Сила — первозданная, читая, ослепляющая вспыхнула падающей звездой. Ослепила, и будто горная река потекла по руслу, проложенному умелой рукой. Дальнейшего девушка не запомнила, полностью отдаваясь восхитительному чувству Силы.
Силы, которая может создавать.
А когда все закончилось, вокруг — насколько хватало взгляда — была вода. Дальше, у самой кромки озерца виднелась молоденькая рощица.
Конрад, поддерживая девушку на весу над водой, улыбнулся в ответ на радостный взгляд. Ощущение было невероятное: опустошенность — от ушедшей до Рассвета силы и при этом ни с чем не сравнимое чувство радости и мощи.
Элли запрокинув голову, глядит в покрытое паутинками созвездий сентябрьское небо. Осенний ветер холодит разгоряченную танцем магии кожу. А под ногами плещется новое Радужное озеро. Интересно, сколько же радуг будет в нем завтра на Рассвете?
Взгляд метнулся на знакомую скалистую гору с водопадом. Там в темноте наступившей ночи, маяком блистал огнями Черный замок.
Сейчас там горит камин, и дымится горячий ужин. Вокруг накрытого стола, неспешно потягивая ароматный чай, сидят верные друзья, которые не бросят и не предадут. Ждут только их: Повелителя и Повелительницу. И будут ждать всегда.
А сегодня — Прощальный вечер. Нужно проводить ушедших.
— Пойдем домой.
ЭПИЛОГ
Весенний Манхеттен был уже по-летнему жарким и солнечным. Что тем более удивительно для апреля, когда бывало, что сильная метель покрывала Нью-Йорк толстым слоем снега.
Центральный парк округа — один из самых больших парков этого мира, был великолепен: искусственные озера, аллеи, уютные солнечные полянки, лужайки с густой травой, по которой так приятно пробежаться босиком. Да и развлечения не хуже: игровые площадки, зоопарк и ледовые катки. А на огромной лесной территории можно запросто разместить парочку небольших княжеств.
— Ты не могла надеть что-нибудь более приличное?
Девушка протянула несколько зеленых бумажек цветочнице, принимая из ее рук покупку, и повернулась к недовольному мужчине.
— Оглянись вокруг и вспомни, что в этом мире как раз такое и носят. К тому же платье очень красивое. И, насколько помню, тебе оно тоже очень даже нравилось.
Конрад оглядел фигурку жены в белом полупрозрачном сарафане, сквозь которое явственно просвечивались все изгибы и приятные мужскому глазу выпуклости.
— Мне, да — нравилось, пока не оказалось, что и всем встречным мужикам оно тоже нравится! А точнее они раздевают тебя взглядами!
— Муж, не ной! — Прикрикнула девушка и игриво прищурилась, — А если так ревнуешь, значит надо стараться, чтобы у жены даже мыслей лишних не возникало.
— Хм… тебя не устраивает, как я стараюсь?
Элли только усмехнулась и, привстав на цыпочки, нежно поцеловала мужчину в губы.
Конрад подарив девушке ответный поцелуй, с сожалением оторвался от любимых губ и нахмурился еще больше, глядя поверх ее головы откровенно злобным взглядом на очередного ценителя женских прелестей, посмевшего глазеть на стройные ножки его жены! Во взгляде Повелителя сквозило такое неприкрытое обещание тяжких телесных повреждений вплоть до ампутации некоторых уже ненужных частей мужского тела, что любитель полюбоваться бедрами чужих жен под яростным взглядом демона испуганно съежился и в мгновение исчез.
— И, между прочим, — Конрад вновь повернулся к жене, — нормальные девушки во время отдыха с мужа шубы и драгоценности требуют, а не… горшки с лебедой покупают.
— Что поделать, если лебеда привлекает меня больше, чем побрякушки, — рассеянно отозвалась Элли, внимательно разглядывая летнее кафе. Ангел смотрела внимательно, не отрывая взгляда, одновременно одной рукой выплетала замысловатый пасс.
— К тому же, кто сказал, что мы нормальная пара?.. Хм… На-ка вот подержи, — в руки Верховному демону перекочевал горшок с чем-то кустистым и зеленым. — А если хочешь привлечь мое внимание, лучше сходи, купи мороженого или булочку, а?
— Ты и так скоро будешь как булочка… — улыбнулся мужчина, с облегчением принимая из рук жены вазон. С облегчением, поскольку последняя неделя с точки зрения Повелителя просто превратились в фарсовое шоу "ангелы за феминизм" и "даешь свободу угнетенным женщинам". И иногда даже представить что именно ангелочек обзовет "закостенелым шовинизмом" не получалось, ибо пути женской логики воистину непознаваемы даже для Первых. Кажется, что плохого в том, что он хочет защитить свою женщину? Да-да, от сквозняков, тяжестей, нервов, жестких подушек и еще десятиметрового списка возможных опасностей и угроз. — Куда ты идешь?
— Снова собираешься меня контролировать? Милый, беременна вроде я, а ноешь постоянно ты!
— Если бы тебя постоянно не тянуло искать приключения на те места, которые приличные леди показывают только мужу, я бы и слова не сказал.
— И куда это меня тянет?! — от души возмутилась девушка.
— Тебе напомнить про медовый месяц? Или про озера Тан-нау? Или "чудесную" экскурсию по Лунному миру?
— Э-э… не надо, пожалуй, — пошла на попятный Элли.
— То-то же. Хотя и не мешало бы.
— Любимый, по-моему, мы уже сто раз говорили на эту тему. Я не больна и не умираю. Я всего лишь беременна. И не надо опекать меня так, словно я эльфийская роза, вянущая от любого прикосновения!
Мужчина недовольно скривился, но промолчал. И то хлеб. Теперь Элли была уверена на всю тысячу процентов и даже больше, что после известия о беременности жен у мужчин просто напрочь сносит крышу. Вспомнить того же Романда впервые узнавшего о будущем отцовстве. Это было — о-о-о!!!
А теперь очередь дошла и до Повелителя… Это шоу побило рекорды Ночи фейерверков. А после того, как Владыку наконец откачали, отпоили и у него наконец включились мозги… Точнее окончательно выключились, как пришлось с грустью констатировать бедной жене, за десять минут выслушавшей лекцию о поведении беременных жен. Точнее список с "нельзя" и "ни в коем случае".
А поскольку с авторитарным характером Повелителя это грозило перерасти в домашний арест… в замке резко закончилась посуда. Вся. А точнее ее бренные останки слуги собирали по всем углам и еще два дня восстанавливали стекла и витражи.
Три дня скандалов и ругани закончились традиционно: в постели. И стороны как-то незаметно помирились.
Вспомнив пикантные подробности примирения, девушка повеселела, беззаботно отмахнулась от недовольного ворчания мужа и, послав ему воздушный поцелуй, оставила возле мороженщика, а сама через парк двинулась к спрятанному в тени роскошных лип небольшому крытому кафе. Напоследок крикнув:
— Мне, чур, с шоколадом!
Уютное кафе в тени роскошного сандалового дерева манило теньком и холодным фисташковым мороженым. Присев за столик, Элли вытянула гудящие ноги — пятки ныли неимоверно — все-таки Конрад прав, пора умерить норов и давать себе чуть большие передышки.
