Поэтому решила поддержать лейтенанта. Зинаида была зла на себя, что затянула и не дала парню шанса. Всё же он не был отталкивающе некрасив. Наоборот: он ей приглянулся. Хоть его слишком юный возраст подсказывал, что ни на что большее, чем баловство, рассчитывать не стоит, она была совсем не против продолжить флирт. Возможно, даже вознаградила бы парня за старания.
Поэтому пришла к полудню в полной уверенности, что пощады Телегину не видать. Хотела сказать пару ободряющих слов и, возможно, поддержать не только морально. Но когда увидела, что того отпустили, когда увидела, как прыгают вместе друзья, как радостны они и счастливы, что-то дрогнуло в её сердце. Чужие настоящие эмоции зацепили её. Сейчас она не только надеялась, она хотела, чтобы лейтенант не утратил к ней интереса. Она желала продолжить общение.
— Какие люди совсем не в Голливуде, — улыбнулся Алексей. Видеть здесь Зинаиду он совершенно не ожидал. — И что мы здесь делаем? Переживали за меня, мадемуазель?
Зинаида улыбнулась в ответ: похоже, жеребец всё ещё бьёт копытом. Наверное, она ошибалась, считая, что он утратил интерес.
— Я слышала про драку в столовой, — сообщила она. — Пострадавшего привели в лазарет, и пострадали у пострадавшего важные причиндалы. Ну, я и выяснила, что произошло. А затем мне сообщили про пилота, затеявшего драку. Про того, которого должны были выгнать взашей. Я была удивлена, узнав, что этот пилот вы, лейтенант Телегин.
— Хорошо то, что хорошо заканчивается, — улыбнулся Илья. О причинах появления здесь этой чересчур активной, на его взгляд, женщины он даже не догадывался.
— Я молод и глуп, но прекрасен в своей безрассудности, — на душе у Алексея было легко. Он выкарабкался и сейчас был готов даже петь песни. — Но всегда за друзей горой. Кто пытается причинить вред им — причиняет вред мне. А значит, будет нести ответственность.
— Ка-а-акой герой, — Зинаида всплеснула руками. — Так, может быть, герой наконец-то наберётся смелости и пригласит даму на ужин без свечей? Женщина я современная, лишённая предрассудков. Поэтому к серьёзным отношениям отношусь прохладно. Если герой решится, я, так уж и быть, не стану возражать.
К удивлению Никиты и Ильи, Алексей растерялся. Они очень хорошо рассмотрели его до жути удивлённую мордашку и раскрытый до максимальной возможности рот. Никогда доселе они не видели его таким растерянным. Никогда доселе женщины при них не разговаривали так с самим Ржевским.
— Признаться, я немножко… — промямлил Алексей.
— Смелей, лейтенант. Не заставляйте женщину упрашивать.
— Ну что ж, так уж и быть, — растерянность ушла, и все вновь увидели прежнего резвого скакуна. — Когда такая красавица настаивает, лишь идиот может отказать ей. Ну, или тот, доставленный в ваш лазарет. Тот, которому едва не оторвали нечто… Но хочу вас предупредить, дорогая, — Алексей принялся кривляться и аристократично задрал подбородок. — Я не легкодоступен. Секса на первом свидании не будет.
Илья и Никита захлопали глазами и отвернулись, пряча улыбки. Но они не догадывались, что сцену подготовил иной режиссёр. Этот режиссёр успел неплохо выучить актёра. И легко мог подстраиваться под его игру.
— Это мы ещё посмотрим, — усмехнулась Зинаида. Лейтенант ей действительно нравился. Сейчас она была совершенно уверена, что расстроилась, если бы его выгнали. А поскольку он реально мог помочь с просьбой, от которой легко отмахнулся Шишкин, когда она один единственный раз заикнулась о ней, Зинаиде, возможно, удастся убить сразу двух зайцев. Посмотреть каков лейтенант в деле и попросить о небольшой услуге. Если, конечно же, всё пройдёт, как задумано. — Жду скорого ответа. Не затягивай, — Зинаида многозначительно подмигнула, не стесняясь посторонних, и, очень довольная собой, отправилась обратно в лазарет. Она не сомневалась, что кобелёк клюнет.
— Ну чё, увидели, как работают профессионалы? — захихикал Алексей, когда Зина ушла. — Как в том анекдоте: не хотел бы хвастаться, господа, но не пройдёт и пол года, как она будет моей.
— Балабол! — рассмеялся Илья. — Ладно, пошли тебя кормить.
В знаменитую столовую, столы и стулья которой уже так много видели, они вошли обнимаясь. Весело обсуждали произошедшее и откровенно радовались, что им удалось сохранить друг друга.
— Это что, шутка какая-то, что ли!? — как всегда, столовая для пилотов была полна народу. Специфического народу, некоторая часть из которых относилась к друзьям специфически. Особенно, капитан Гринёв. — Какого лешего здесь делает Телегин? Разве его не отправили на марсианские рудники? Что происходит?
Капитан непонимающе смотрел по сторонам и едва не выронил собственный поднос. Принялся искать поддержки у других и нашёл её, ведь многие из пилотов смотрели на Алексея осуждающе.
Но тот урок выучил. И не собирался нарываться. Не собирался хамить, огрызаться и конфликтовать. Сам себе он пообещал отныне быть паинькой.
— Таково решение комиссии, — Потапенко уже был здесь. Он сидел за столом в окружении пилотов 1-й эскадрильи. — Взвешенное и обдуманное.
— Да ну к чёрту! Что за клоунада!? — Юрий Гринёв не вытерпел. Его обуяли эмоции, и он с размаху запустил поднос в пол. — Никто и никогда не позволял себе подобного. К тому же конкуренция за место с составе эскадры не шуточная. А если этот сосунок решит устроить балаган в космосе? Если затаит злобу и посмеет кому-то отомстить? Как можно доверять такому? Как можно идти с ним в бой? Что происходит, хотел бы я узнать у вице-адмирала.
Алексей не ответил даже скрежетом зубов. Он спокойно похлопал друзей по напряжённым плечам и повёл за собой к общему столу.
— Идём.
— Это неприемлемо! — за Гринёвым поспешил высказаться Борис Павлинский, который до сегодняшнего дня рта практически не раскрывал. Вёл себя тихо, как мышь. — Завязавшего драку обязаны были исключить. Телегин ещё в академии слишком много себе позволял.
— Павлин, не вмешивайся! Тебя это каким боком касается? — не выдержал Илья, а не Алексей. И именно он сжал негодующие кулаки.
— Я тоже часть сообщества пилотов. Как и их, меня касается абсолютно всё. Верно я говорю?
Но поддержало его не так уж много тех самых пилотов. Оспаривать решение комиссии и самого вице-адмирала никто не пожелал публично. Негодовал лишь Гринёв. Лишь он продолжал бухтеть, когда остальные уже рассаживались.
— Недопустимо! Дисциплина должна стоять во главе всего. А этот… Этот позволяет себе непозволительно много! Почему ему всё спускают с рук? Мне что, жалобу самому адмиралу писать? Жалобы вице-адмиралу недостаточно?
— Юра, успокойся, — Иван Потапенко не желал нового конфликта. Он выбрался из-за стола, примиряюще развёл руки и подошёл к Гринёву. — Впереди всех нас ждёт важнейшая миссия. Возможно даже, самая важная в жизни. Каждый из нас обязан доказать, что он этого достоин. А звено "Три-Т", как ты знаешь не хуже меня,
