class="p1">– Ты уже знаешь, где я живу?
– Брат покажет. Он уже всех тут знает.
– Да-да, я знаю, – чему-то улыбнулась Лика, намекая на нечто большее. Чем у них уже было.
И когда Ганеша рассказал одному из водителей паркуемых машин об этом забавном происшествии, которое он рассматривал в беседе с ним как некий нонсенс, тот серьёзно ответил:
– Да она ко всем тут пристаёт. Внаглую навязывается. Она и ко мне подкатывала. Хотя знает, что я женат и у меня двое детей. Таких, как Лика, тут много. Безликих. Они всё никак не могут понять, что тут и более молодых, но точно таких же, в каждом ночном клубе полным-полно. Они именно за этим туда и ходят. Не для того чтобы там кого-нибудь себе найти и выйти замуж, а именно для того чтобы снять на одну ночь.
– Знаю, – ответил Ганеша, – мне один клиент позавчера уже на это жаловался. Пока я ехал к тёте с автостоянки и по дороге решил его подвести. Он рассказал, пока мы ехали, что снял пару дней назад очень красивую девушку, переспал с ней. А когда на утро явился к ней с букетом, эта бесовка даже не стала брать у него цветы. Сказав ему, что использует таких, как он, только на один раз. Хотя он и очень понравился ей в постели и всё такое, но принцип есть принцип. Мол, извини.
– А на что он надеялся? Нормальные бабы ещё щенками разобраны.
– Как это? – не понял Ганеша.
– Ну, пока им ещё восемнадцать лет. Нормальных надо сразу же тащить замуж. Иначе они становятся такими, как та бесовка, одноразовыми. И занимаются этим до тех пор, пока не станут такими, как Лика. Всё ещё надеясь, что и на неё ещё есть спрос.
– А другой клиент, которого я возил из Нахадаки во Владивудсток, так и вообще рассказывал мне о том, что он приезжает в ночной клуб на такси и просто приглашает одну из таких бесовок к себе на работу в офис. Они, говорит, как слышат слово «офис», видят, что я в деловом костюме, тут же начинает думать, что я крутой бизнесмен, и хотят осмотреть моё рабочее место. А приехав и увидев, что я не врал, она становится на всё согласна. И я, говорит, пользуюсь ею прямо на дорогом кожаном диване, что стоит в приемной. А то и на столе своего шефа. Потом, говорит, отвожу её обратно. И если есть настроение, тут же цепляю там вторую бесовку и говорю ей то же самое. Я даже такси иногда не отпускаю, хватает и двух минут уговорить любую. Та выпячивает на меня глаза и тут же едет. Хотя, говорит, я всего лишь работаю там охранником, который работает там сутки-через-трое. И оставаясь в офисе один на всю ночь, использую рабочую обстановку по своему усмотрению. Прикинь? Куда мир катится? Как пел в армии мой сослуживец: «Весь мир барда-а-ак, все бабы б…» Блин, и как в таком мире жить? Начинаешь реально чувствовать себя каким-то одноразовым, как презик. Всё больше убеждаясь, что меня тупо используют.
– Так не ходи по клубам.
– Так это они ночью там бесятся. А днём они расползаются по учебным заведениям и своим рабочим местам. И становятся кто студентками, кто продавцами и официантками. Они повсюду! Скоро весь мир будет состоять только из бесовок. Как только они вырастут и сменится поколение.
– Вот поэтому я и женился, пока нам было по восемнадцать лет, – усмехнулся тот, – и сразу же завёл двоих детей, чтобы моя и не думала гулять.
– Да я пробовал жениться, когда нам обоим было уже по двадцать один. И понял, что пришёл к своему старту на её финише. И резко передумал жениться. С тех пор.
И стал в двух словах объяснять тому, как он наивно считал Джонсон ангелом, сошедшим к нему с небес.
– Да, поздновато, – усмехнулся тот, когда Ганеша выложил ему всю подноготную Джонсон, которую он осознал уже после того, как окончательно с ней расстался. И описал это всё в главе «Летучий корабль». – Всё самое главное в её жизни уже случилось. До тебя. Найди себе восемнадцатилетнюю, в чём проблема?
– Что ж, надо будет попробовать, – решил Ганеша. Бросить Васаби. И начать всё «с чистого листа».
Тем более что он ещё час назад позвонил ей из Владивудстока и из разговора убедился в том, что она сейчас ездит с подружкой, обрусевшей кореянкой, на машине её матери, на которой та, сутки-через-сутки с матерью работает в такси «Восток-авто» водителем, и узнал от неё, что они снимают парней чтобы с ними «просто общаться», разводя тех на выпивку.
– Не веришь, у неё же есть парень, я же вас знакомила. Вспомнил?
– И у тебя – тоже?
– Ну, да, у меня есть ты! Ладно, мы уже приехали, пока!
И творили за этими двумя ширмами бог знает что. «Шалавы», – решил Ганеша. Так как уже хорошо успел изучить её подружку. И лишь убедился – из разговоров с Васаби – что был по отношению к той полностью прав. Но не стал ей снова названивать, чтобы её корить. Так как давно уже покорил Васаби, и она его во всём слушалась (особенно – в постели, просто делая вид, что он её постоянный клиент, и начинала охотно играть в эти ролевые игры).
Но только – когда он был рядом. Поэтому он периодически ей звонил, чтобы Васаби о нём не забывала. И наивно думала, что он по ней безумно скучает. Тем более что так оно уже и было. И Ганеша просто использовал эту свою тоску по женскому телу в конструктивных целях. Чтобы ему было на что опереться, пока он будет искать более достойную канди-датку. Восемнадцатилетнюю. Как только вернётся. Так как решил для себя, что во Владивудстоке поиски вести уже бессмысленно – выжженная земля. Санникова.
«А в крайнем случае, можно будет воспользоваться и Ликой, – усмехался он, пока бродил вдоль машин. – И настрелять ей в каску. Не покупать же из-за неё зимнюю резину? С шипами. Так как летник её уже не вдохновит. В аптеке это всегда так унизительно, – вспомнил он, – как будто бы ты уже прямо там делаешь это – при свидетелях. Это же эксгибиционизм!» – вспомнил он. Как проходил это с Еленой.
И, вдохновившись воспоминаниями о Елене, на следующий же день пошёл в аптеку чтобы купить и летник и зимник.
Но шоу не удалось. К таким волнующим Ганешу зрелищам продавец – грузная женщина лет пятидесяти
