В конце концов мы уволили Лэрри. Не хотелось снова менять менеджеров. Лэрри нам всем нравился, но реальность такова, что нам нужен был не просто менеджер, а настоящий волшебник.
Решили позвать своего кореша Тима Дралле, потому что ему нравилась группа и он был готов на все, чтобы нам помочь. Вместо того чтобы писать новый альбом, к чему мы не были готовы после фиаско с Sanctuary, мы решили перезаписать пару-тройку песен, которые написали до прихода Джона в группу, и попросили Джона их спеть. Мы попросили фэнов выбрать на сайте лучшие песни и, когда составляли трек-лист, учли их пожелания. Пластинку назвали «The Greater Of Two Evils» («Лучшее из двух зол») и приступили к работе в студии «Аватар» в Нью-Йорке.
Мы отыграли весь сет живьем перед зрителями в студии. Мы и не подозревали, что это будет наша последняя запись с Джоном Бушем. После одной из сессий мы устроили встречу с менеджментом в большой комнате звукозаписи. Чарли, решивший переехать в Чикаго, сказал, что будет оборудовать там студию, и считал, что нам следует перевезти свое оборудование из Йонкерса к нему и сделать Чикаго нашей новой базой. Фрэнки эта идея совсем не понравилась. Он уже назвал район Чарли «Чикагским Пафкипси». На мой взгляд, идея была стоящая. От нашего коммерческого директора я получил все данные статистики по части того, сколько мы будем ежемесячно экономить, если не придется хранить оборудование и оплачивать аренду студийного помещения в Нью-Йорке. К тому же было бы дешевле для всех жить в Чикаго, чем нам с Бушем каждый раз летать в Нью-Йорк и ночевать в Манхэттене. За год мы могли бы сэкономить тысячи баксов – весьма заманчиво, учитывая, что у нас, по сути, не было ни лейбла, ни стабильного дохода. И тут Фрэнки психанул.
«В пизду это все! Никуда я не поеду. Ноги моей там не будет. Хотите там работать – без меня!»
Он начал кричать и орать. Фрэнки обычно всегда так делает, когда на взводе. Он ничего не слышит и не видит вокруг себя. Он и сам знает, что вспыльчив. Не помню дословно, что он сказал, но фраза была следующего содержания: «Не хочу я приезжать в Чикаго и участвовать в вашей ебаной затее».
Чарли, человек с противоположным темпераментом, все это время сохранявший спокойствие, спросил:
– Ах вот как? И что все это значит?
– Да что хочешь, то, блядь, и значит! – взорвался Фрэнки.
– Да? Тогда иди на хуй!
– Сам пиздуй!
Они были на противоположных концах большой комнаты и подначивали друг друга как два барана, готовые столкнуться лбами.
Мы с Робом подбежали, пытаясь их остановить, но опоздали. Они сцепились и начали друг друга мутузить. Мы схватили Фрэнки, оттащили в комнату записи вокала, закрыли дверь и заперли его там. Сказали, что не выпустим до тех пор, пока не остынет и не пообещает, что больше такого не повторится.
Чарли сидел на дорожном ящике в другом конце комнаты.
– Ты труп, ублюдок! – кричал он.
– Нет, это ты труп! – орал ему в ответ Фрэнки из-за запертой двери.
Меня пробило на ржач. Я не мог удержаться. Это напоминало сцену из «Славных парней». Настоящие терки двух итальяшек.
В конце концов мы выпустили Фрэнки и провели голосование. Все проголосовали за переезд нашей базы в Чикаго. Фрэнки отказался. Мы не стали его увольнять, да он никогда и не уходил, но в Чикаго ни разу не приехал. Был этот странный и тягостный период, когда Фрэнки ушел из группы к ребятам из Helmet. Его не было почти восемнадцать месяцев. И хотя играл он в другой группе, из Anthrax он не уходил. В силу юридических формальностей он сказал, если мы не хотим видеть его в Anthrax, придется его уволить. Но есть один нюанс: если ты кого-то увольняешь, этот человек может подать на тебя судебный иск, а если уходишь сам, ни хрена не получаешь. Мы не хотели выгонять Фрэнки, для нас это был совсем не вариант, поэтому мы просто оставили все как есть и взяли басиста Armored Saint Джоуи Веру, который играл с нами весь 2004 год. Тим убедил Sanctuary выпустить «The Greater Of Two Evils». И хотя лейбл больше не подписывал новые группы, они придерживались каталога и выпускали избранные релизы, так что нам хотя бы было с чем гастролировать.
Джон был не в восторге от этих концертов, потому что недавно женился и они с женой ждали первенца. Она должна была родить в тот момент, когда мы были на гастролях. Он не хотел пропускать рождение ребенка. Нам пришлось надавить на него и заставить поехать с нами. Мы играли в битком набитых залах, зарабатывали кое-какие бабки и считали, что сбавлять обороты нельзя. В конце концов он сдался, поскольку знал, что это лучшее решение для группы и мы сможем оставаться на плаву. Мы считали, пока мы заняты делом и работой, нам не о чем беспокоиться. Если мы будем выступать как группа, у нас есть цель. Но если мы остановимся и вернемся домой, непонятно, какого черта мы будем делать потом.
Последний тур, который мы провели в поддержку «The Greater Of Two Evils», мы отыграли на разогреве у Dio осенью 2004 года. Менеджеры Mudvayne из Zen Media – Джонатан Коэн и Иззи Зивкович – пришли посмотреть на нас в театр «Маяк», и мы им очень понравились. Наш агент Майк Монтеруло поставил им «Safe Home», и они не могли поверить, что эта песня не стала хитом на радио. Они хотели работать с нами, вот так мы и начали сотрудничать с Zen Media, и они предложили воссоединиться с Джоуи Белладонной и Дэном Спитцем и провести тур.
«Вы сможете вылезти из всех контрактов, в которые уже успели влезть», – сказал Джонатан. Он сказал, что тщательно проверил все наши контракты, и мы остались должны Sanctuary пластинку, несмотря на то, что они уже перестали быть лейблом. Если мы поедем в этот тур, нам ничего не грозит. «Этот тур – мощный козырь, вы держали в рукаве все эти годы, и с его помощью я смогу навести порядок и сдвинуть дело с мертвой точки».
Чувак дело говорил. Мы могли бы записать тур на DVD и CD и отдать Sanctuary, снять удавку с шеи и идти своей дорогой. Совсем не хотелось ехать в этот тур, но с деловой точки зрения это была хорошая идея. Мы с Чарли обсудили ее и спросили Джонатана и Иззи, можно ли устроить такой тур, чтобы с Anthrax поехали и Джон, и Джоуи, исполняя песни из каталогов каждого из них. Мы были категорически против устраивать реюнион-тур, поскольку не
