Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
В полиции молодой лейтенант очень вежливо попросил наши документы. Мы предъявили сертификаты о демобилизации.
Прочитав их, он спросил, кто их подписал. Мы ответили, что это наши руководители.
И вдруг разговор пошёл не о велосипедисте.
– Вы сдали не всё оружие, – заявил лейтенант.
– Проверьте.
Лейтенант, улыбаясь, подал сигнал, и в кабинет вошёл рослый широкоплечий мужчина в штатском, лет сорока.
– Расскажите, что вы знаете об оружии русских.
– Две ночи подряд на машине, которую вы задержали, трое русских, один из них в чёрном пальто (это был я), возили в дом №… по улице… оружие и складировали его в пустующей квартире.
– Если вы всё видели, то почему не забрали это оружие? – спросил я.
– Его там не оказалось.
– Это провокация, – заорал Валерий. – Дайте мне позвонить своим руководителям.
Лейтенант не возражал. Валерий набрал номер квартиры, где лежали Марсель и Лоран, и сообщил Алисе о провокации.
Алиса сказала, чтобы мы не нервничали, сейчас она будет в полиции.
Очень быстро она приехала вместе с руководителями компартии города Нанси, и лейтенант нас тут же освободил.
Неуклюжая провокация не удалась, но для меня осталось загадкой, как французы сумели так быстро после нас забрать оружие из-под носа у полицейских шпиков.
Мы вчетвером помчались в Париж.
60
После нашей жалобы на Постникова в Нанси был направлен другой представитель – Таскин, а Постников отозван.
Мы вчетвером остановились у приятельницы Алисы с русским псевдонимом Катя. Это была рыхлая женщина лет тридцати пяти, очень нервная. У нее был сожитель, который выдавал себя за русского партизана. Твердил, что работает в советской военной миссии, но на поверку оказался русским эмигрантом. Несколько дней мы впроголодь жили у Кати, выслушивали её нервные тирады, а потом ушли в казарму. Туда собрали всех: пленных, партизан, власовцев. Паёк был солдатский. Старшим – капитан Ганочка.
Валерий и Алексей на некоторое время остались в казарме, а вот у меня судьба сложилась иначе.
Узнав, что есть организация, где помогают русским партизанам деньгами и одеждой, мы решили туда пойти: вдруг помогут?
Нас очень приветливо встретили молодые девушки и женщины. На основании наших документов выдали немного денег и подобрали вполне приличные костюмы и обувь.
Заполняя мою анкету, одна из работниц организации по имени Витя (Виктория) сказала:
– Я – русская, и мои родители русские, они хотели бы встретиться с советским интеллигентом. Можете прийти к нам?
Её подруга, пышная блондинка Ася (тоже русская), очень мне приглянулась, и я договорился с ней о встрече. Все дамы в этой организации носили элегантную полувоенную форму с пилоткой, были чрезвычайно привлекательны и жили на «казарменном положении» в шикарном отеле.
На третью встречу Ася тоже пригласила меня, но к своей тётке.
Особняк на бульваре Сен-Жермен, на крыльце – лакей в ливрее. Ася оставила меня в большой гостиной, а сама пошла на половину тётки вслед за молодой горничной.
Я понял, что попал в богатый дом, так как на бульваре Сен-Жермен беднякам делать нечего. Но я не стушевался, ходил по гостиной и разглядывал мебель и прочую обстановку.
Ася вошла с женщиной среднего роста, худенькой, лет пятидесяти, одетой без претензий.
Я был представлен как советский партизан, инженер, москвич.
Не помню всего разговора в столовой в присутствии мужа Асиной тётки, но говорил больше я – меня подробно расспрашивали. Я обратил внимание на богатую сервировку и обилие блюд. Хозяин подливал мне водку, но сам пил мало, сказав, что после обеда возвращается на работу. Я выпил достаточно, но не пьянел – привык в отряде к спирту. Во время общения я не заметил у хозяев тоски по Родине, которая была характерна для эмигрантов, с которыми встречался во Франции раньше.
Когда мы уходили, уже темнело. Хозяйка тепло попрощалась со мной, сказав, что очень довольна моим визитом, и пригласила заходить. Мы вышли на тихую улицу (автотранспорта тогда было мало – выдача бензина строго нормирована), Ася быстро перевела меня на другую сторону и расхохоталась. Её смех заразил и меня.
– Ты-то чего смеешься? – спросила Ася.
– За компанию, а ты чего?
– Поцелуй, тогда скажу.
Я не заставил себя ждать и под влиянием алкоголя позволил себе больше, чем поцелуй. Сумерки и густая тень каштана придавали смелости. Ася вырвалась и опять засмеялась.
– Не терплю нахальства, но тебя прощаю. За то, что ты русский, партизан и начинаешь мне нравиться. Так знаешь, что меня так рассмешило?
– ?!
– Моя тетка – княгиня (она назвала известную русскую аристократическую фамилию), была шокирована моим знакомством с тобой. Она упрекала, что этим я унижаю наш род и что в знакомствах я неразборчива. Понятно, что во время оккупации знакомства оправдывались моим участием в Сопротивлении, но теперь с этим надо покончить и вернуться в достойную меня среду. Она обвинила во всём свою покойную сестру, мою мать. Та придерживалась иных взглядов и воспитывала меня в либеральном духе. Мама не дружила с тёткой, а мой отец не был ни аристократом, ни богатым. В ответ я сказала тёте, что пригласила тебя на сегодня к ней, хотя тогда я ещё тебя не приглашала. С тёткой стало плохо, она позвонила в колокольчик и отвалилась на спинку кресла. Вбежавшей горничной я велела принести сердечных капель. Как ни сопротивлялась тётка, я её всё же уговорила. Я ведь у неё единственная родственница, и любит она меня безумно, поэтому многое прощает. Она испугалась твоего появления, но, когда в разговоре с её мужем (он моложе её, богат, преуспевающий адвокат) ты стал рассказывать о России, о своей жизни, она шептала мне: «А он совсем не страшный, неглуп, умеет развлечь…»
Но вот когда она пригласила тебя заходить к ней, я была поражена. Тебя, страшного-престрашного большевика, которыми тётку пугали французские газеты! Вот почему я так смеялась.
Она закончила фразой:
– Но не зазнавайся. Это, прежде всего, моя победа, хотя ты вёл себя прекрасно, за что и можешь ещё раз меня поцеловать. Только без шалостей!
Но без шалостей опять не обошлось, и мне попало по рукам.
– Почему ты не предупредила меня, кто твоя тётка?
– А потому, дорогой мой большевик, что тогда ты повёл бы себя иначе и не понравился бы ей!
Я проводил Асю до отеля и пошел в казарму. Концы пути были большие, но я шёл в приподнятом настроении – Ася начинала мне нравиться.
Не ожидал я, что так хорошо начинавшийся роман уже завтра закончится. На следующий день меня увлечёт впервые увиденная темпераментная брюнетка, да так, что я забуду милую Асю, хотя и повстречаю её еще не раз.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
