Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Дверь находилась непосредственно перед Волком. Огромная клякса белого света, по поверхности которой струились разноцветные пятна. Они завораживали, гипнотизировали своей хаотичной красотой… Безумие, заключенное в условные рамки. Всякое безумие притягательно, особенно такое, что ведет к спасению. И, когда приходит время, появляется соблазн нырнуть… Глубоко-глубоко.
«Портал» повернулся к беглецам фронтальной стороной: ни градусом больше, ни градусом меньше. Мебель, распиленная на никчемные части, обрамляла картину.
Курт понял, что дверь тоже не отличалась скромными масштабами. Толщиной всего в байт, но площадью во многие квадратные метры. Высота — два с лишним человеческих роста. Через проем легко прошел бы индийский слон (буде у кого-то нужда клонировать вымершее животное, а затем отправлять в Сеть). Следовательно, уж Череп с Куртом никак не смогут промахнуться… Даже вслепую. Даже если откажут все приборы навигации… Даже если придется лететь наобум в полной темноте, сквозь шторм и бури.
00:00. Счетчик продолжал истошно мигать. Мол, поторопитесь, придурки!
Оставались считаные килобайт/секунды. Когда Волку стало казаться, что он в состоянии преодолеть это расстояние решительным прыжком, произошло нечто такое, что смешало все карты (и без того пребывавшие в кромешной сумятице).
Поддерживая друг друга, убийцы уже не бежали, а скорее ковыляли к «порталу». В голову лезли фразы из фильмов касательно того, что «нельзя идти на свет!». Ни в коем случае нельзя. Но они все равно продолжали идти. Курт толкнул Черепа, подсказывая, что нужно ускорить темп. Гангстер кивнул. Они скакали на негнущихся деревянных ногах, торопились по тоннелю с размытыми стенами — к белому свечению. Дабы нырнуть в этот проем; принести себя в жертву ледяным электронным богам (независимо от того, смилостивятся те или даже не подумают…). В голове стучала одна-единственная мысль: «…быстрее, БЫСТРЕЕ!!» Самая долгая стометровка в жизни Курта.
… Гангстер кивнул. Волке силой оттолкнулся правой ногой от паркета, чувствуя, что Череп делает то же… Белоснежное сияние выросло, заслонило необъятной тушей весь обзор, раздвинуло и сокрушило барьеры… Паркет пружинил под ногами, точно резиновый… Помехи слились в обильный снегопад… Четыре нуля неистово пульсировали перед глазами — огромное красное сердце…
Курт чувствовал, что не в состоянии находиться здесь ни единой лишней секунды. Он был в свободном полете, и каждый миг нес его к цели.
Еще чуть-чуть. Самую малость… Ту самую, от которой, как нередко бывает, зависит исход войн, судьбы государств и целых народов. Тот застрявший между прошлым и будущим бесконечно-длящийся-неповторимо-решающий миг, что сверкает и кружится, будто серебряная монета, подброшенная в воздух. Рано или поздно она упадет. Как правило — на одну из сторон. Орел или решка. Однако бывают и иные прецеденты… На ребро.
Курт замер в прыжке. Сверкающий проем стремительно приближался. Вдруг он почувствовал, как в районе правой ноги образовалось некое притяжение, бороться с которым не было ни сил, ни возможности… Волка схватило и потащило назад. Точь-в-точь поплавок, прикрепленный к рыболовной леске. Белоснежный «портал» отдалялся — не менее стремительно, чем приближался.
Яростно брыкаясь, Курт тем не менее видел, что это не приносит никаких результатов. Его неумолимо тянуло назад, прочь от спасительного выхода. Не топкое увязание в трясине, но целенаправленная, разумная сила. Она без труда пресекала все потуги вырваться. Пролетев по виртуальному воздуху, Курт рухнул на пол. Там, снаружи, он переломал бы себе все кости.
«Портал» — столь близкий, столь недостижимый — сверкал в стороне. Считанные килобайт/секунды из незначительной дистанции превратились в бездонную пропасть… Перепрыгнуть нельзя ни одним прыжком, ни даже двумя.
Курт барахтался на полу, пытаясь поднять себя одеревеневшими конечностями. Черепаха, упавшая на панцирь, — знойным пустынным полднем. Руки и ноги не слушались. Предметы обстановки, сильно размытые помехами, сгрудились вокруг черными тенями. Ни дать ни взять сочувствующе-любопытные плакальщики… Они уже отпевали «штатного киллера».
Черепа не видать. Проскочил?
Курт мог лишь гадать. Конечно, ублюдок бросил его здесь: подыхать в этой виртуальной дыре… Он не вернется. Не станет же гангстер, в самом деле, рисковать своей бесценной шкурой, болезненной и бледной, как гриб-поганка?! Естественно, нет. Он вырвался, прикончил Старика, но понес кое-какие потери. Без этого — никак и никуда… Но самое главное — вырвался.
Волк воспылал к шефу жгучей ненавистью. Еще более яростной, нежели прежде. У привычного чувства (опалявшего душу подобно кислоте) проснулись новые силы. Что называется, второе дыхание. В одно мгновение Курту открылись новые горизонты ненависти. Почти столь же неистовой, сколь он ненавидел Ковбоя… Но это, конечно же, неправда. Ковбой — икона.
Вдруг мимо проплыла огромная тень. «Штатный киллер» всмотрелся, пытаясь раздвинуть створы помех… Тщетно. Курт знал лишь то, что для Черепа силуэт был слишком велик. Непозволительно огромен. И потом, гангстер, разбитый, изнутри изъеденный вирусом, не мог передвигаться так плавно.
Затем, сквозь «снег» — точно чужак прильнул к неприметной щелочке — проступили два глаза. Желтых, горящих неукротимым огнем. И — отодвинулись.
Однако еще до того, как Волк разглядел эти детали, он уже знал, кто это был.
Старик приближался. Лапы свободно висели вдоль туловища. Что находилось в зажатых кулаках, Курт не видел. Он мог лишь беспомощно гадать: как гад успел? Вероятно, как-то успел — доказательство тому находилось перед Куртом. «Всадник» прошел перезагрузку и даже опередил беглецов — во всяком случае, одного. Притом, что они с Черепом отнюдь не прогуливались. Но и не следили за временем, озабоченные тем, чтобы прорваться сквозь хаос, не развалившись при этом на мелкие куски. Очевидно, RELOAD Старика отнял положенное время. «Всадник», не исключено, мог проецировать себя в любую часть лаборатории. Он появился где-то в окрестностях «портала»…
Остальное — дело техники.
В последнее мгновение схватить Курта за ногу (еще бы малость, и… — об этом в свое время сокрушались генералы, диктаторы, императоры, регенты и прочие, прочие), практически втащить убийцу обратно, в конструкт…
Череп ушел, что говорило о том, что Старик и сам едва успел. Но чего же он медлит?! Курт на его месте сразу же бросился бы в «портал», а не тащил метаморфов за ноги и не совершал другие, не более обдуманные действия.
Черный гигант — столб, сотканный из предвечной тьмы, — надвигался на Волка. Навис, будто тень самой Смерти. Желтые глаза рассеивали мрак парой прожекторов. Монстр нагнулся над поверженным противником (Курт мог лишь извиваться и близоруко таращить глаза), поднял было лапу, а затем… выпрямился, утратив к Курту всякий интерес. Казалось, он прочел на морде (забавный, причудливый сбой, не исключенный, впрочем, из общего перечня) Волка те самые соображения: касательно бросков в «портал» и необдуманных действий.
Белая клякса продолжала испускать яркий свет. Разноцветные пятна плясали в хороводе.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
