— Когда врагов втрое, если не вчетверо больше, всех надо использовать с умом, — ответил Гэз. — Как, по-вашему, пойдут захватчики?
— Думаю, сначала они попытаются выманить нас. Дальше, на месте Ледяного Кая я бы послал по колонне с востока и запада. Но хуже всего то, что треклятые Искупители умеют шпионить за нами. Галлиот сказал, что внутрь замка они не достают. Такую же защиту надо будет применить и к нашим перемещающимся войскам. Иначе нет смысла строить планы, они станут известны врагу прежде, чем войска покинут стены замка.
— Полностью согласен. Над этим мы уже работаем. Подермил — колдун — сейчас обсуждает это с отцом. Но об этом завтра. Я буду благодарен, если после совета вы поделитесь своим мнением о генералах, которых назначил отец.
— Вы считаете, он мог сделать неверный выбор?
— Сомневаюсь. При всей моей нелюбви к нему он очень проницательный человек, с этим нет смысла спорить.
— К нему нелегко испытать симпатию, — рассмеялся Кэлин, — хотя я удивлен, что мы совпадаем в этом. Мойдарт убил моего отца, у меня есть причина для ненависти. Есть ли она у вас?
— Не сочтите за оскорбление, но я оставлю ее при себе. Благодарю за то, что вы привели ригантов. Присоединится ли к нам Ведунья? Она была бы незаменима в борьбе с Искупителями.
— Нет. Я просил ее пойти с нами, но она сказала, что получила свой дар не для войны или убийства.
Гэз покачал головой, на секунду в его глазах мелькнуло раздражение.
— Как я понял, нам противостоит дух божества — сидха. Вам не кажется странным, что святые отказываются использовать свои силы для разрушения, когда мерзавцам это и в голову не приходит?
— Наверно, — пожал плечами Кэлин, — поэтому они и святые.
— Не знаю. Ведунья всегда наставляла меня, помогала мне, потому что я — Оседлавший Бурю и должен победить. Она доверила эту войну мне. И вам, ригантам. Неужели после этого она не стала частью войны? Почему мы можем убивать ради нее, уродовать свои души, а она не может? Вы понимаете?
— И не пытаюсь, — ответил Кэлин. — Я не святой. Она сказала, что поклялась не использовать силу во вред другим. Мне этого достаточно.
— Я тоже не святой, Кэлин Ринг. Будь у меня ее сила, я, не задумываясь, убил бы их всех.
Кэлин посмотрел в разноцветные глаза собеседника. На мгновение — одно короткое мгновение — ему показалось, что в них мелькнуло безумие.
— Попробуйте объяснить еще раз, — предложил Мойдарт. У Арана Подермила лопнуло терпение.
— Но зачем? Все равно основам магии вы за час не научитесь! — воскликнул он. Усталость придала ему безрассудства, но храбрости не прибавила. — Простите, милорд, — торопливо добавил он. — Я не хотел вас обидеть.
— Успокойтесь, Подермил. Сейчас ваши знания слишком ценны для меня. На сей раз ваша неучтивость прощается. Впрочем, не советую злоупотреблять своим положением. Мы оградились от Искупителей охранными заклинаниями, но их необходимо регулярно обновлять.
— Да, милорд. Заклинание — живое существо. Оно рождается, стареет, слабеет и умирает.
— Какой источник их силы?
— На настоящий момент я, милорд. Поэтому я так устаю.
— Как вы пополняете свою магию, с помощью отдыха?
— Не совсем, милорд.
Открылась дверь, и вошел Гэз Макон. Он кивнул Подермилу, подошел к камину и протянул руки к огню.
— Ты всегда боялся холода, — заметил Мойдарт.
— Больше он меня не волнует, — отрезал Гэз. — Мы приблизились к разгадке?
— Пока нет. Подермил как раз объяснял мне природу заклинаний. Продолжайте, господин Подермил.
— Я умею удержать форму простых заклинаний. Форма сложных мне недоступна.
— Какая форма? — спросил Гэз.
— Это нелегко объяснить, милорд. Представьте себе жонглера с тремя мячиками в воздухе. Ловкость такого человека чуть выше средней. А теперь представьте его с пятью мячиками. Это уже талант. Его умение концентрировать внимание может сравниться только с его же координацией. Мои заклинания — это пять мячиков. Чтобы сделать что-то сложное, например, накрыть охранным заклинанием весь Эльдакр, мне придется поднять в воздух сотню мячиков. На такое мне не хватит таланта. Я не сумею удержать в голове все формулы сразу и в то же время уравновесить ритмы верными словами силы.
— Что-то здесь не так, — сказал Мойдарт.
— Что, милорд?
— Восстановление сил. Вы создаете заклинание, и потом оно умирает, вы его заменяете, и так далее. И полагаетесь вы только на свой талант.
— Да, милорд.
— Разве Искупители обладают вашим талантом?
— Нет. Они пользуются силой, заключенной в черепе сидха.
— То есть они черпают ее извне.
— Да, милорд.
— Вы родились с вашим талантом? — Да.
— И у вас нет дополнительного внешнего источника? — спросил Мойдарт, внимательно глядя Арану в глаза.
Подермил не выдержал его тяжелого взгляда.
— У меня есть амулет, благословленный Госпожой-в-Маске. Он очень слабый.
— Прекратите дрожать, Подермил. Я не собираюсь отнимать его у вас. Лучше ответьте: будь у вас держава Краноса, ваша сила бы увеличилась?
— Да, милорд.
— И вы смогли бы закрыть охранным заклинанием весь Эльдакр?
— Не уверен, милорд. Но, без сомнения, я смог бы справиться с гораздо более сложными заклинаниями, чем сейчас.
— В соборе масса священной утвари, — предложил Мойдарт. — Может, что-то оттуда пригодится?
— Нет, милорд, — угрюмо сказал Подермил. — Я был в соборе. Там только подделки. Однажды в Варингасе я ходил посмотреть на Священную Вуаль. Но и она оказалась лишь лоскутом кисеи. А лицо Госпожи на ней просто нарисовано. В наши дни сложно достать подлинно магический предмет.
— И все же я не понимаю самого главного, — сказал Мойдарт. — Вы говорите, что магия живая. Почему ваши заклинания умирают, а магия в амулете не иссякает?
— На это нельзя дать точного ответа, милорд. Есть лишь теории. На мой взгляд, ближе всего к истине та, которая обращается к природе магии. По ней магия рождается из солнечного света, соприкоснувшегося с живым существом. Благословение Госпожи-в-Маске сделало мой амулет сосудом для магии. Возможно, вы видели куски странного железа, которое притягивается к другому железу.
— Я знаю, что такое магнит.
— Думаю, что амулет ведет себя примерно так — же, вытягивая магию из воздуха, из солнечного света. Я не знаю, как это происходит, но амулет пополняет свою силу. В некоторых местах это даже происходит быстрее. Например, в лесу.
— Кровь не пробовали?
— Однажды я принес в жертву курицу и чуть не уничтожил амулет. Он не требует жертвоприношений.
