Книга Великий государь - Александр Антонов

После смерти царицы Марии патриарх Филарет вновь подумывал о том, чтобы женить сына на принцессе из достойного королевского рода. Эта мысль не оставляла его и в поездке по городам России. И как прибыли в Тверь, да вникли в дела на Тверской земле, сменили воеводу, отправили его по старости на покой, перебрали служилый люд в управах, так государь Филарет повелел думному дьяку Ивану Грамотину во второй раз отправить посланников в Европу. Ан не удалась государева затея. Впервые, может быть, в жизни царь Михаил воспротивился воле отца. Узнав о сути дела от Грамотина, царь пришёл в палаты архиепископа Тверского, где остановился патриарх, и сказал:

— Ты, государь-батюшка, чтимый мною преданно, не пекись больше о моей женитьбе. И послов не гоняй в иноземные державы.

Филарет удивился без меры сказанному сыном и прикрикнуть уже собрался на него, ан прежде чем бросить бранное слово, посмотрел в глаза царю и осёкся. Сильным взглядом, романовским, смотрел на отца Михаил, исполненным твёрдости и достоинства и в то же время почтительности к родителю. Филарет ещё думал, как убедить сына в необходимости послов на запад, но Михаил опередил его:

— Слышал, ты к шведам хотел послать человека. Так нет нужды нам родниться с Густавом Адольфом. Шведский король и ныне-то мздоимствует и пользуется нашей добротой. А что будет, как породнимся? Ишь, что удумал: нашими ратниками себе победу над Польшей добывать. Нет, не нужна мне невеста иноземная.

— Но как же быть, сынок? У нас нет наследника престола. Кому трон оставишь? — с горестью спросил Филарет. Длительное путешествие по державе всё-таки далось ему трудно, сказывались хвори, нажитые в плену. Он недомогал и потому был мнителен.

И снова царь ответил, не спуская глаз с лица патриарха:

— Как пребывал в Домнино, было мне ночное видение. Пришла в опочивальню Мария Магдалина и говорит: «Зачем вдовый ходишь?» Отвечаю ей: «Хочу невесту иноземного рода, а не найду». «И не ищи», — ответствует она. «Но почему?» — спрашиваю я. «Аль мало достойных россиянок?» И показала мне девицу московского дома.

— Кто она? — спросил Филарет.

— Остерегла меня святая: «Смотри, о невесте до поры никому не сказывай, даже родимому батюшке». Вот тебе истинный крест, государь. — И Михаил перекрестился.

Филарет ощутил к сыну уважение, порадовался, что в нём проявилась твёрдость духа. Помнил патриарх, что сам он не вечен, что силы уже покидают его, а здоровье выбаливает. Вот уже и горбиться стал. Да и то сказать, восьмой десяток распочал. И ответил он сыну миролюбиво и просто:

— Смотри, сынок, тебе жить. Я же об одном радею, о том, чтобы ты, как придёт время, державу в надёжные руки отдал.

— Спасибо, батюшка, за понимание. А я исполню твою волю, будет у нас наследник.

Филарет ласково обнял Михаила и погладил его по спине.

— Верю тебе, сын мой.

И, не мешкая, он послал дворецкого к Ивану Грамотину сказать, что отменяет своё повеление. Заметил он, что после Костромы и особенно после поездки в Домнино произошли в сыне большие перемены. И та самовольная отлучка накануне отъезда тоже была не случайной. И Филарет мучился, ломал голову над разгадкой причины тех перемен. Многое, но не всё, не до донышка высветилось на обеде у воеводы Бутурлина, когда тот принимал управление Костромской землёй. Ещё до того, как сесть к столу, патриарх спросил Катерину:

— Что-то я доченьки твоей Ксюши не вижу.

Катерина усмехнулась и спросила вместо ответа:

— Увидеть её пожелал, святейший? Так мы её услали в Рябинино, на пасеку, дабы кого-то здесь не опалила...

— Вот поруха! — воскликнул патриарх.

— Да в чём?

— Экая недогада! Так ведь Рябинино на пути в Домнино, а туда сынок умчал.