эта иная, тень Рэдж, она действовала совершенно невозмутимо. Хладнокровно. Как будто так и надо, но надо не ей, а просто — закон бытия.
Казалось, что у нее нет и шанса. Да, она не выглядела человеком, однако не выглядела она и таким чудовищем, как Крысиный Король. Что она могла против него? Как выяснилось — все.
Он попытался призвать крыс, но они оставались бесполезными. Значит, это сделала она… И судьба Тани вызывала у меня все больше вопросов. Ведь она была в изломанном городе, и эта, иная, тоже была. Уж не она ли поставила на Таню метку проклятия, сработавшую в нужный момент?
Но и тогда, и сейчас она спасала меня. Таня и другие охотники пострадали, когда решили мне навредить. Крысиный Король собирался не просто вредить, он готовился меня убить. За это его надлежало уничтожить, именно с таким настроением она исполняла приговор.
Она налетала на Батрака маленьким коршуном, била, потом отступала. А он, такой сильный недавно, не мог ее оттолкнуть и не успевал уклониться. У иной не было когтей, но она в них и не нуждалась: судя по тому, что я видел, ее изогнутые черные пальцы были острее любого лезвия. Сначала она порвала на нем одежду, а потом добралась до того, что крысы оставили от его тела. Мир Внутри преподнес Арсению Батраку дар исцеления, но даже этого сейчас было недостаточно, он восстанавливался медленнее, чем она уничтожала его.
Он и сам понял, что дела его плохи. Он попытался закрыться руками, прекратить бой, он крикнул:
— Перестань! Я сдаюсь, хватит! Я сделаю что угодно!
Но его слова уже не имели значения… Да с самого начала не имели, поэтому она не стала ничего ему говорить. Она пришла его устранить, и она это сделала. Последний удар — прямо по его распахнутым от ужаса глазам, и слышится треск костей, и мир на миг замирает, а потом заполняется черным пеплом.
В пепел превратился Арсений Батрак, давно погибший и истлевший. Пеплом стали верные ему крысы. Черное облако закрыло собой все вокруг, а когда оно наконец опустилось на землю, в лесу остались только я и иная.
Она подошла ко мне, снова возвращая себе облик прежней Рэдж. Я сидел на земле, залитой кровью, потому что подняться попросту не мог. Я посмотрел на нее и спросил:
— Что будет дальше?
* * *
Не завидую я хозяевам этого дома. Когда они все-таки вернутся, они обнаружат, что кто-то спер из шкафа одежду, оставив грязные изодранные тряпки, и загадил всю ванную кровавыми бинтами. Ну а что делать? Только так я мог привести себя в норму, насколько она вообще была мне доступна. Раны все еще болели, я чувствовал себя усталым и разбитым, но я не сомневался, что переживу это.
Она все это время молчала и помогала мне ровно столько, сколько было необходимо. Подставляла плечо, когда я не мог идти сам. Вывела нас обоих из леса к какому-то коттеджному поселку. Определила в нем пустой дом и взломала двери. Она делала все, чтобы я не умер, но при этом не проявляла настоящей заботы обо мне.
Вроде как это должно было меня задеть, а я о другом думал. Для меня имело значение лишь то, что она похожа на Рэдж — до дрожи, до боли. Она не только выглядела так же, она так же двигалась, и даже ее запах был знакомым, но с нотками луговых трав и соленого морского ветра… Я хотел заговорить с ней сам, однако у меня попросту не было сил.
Теперь силы появились. Нельзя сказать, что я вот так взял и восстановился, но у нервного возбуждения были свои плюсы: сейчас оно отодвигало усталость на второй план.
Она ждала меня на кухне, еда и вода ее не интересовали, она просто коротала время до моего прихода. Раз она не напала на меня до сих пор, то уже и не нападет, это ясно. Надеюсь, хоть поговорит.
— Почему ты спасла меня? — спросил я. — Тебя послал тот мир? Он снова затеял со мной какую-то игру?
Она отрицательно покачала головой. Значит, нет.
— Ты — Рэдж?
Опять нет. Но это я и так знал. Она точная копия Рэдж, и все-таки чего-то не хватает… Пожалуй, души.
— Она жива?
Нет. Сердце болезненно сжалось, и продолжать разговор уже не хотелось, но я заставил себя.
— Так кто же ты такая?
Она подошла к окну, стала так, чтобы свет дня остался у нее за спиной. И на какой-то миг она, эта девушка, похожая на мою Рэдж, вдруг стала полупрозрачной — словно была сделана из янтаря или мутного стекла. В этом видении ее тело было странным, однородным, и лишь одна деталь сразу привлекала внимание, темное пятно на уровне грудной клетки.
Ребро. А точнее, осколок ребра. Тот самый, которого не было у мертвой старухи, названной именем моей жены… Или все-таки у моей настоящей жены?
Я понимал все меньше, а она
