нем зубов, всегда можно было
избавиться от них (вместе с обедом, но что здесь поделаешь). Но так
как клыки крепились непрочно, их пока нельзя было использовать для
разделки тушки убиенной добычи. Именно поэтому клыки хищных
«пеликозавров» (и их первых последователей) в сечении округлы: уплощенными саблевидными клыками удобнее разделывать добычу, и
такие сплюснутые клыки встречаются, но в палеозое удобством
разделки приходилось жертвовать[156].
Для того чтобы удерживать мощные зубы, понадобился и тяжелый
череп (конечно, далеко не такой мощный, как у земноводных, но тоже
внушающий уважение и трепет), который в частности также в
дальнейшем мешал нашим предкам встать на задние конечности (в
отличие
от
предков
динозавров
с
их
легкими,
сильно
пневматизированными черепами). С мощными черепами у синапсид
действительно все было хорошо, однако все-таки их головы в
сравнении с головами каменноугольных амфибий были не такими уж
страшными и уж точно не такими огромными. Тем не менее они были
велики, это ставило перед нашими предками дополнительные и
интересные задачи.
Оговорюсь, несмотря на то что «диапсидные» головы в целом легче, это не значит, что они были меньше. Наоборот, так как архозавры не
могли создать челюсти с клыками, им приходилось рассчитывать не на
точность укуса, а на масштабы производимых разрушений. Одни из
первых сменивших наших предков на посту верховных хищников
архозавров – представители эритрозухид ( Erythrosuchidae) гаяринии
( Garjainia prima) – отличались просто непомерным размером черепа, они также далеко превосходят практически любого синапсида по
относительному размеру головы и туловища[157]. Даже по архозаровым
меркам относительные размеры черепов гаяриний впечатляли.
Возможно, дело в том, что у них как раз было сравнительно немного
конкурентов. В раннем триасе они пребывают в относительной
безопасности и «предпочитают» охотиться на сравнительно крупную и
медленную добычу, подобно хищным синапсидам, но сформировать
клыки не могут и компенсируют их отсутствие огромными размерами
головы и, стало быть, челюстей. В дальнейшем же более легкие
головы, способствовавшие большей мобильности в диапсидововом
мире, в общем побеждают. Они, впрочем, остаются достаточно
крупными.
Именно легкость головы позволяет отращивать архозаврам
достаточно крупную пасть, чтобы уверенно держаться в статусе
суперхищников на протяжении всего мезозоя (и особенно в этом
преуспевают как раз таки динозавры). В том числе именно общая
легкоголовость и расчет на площадь укуса осложняют хищным
динозаврам переход к развитию тонкого инструментария вроде
саблевидных клыков, резцов и т. д. Напротив, травоядные, для которых
площадь укуса не столь важна, все-таки с преобразованием зубной
системы справляются лучше. Однако что направляет эволюцию в
сторону более легкого черепа? Необходимость его охлаждать и
отсутствие кожных выделений для охлаждения, что сказывается уже
на развитие диапсидной структуры черепа.
Но вернусь к нашим предкам: как уже сказано, они пришли в этот
мир, чтобы стремиться к активному обмену веществ, и быстро начали
делать для этого все возможное, но легкие у них были первое время
примитивными. Земноводные отчасти решают проблему дыхания за
счет рта. Большой рот позволяет заглотить не только большое
животное, но и солидную порцию воздуха. Как нагнетать воздух в
легкие, если рот все-таки стал меньше, а диафрагма пока не очень-то
развита? Возможно, мощный плечевой пояс палеозойских синапсид
выполнял и эту функцию, но тут сложно сказать что-то точное (опять
же, я не знаю примеров современных животных с подобным
устройством, однако если это было так, это также могло
препятствовать освоению бипедализма).
Увеличение зубов и мощности черепа, может быть, было связано с
переходом к ночному образу жизни.
Мощные клыки требовали мощного черепа (и у синапсид он
изначально в среднем массивнее, чем у диапсид вообще, и у
динозавров в частности). Нужно было как минимум увеличение кости
нижней челюсти, предохраняющей клыки от повреждений, пока пасть
оставалась закрытой. Такие же расширения – костные чехлы появятся
уже в кайнозое у саблезубых млекопитающих. Рекордсменом здесь
было саблезубое сумчатое – тилакосмил. На нижней челюсти у него
образуются настоящие костяные чехлы для его внушительных зубов.
Кроме того, требовалась развить мощную мускулатуру для того, чтобы
удар клыков был столь мощен, что мог пробить мышцы добычи, а не
просто скользнуть по ее коже, оставив малозаметные повреждения. В
общем, увеличение массы черепа, вернее, даже не собственно черепа, а
в целом шеи, головы и передней части туловища, было неизбежным, а
массивная передняя часть
