра и находился вдали от дороги, где меня легко могли обнаружить. Уильям зажег фитиль лампы и прикрыл тряпкой, чтобы приглушить свечение. Теперь наш путь освещал лишь тонкий лучик света. Разделив между собой инструменты, мы пошли по городу мертвых.
Уильям передал мне лампу.
— Идите первым, — прошептал он. — Мы за вами.
Мои спутники двигались так ловко и бесшумно, что я с трудом верил своим глазам, учитывая мои недавние опасения, что они придут на место пьяными.
Мы оказались в той части кладбища, где находились маленькие и довольно скромные могильные камни и постаменты. Верхушки некоторых из них венчали урны или высеченные из камня ангелы. Но по мере того как мы приближались к центральной аллее, по которой совсем недавно двигалась траурная процессия, памятники становились все более внушительными, у больших семейных склепов и роскошных гробниц стояли высокие обелиски. Чтобы не идти по шумному гравию, мы пошли по краю дорожки, направляясь в сторону главных ворот и домика кладбищенского сторожа, находившихся в противоположном конце кладбища. Некоторое время мы двигались в этом направлении, пока путь нам не преградил тис, который давно нужно было выкорчевать. Я не ошибся в своих расчетах — прямо за деревом начиналась еще одна узкая тропинка.
Подобно лунатикам, пришедшим помянуть усопшего, мы собрались над невысоким холмиком еще недавно разрытой земли. Увядающие венки и засохшие цветы полностью закрывали почву.
— Вот здесь, — сказал я, направляя луч лампы на маленький деревянный крест, венчавший могильный холм. Это была временная метка; после того как земля просядет, на его месте должен был появиться величественный каменный памятник.
Забрав у меня лампу, Уильям склонился над могилой и вслух прочитал надпись на кресте:
— «Изамбард Кингдом Брюнель. 9 апреля 1806 — 15 сентября 1859». Разрази меня гром, это же ваш друг инженер! Зачем вы решили его выкопать?
Сейчас было неподходящее место и время, чтобы объяснять мои мотивы, к тому же никто бы в них не поверил.
— У меня есть на то причины. И давай не будем об этом, договорились?
— Ну, вам виднее, это ваши похороны, — сказал Уильям. — Одному Богу известно, в каком он теперь состоянии. Его похоронили, наверное, больше месяца назад. Наши прежние клиенты заказывали более свежие трупы.
— У вас не будет с ним проблем, — коротко ответил я; мне не терпелось поскорее начать.
— Ну конечно, не будет! — пожаловался Уильям. — Этот чертов труп не увезешь на тачке!
— Мы никуда его не повезем, — ответил я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Вы просто должны вытащить гроб. Тело мне понадобится минут на пять, затем мы снова закроем крышку и закопаем гроб. Но прежде чем мы все это сделаем, нам нужно раскопать могилу.
— Понятно, — сказал Биттерн, отталкивая ногой увядшие цветы. — Вы хотите что-то оттуда забрать? — Расстелив на земле холстину, он взял лопату и стал копать, бросая землю на ткань. — Но что? Драгоценности или, может быть, золото? Что там?
— Там ничего нет. И я ничего не собираюсь забирать. Если вам так интересно, то я хочу кое-что туда положить. А теперь давайте продолжим. Мы ведь не должны шуметь, не так ли?
— Насчет шума не переживайте, — сказал Уильям, взяв другую лопату и встав в противоположном конце могилы. — Уже лет тридцать никто не воровал трупы, теперь даже не ставят сторожей у ворот. Но хватит болтать. Похоже, нам придется работать дольше, чем мы планировали.
— Что значит дольше? — спросил я раздраженным тоном. Меня немного рассердило известие о том, что Биттерн преувеличил угрозу, чтобы заработать лишние деньги.
— Обычно мы быстро доставали мертвецов, — объяснил Уильям, не отрываясь от работы. — Мы не раскапывали могилу целиком. Просто разрывали яму в ногах до самого гроба. Затем бросали туда привязанный к веревке крюк, цепляли его за край гроба и вытаскивали на поверхность через разрытую яму. Оставшаяся в могиле земля действовала как противовес. Но теперь вы хотите раскрыть гроб и положить что-то туда, — он быстро посмотрел на мою сумку, — а потом собираетесь снова закрыть его. А это значит, что нужно раскопать всю могилу, чтобы открыть крышку, а потом снова зарыть, когда дело будет сделано. Скажем так, на это уйдет на три-четыре часа больше, чем обычно.
— Что ж, джентльмены, вам придется потрудиться за ваши деньги.
— Но, с другой стороны, не нужно будет перетаскивать тело через эту треклятую стену, — заметил Уильям, желая положить конец разговору. — В любом случае самое опасное в нашей операции — это незаметно выйти с кладбища. И мы должны закончить со всем до рассвета.
Я решил закрыть эту тему, однако оптимизм Уильяма обрадовал меня. После всего, что было сказано и сделано, я не просто платил им за работу, но и покупал себе душевное спокойствие, поэтому должен был сделать то, на что решился.
Вскоре я начал замерзать и пожалел о том, что они взяли только две лопаты, а не три. Мне нечем было заняться, и я стал светить в постепенно расширявшуюся яму у себя под ногами. По краям из нее торчали корни растений, а кое-где попадались старые кости, напоминавшие шляпные вешалки из слоновой кости. Я вытащил из кучи только что раскопанной земли пожелтевшую бедренную кость и попытался определить, кем мог быть ее обладатель. В этот момент меня отвлек Биттерн. Он вдруг перестал копать и взял мешок, который я беспечно оставил слева от ямы.
— Милая штучка, не так ли? — зловещим тоном спросил он.
