остался обнаженным и великолепным. — Скажи, что это мое, сандей, — приказал он, накрывая ладонью ее лоно.
— Это твое. — она протянула руку, чтобы обхватить пальцами основание его члена.
— Эээ. — он убрал ее руку и сказал: Я собираюсь продержаться дольше своего единорога. — поцеловав ее ладонь, он втянул в рот два ее пальца. В это же самое время скользнул своим пальцем внутрь нее. Когда обвел большим пальцем комочек ее нервов, Санни вскрикнула и приподняла бедра. — Ты, терзаемая наслаждением… этот портал в рай, пропитавший мою руку… самое прекрасное зрелище во всех мирах.
Он был самым прекрасным зрелищем во всех мирах. Наклонившись, он вытащил из нее палец. Санни протестующе застонала, пока он не уперся кулаками по бокам от ее бедер и уперся своим членом в ее клитор. Контакт…
Она втянула воздух — горячая, нуждающаяся дымка окутала ее. Так хорошо! Жар к жару. Твердая сталь к влажному шелку. Еще наклонившись… сильнее прижимая член к ее клитору… Уильям втянул сосок в рот. Ее пронзил восторг, восхитительный по своей интенсивности.
После стольких столетий приковывания себя в труднодоступных местах во время брачного периода, несчастная и измученная, теперь она с Уильямом… мужчиной, которого она любила каждой клеточкой своего существа.
Обезумев, она обвила его шею и впилась ногтями в его спину. Не совсем то, что она представляла, а лучше. Уильям втянул другой ее сосок, посылая волны наслаждениям прямо в лоно, затем лизнул и прикусил ее ключицу, нахмурившись. Признак боли? Он продолжил двигаться вверх. Запечатлел нежный поцелуй в каждом уголке ее рта — ненасытный голод наполнил его ярко-голубые глаза.
«Он нуждается во мне также сильно, как и я нем».
Уильям лизнул ее губы. Когда она их приоткрыла, его язык скользнул между зубами и переплелся с ее. Трепетный поцелуй. Но, как обычно у них, это быстро вышло из-под контроля.
Воздух вокруг них наэлектризовался. Давление нарастало, а отчаяние обострялось. «Так сильно нуждаюсь в трении». Санни извивалась, выгибала спину и терлась об его член. Она тяжело дышала. Он тоже. Чувственная дымка сгустилась, блокируя все остальные мысли. Боль… жар… явная потребность… их слишком много. «Но мне нужно больше».
— Уильям, пожалуйста. Больше не могу ждать. Я умру, если не кончу. Прошу!
— Тебе нужен твой мужчина? — он все еще не спешил, даже когда пот стекал по вискам… от напряжения кожа вокруг его глаз натянулась.
— Да!
— Кто твой мужчина, Санни? Скажи это.
— Ты. Уильям.
Выражение его лица стало свирепым, челюсть напряглась, он прорычал:
— Ты заботишься обо мне.
К чему скрывать?
— Да. Забочусь.
В его глазах засветилось удовлетворение. Уильям перевернул ее на живот, затем приподнял бедра, поставив на четвереньки. Но не вошел в нее сразу. О, нет. Ее мужчина провел пальцами вверх по ее позвоночнику, прежде чем надеть повязку на глаза…
Глава 37
«Люди всегда показывают свою суть, просто для этого требуется время. А иногда кинжал».
Уильям никогда не испытывал такой неистовой, терзающей потребности. Возбуждение наполнило его клетки, кровь превратилась в лаву. Он горел. Страдал. Жаждал эту женщину сильнее воздуха. Она была единственным человек… из тех, кого знал… готовая терпеть свой худший страх — одиночное заключение — в течение длительно и неопределенного количества времени, просто чтобы обеспечить его безопасность.
Неудивительно, что он любил ее.
«Будем делать это медленно. Смаковать». У них и раньше был секс, да, но сейчас они будут заниматься любовью. Он сделает эту ночь лучшей в ее жизни, такой, которую она будут вспоминать всю их жизнь. Общее воспоминание — самое лучшее.
Чтобы впечатать этот момент в память Санни и развеять ее страхи, он завязал ей глаза. «Ты будешь предугадывать каждое мое движение, красавица…»
Когда в следующий раз он прикоснулся к ней, скользя пальцами вниз по позвоночнику, она вскрикнула от блаженства. Уильям поцеловал впадинку над ее попкой, прежде чем сжать и прикусить ягодицу. Санни тяжело дышала, по ее конечностям бежали мурашки.
— Мог бы удерживать тебя так вечно, — сказал он, совершенно очарованный ею.
Санни качнула бедрами, неспособная и нерасположенная оставаться неподвижной. Видел ли он когда-нибудь более чувственное зрелище?
— Ты доверяешь мне, сандей?
Она прохрипела:
— Ты же знаешь, что да.
Проведя руками по тыльной стороне ее коленей, скользнул вверх по внутренней стороне бедер, она заставил ее застонать. Когда Уильям погрузил один палец в ее лоно, стоны стали громче.
Теперь он втянул воздух.
— Такая горячая, такая влажная. Такая тугая.
— Такааая готовая, — сказала она, когда тянулась к его пальцу, который он убрал.
— Готовая, да, но недостаточно. — Уильям поставил одно колено на край матраса, затем другое. При следующем толчке внутрь нее, он использовал два пальца.
Вскрикнув Санни выгнула спину и сжала простыни в кулаках. Задрожав, она сказала:
— Больше.
Его самое любимое слово, произнесенное этими губами, похожими на бутон роз. Стиснув зубы от мощной лавины похоти, набирающей силу и все больше расшатывая его контроль, он развел пальцы, словно ножницы, и двигал ими туда-сюда, имитируя секс.
Жар страсти распространился по ее коже, придавая ей розовый оттенок. Преображение заворожило его и накрыло теплым одеялом.
— Уильям, — окликнула она, затаив дыхание. Санни просунула руку между ними, чтобы нежно сжать его яички.
«Сосредоточься, черт возьми!»
— Кому-то нравится играть грязно. — ему едва удалось выдавить слова сквозь зубы.
Когда он убрал пальцы снова, она протестующе захныкала.
В конце концов, Уильям ее оборвал.
— Не волнуйся, любимая. У меня для тебя есть кое-что посерьезнее. — только ему сначала нужно что-то сделать… Что, что? Он взглядом обвел комнату в попытке вспомнить и заметил маленькие записки повсюду. Ах, да. Презерватив. Презерватив, который он не мог надеть, если хотел, чтобы Санни кончила.
А он точно хотел этого.
Упершись кончиком своего члена в ее вход, Уильям взял ее за бедра и медленно потянул на себя, насаживая на свой член. Его дыхание участилось и стало более поверхностным. Ка и ее.
Быть окутанным всем этим жаром… он боролся с желанием кончить. «Должен продержаться».
Он прикусил язык, ощутив привкус крови, когда ее тело приняло все до дюйма. Дрожь сотрясала ее рядом с ним. Уильям обхватил ее с обеих сторон и приподнял, прижимая спиной к своей груди. Ее желание все еще было на его пальцах… которыми он провел по ее губам, чтобы при следующем поцелуе слизать женский мед. Его новая зависимость.
Одной рукой он обхватил и сжал ее груди, одновременно пощипывая маленькие соски. Другой — коснулся комочка нервов. Все это время ее внутренние стенки
