заставлял тени на стенах и потолке танцевать. Поленья потрескивали, плевались искрами, чернея в языках пламени. В убежище Братства царила непривычная тишина, хотя все четверо его членов находились сейчас здесь.
– Ну, и что мы будем делать?
Макс неподвижно сидел за столом. Он источал холод и взглядом, и будто высеченным изо льда лицом.
– Да хрен его знает!
Артём от гнева дышал часто и глубоко. С каждым его вздохом костёр в камне разгорался, вытягивался наружу, а с выдохом прятался обратно.
– Мы же не можем…
– А должны!
– Должны? И кто из нас это сделает? Ты?! Я точно не готов!
Снова наступило молчание. Необходимость принятия решения тяжким грузом висело над ними.
– Хватит жевать сопли! – вдруг воскликнула Настя. – Вы никогда не задумывались, что, всё это может быть правдой? Что, если он сам переметнулся на сторону Триглава?!
– Что ты такое несёшь! Он не мог! – Артём с грохотом вдарил по столу, отчего тот затрясся. На месте удара дерево слегка опалилось.
– Почему? Потому, что мы хотим в это верить? Ты давно розовые очки напялил?
– Потому что я дрался с ним лицом к лицу! Потому что я видел его глаза, я чувствовал его магию на себе самом! Я…
– ЗАМОЛЧИТЕ! – громом раскатилась грозная команда.
Все затихли.
Света встала. Покрасневшие глаза, напоминающие о недавних слезах, смотрели на ребят с печальной злостью, но в них таилась немыслимая, непонятная решимость. Длинные светлые волосы по-простому завязанные в хвост, немного растрепались, но всё ещё выглядели ухоженно, даже несмотря на несколько локонов, свисающих на глаза.
Будь на месте ребят кто-то другой, но наверняка заподозрил бы девушку в применении телепатии, ведь не могла же она, столь хрупкая с виду, безобидная, утихомирить пылающий гнев Артёма, холодную ярость Макса и резкую злость Насти!
Но каждый из её товарищей знал – Свете для подобного не требуется магия.
– Сделаем так. На задание выдвигаемся всей группой. Думаю, официально на месте задействуют только Макса и Артёма, нас постараются оставить в резерве. Но мы с Настей пойдём самостоятельно. Когда встретим Сашу, любыми способами выводим в безопасное место. Туда, где он расскажет всё. Я прослежу за словами с помощью телепатии. Если его действительно подставили, то будем защищать и от Штаба, и от Триглава. А если…
Света не смогла договорить.
– Если он всё-таки предатель, то отдадим Штабу, – закончила за неё Настя. – И будь что будет.
– Хорошо, – кивнул Артём, сжав кулаки. – Но сначала – поговорим.
– Какие детали операции? – Макс немного потеплел. Он наконец-то пошевелился, но, только чтобы почесать нос.
Света достала планшет с документами. Пошмыгивая, перебирала перебирать листы в поисках нужной информации. Открыв нужную страницу, она положила планшет на стол, под взоры ребят, после чего начала объяснять:
– Мы переходим в прямое подчинение некоего сотрудника, личность которого засекречена. Кто такой, узнаем непосредственно перед операцией. Основной целью будет охранять сотрудника Штаба.
– Дай угадаю, – фыркнула Настя, скрещивая руки на груди, – кто такой, узнаем непосредственно перед операцией?
Света кивнула.
– В ходе сопровождения приоритетной целью будет Саша, если мы с ним столкнёмся.
– То есть, он может ещё и не объявиться? – Артём снова был близок к той стадии своего гнева, при которой страдает любой легковоспламеняющийся предмет.
– Не думаю, – поспешила его успокоить Настя. – Скорее всего, оговорка сделана для учёта погрешности.
– Будем надеяться, что в этот раз всё пройдёт без погрешностей, – вокруг Артёма стало жарко, отчего девушки подвинулись к Максу, от которого веяло холодом. – Пора уже заканчивать с этой проблемой. Так или иначе.
****
Наконец-то свежий воздух! Холодный ветер дул прямо в лицо, освежая, яркая луна, будто отпущенная сбоку, то пряталась за чёрными тучами, то выглядывала, чтобы осветить ночной город. Хотелось дышать, но никак не получалось надышаться вдоволь.
Саша выбрался из базы, никого не предупредив. Один. Он был максимально осторожен: чёрный костюм в столь поздний час не давал попасться на глаза какому-нибудь прохожему, обереги защищали от чувствительных к чужой магии специалистов, а высота, набранная сразу же, позволяла раствориться в небосводе.
На крыше высотки должно было быть холодно, но заклинания позволили сохранить теплоту. Изготовил их, конечно, не сам Саша. Углубившись в развитие магии разрушения, он совсем забросил попытки освоить эту благородную науку. Фёдор Остапович, наверное, был бы в лютом бешенстве, проверь он сейчас навыки бывшего студента.
Саша просто лежал на кровле, созерцая небо. В этой части города даже скопления звёзд выглядывали между туч, хоть и не так ярко, как загородом.
Это был спальный район, вдалеке от большой дороги, поэтому даже машины редко тревожили столь волшебную тишину. Саша будто проваливался в сон, оставаясь при этом в сознании.
Он в кои-то веки не преследовал какой-то особо важной цели, ни за кого не должен был отвечать, не пробирался по замку в поисках сокровищ, даже не рубился с Ратмиром в нескончаемых раундах.
Он просто ненадолго сбежал, чтобы побыть наедине с самим собой.
Саша лежал, а над ним, парадируя Солнечную систему, парили несколько металлических шаров разных размеров.
Мысли витали от проблемы к проблеме, от поиска одного решения к осознанию того, что это решение приведёт к ещё более ужасным последствиям.
Он думал о том, как спасти команду, отгородить от грядущего хаоса Аню. Как не потерять окончательно друзей из, казалось бы, не столь уж далёкого прошлого.
Как не сгореть, метаясь меж двух огней.
Иногда в свисте ветра и движении теней от плывущих над городом туч, ему мерещились убийцы, посланные за его головой. Сердце в такие мгновения сжималось, дыхание замирало, но свист оставался лишь свистом, а тучи на небе и не заметили бы его терзания, даже будь у них разум.
Саша реально не знал, что ему делать. Он пытался придумать решение, но мозг будто избегал этого. Мысли не задерживались в нужном направлении надолго, убегая в сторону мечтаний о спокойствии, прежних заботах, о друзьях. И о девушках.
Он хотел вспомнить, как выглядит Света, в подробностях, но в голове остался лишь образ. Тёплый и светлый, отдающий почти домашним уютом. Но вот Вика представала перед ним, будто наяву. Жгучая, взрывоопасная, неукротимая. Уютом от неё не веяло нисколько. Наоборот – обдавало бурей стихий, сразу всех одновременно. Он чувствовал себя в самом центре бури, созерцающим буйство и разрушения, вынужденный постоянно
