по правде, он мне и самому нравится. Но я в этом не участвую. Король там, не король, а я не допущу, чтобы моя партия потерпела еще одно поражение на выборах. Уоринг слаб, еще несколько месяцев, и мы сможем свалить его правительство.
— Вы меня разочаровываете, Хью.
— Сожалею, но это так. Новая партия сейчас не в моих планах. Примите мой совет: забудьте об этой идее. Совсем. — Не дождавшись ответа, лидер оппозиции перегнулся через столик. — Я серьезно, Дональд. Уоринг на грани. На это ушли годы, но мы, наконец, получили шанс. У британской республиканской партии больше нет перевеса. Следующие выборы за нами. И если вы думаете, что я буду стоять сложа руки и смотреть, как кто-то другой разрушает наши шансы, а даже если и вы, скажу все то же: не стоит. Я не позволю. — Он понизил голос и добавил: — Прошу простить за прямоту, но такова ситуация. Дональд, мы действительно близки к победе. На этой неделе у премьера остался перевес всего в четыре голоса! Вы же понимаете, что это значит?
— Да, я слышал о сердечном приступе Норриса, — сказал Дональд. — А кто еще?
— Белкнап, — негромко сказал Гриффит. — Старому прохвосту придется предстать перед комитетом по аудиту по поводу оффшорных кампаний. Уоринг давит на него, чтобы он принял вызов, но мои кроты сообщают, что Белкнап с радостью поменяет судебное расследование на отставку. И случится это еще до конца завтрашнего дня.
— Ну что же, тогда нам будет еще проще… — начал Дональд.
— Нет! Вы полагаете, что справитесь с этим стадом? Черт возьми, нет! — категорически заявил Гриффит. — Все, чего вы добьетесь, это раскола оппозиции, а значит, укрепления позиций Уоринга в тот самый момент, когда он наиболее уязвим. Какой в этом смысл?
— Я надеялся, что вы увидите новые возможности, — сказал Дональд. Он сделал знак метрдотелю, и тот подошел с маленькой деревянной коробкой. Открыв коробку, Дональд протянул ее Хью.
— Сигару? — спросил Дональд. — Прямо из Гаваны.
— Спасибо. — Хью взял сигару, провел ею под носом и глубоко вдохнул запах. Дональд взял сигару себе, метрдотель предложил гильотинку, чтобы обрезать кончик сигары, положил рядом с хрустальной пепельницей спички и отошел.
— Ну, приведите мне хотя бы один аргумент в пользу того, что мы должны выстроиться в очередь и петь хором «Боже, храни короля»?» — спросил Хью, раскуривая сигару и делая глубокую затяжку.
Этого момента как раз и ждал Дональд. Он почувствовал, как сердце забилось быстрее.
— Приведу, — медленно произнес он. — В обмен на поддержку моей новой партии я отдам два места оппозиции.
— Два места? — Брови валлийца взлетели вверх. — Дональд, друг мой, так с этого и надо было начинать!
— Простая арифметика. Отнимите два из столбца Уоринга, добавьте их себе, и что у вас получится?
— Учитывая, что Норрис не игрок, а Белкнап тоже сходит с дистанции, получается интересно, — задумчиво протянул Хью.
— Кажется, у этого интересного в Уайтхолле есть определенное название, — беспечно заметил Дональд.
В глазах Хью Гриффита зажегся огонь. Боевой огонь скорой победоносной битвы.
— Это называется подвешенный парламент. — Он прошептал эти слова так, словно произносил магическую формулу.
— Именно, — подтвердил Дональд, стряхивая пепел с сигары. — Голосование зашло в тупик. Как лидер оппозиции, можете немедленно объявлять вотум доверия. С двумя новыми голосами можете выиграть голосование. Тогда король должен распустить парламент и назначить всеобщие выборы.
Хью чуть не подавился дымом сигары.
— Вот и все. «Стальная стена» Уоринга рушится, — торжествующе заключил Дональд, — благодарная нация рыдает от счастья, а вас несет на вершины власти прилив перемен.
Гриффит некоторое время разглядывал Дональда с острым интересом.
— И что, вы беретесь убедить короля согласиться на мою кандидатуру? А он не побоится обвинений в пристрастии?
— Король считает, что смена изжившего себя правительства пошла бы на пользу народу, — тут же ответил Дональд. — Я всячески буду этому способствовать. Но если референдум пройдет не в нашу пользу, тогда «Прощай, король» и «Да здравствует президент». Причем навсегда.
— Значит, у вас на уме спасение монархии, — задумчиво протянул Хью.
— Если он не будет к этому времени королем, то как же он распустит парламент? — просто ответил Дональд. — Да, мы спасаем монархию, все остальное сложится, если нам это удастся.
— Есть еще один способ, — предложил Хью, с удовольствием затягиваясь сигарой. — Зачем ждать референдума?
— Вы хотите сказать, что подвешенный парламент мы имеем уже сейчас?
— Именно. Парламент соберется через два дня. Вот тогда и надо все делать.
Дональд задумчиво курил. Он не ожидал такого поворота.
— Послушайте, Дональд, — серьезно заговорил Хью, — ваш план вполне реален. Какую бы кампанию мы сейчас не задумали, на референдум повлиять не удастся. Но если мы победим в голосовании, Уоринг со своей командой не сможет совать нам палки в колеса на каждом шагу. Вы же сами сказали: действовать надо, пока король есть. Вот и надо действовать!
— Не знаю, Хью…
— Хорошо, — сказал лидер оппозиции, наклоняясь над столом, — не для протокола, только между нами. Что нужно сделать, чтобы заставить вас смотреть на вещи с моей точки зрения? Более высокий статус в новом правительстве? Хотите место на передней скамье? Считайте, оно у вас в кармане. [В английском парламенте передняя скамья предназначена для наиболее влиятельных членов правительства.]
— Мне кажется, вы неправильно меня поняли, — Дональд внимательно разглядывал свою сигару. — Личное продвижение меня не интересует. Я хочу отправить правительство Уоринга в ад, ну, так многие этого хотят. Но не за счет монархии. Я хочу провала референдума. Я хочу, чтобы Акт о роспуске был предан забвению.
В ресторан вошел мужчина в темном костюме. Его встретил метрдотель, обменялся с ним парой слов и подошел к столику, за которым сидели парламентарии.
— Извините за беспокойство, джентльмены, — сказал он. — Прибыл водитель мистера Гриффита.
— Благодарю, Рэймонд, — ответил Хью. — Не могли бы вы попросить его подождать? Пару минут… — Подождав, пока метрдотель отойдет, Хью повернулся к Дональду. — Ну? Так что вы говорите?
Дональд пребывал в сомнении. Он получил не все, что хотел, но на первый раз
