Ни в коем случае не оправдывая подобных террористических акций, вместе с тем необходимо признать, что, с точки зрения восточной и южной цивилизаций, западные индустриальные страны также ведут против них игру без правил. Силовые операции НАТО, проводимые односторонне, без учета мнения мирового сообщества, безусловно разламывают существующий международный порядок, и, следовательно, в противостоянии им, которое Юг и Восток рассматривают исключительно как оборону, также можно не считаться ни с какими правилами и законами.
Кстати, и Наполеон, вторгшийся когда-то в Россию, тоже жаловался на то, что русские воюют против него не по правилам: партизанскими отрядами разрушают коммуникации войск, нападают с тыла, захватывают обозы с продовольствием и боеприпасами. Тогда как, согласно главенствующим воззрениям той эпохи, гражданское население во время военных действий должно сидеть по домам и после исхода кампании безропотно перейти под управление победителя.
Однако кто победит в войне Запада против Востока и Юга — это вопрос, от которого зависит сама сущность будущей цивилизации.
Сценарии поражения
И все-таки сценарий глобального апокалипсиса вряд ли осуществится. Разумеется, чисто умозрительно можно предположить такое развитие ситуации, при котором обе стороны, увлеченные нанесением друг по другу «справедливых» ударов возмездия, потеряют способность мыслить разумно и перейдут некую грань, за которой начинается полный цивилизационный обвал. Это тем более вероятно, что ядерное оружие уже вышло за пределы ограниченного числа стран, в частности имеется теперь на вооружении у Индии и Пакистана, и появление его у «агрессивных» исламских формирований — скорее всего, вопрос недолгого времени.
«Ядерный террор», причем с обеих сторон, становится гнетущей реальностью.
Пострадает при этом в первую очередь Западный ареал: крах всемирных валют, экономический хаос и агония сложных информационных систем в данном случае представляются неизбежными. Следствием этого будет распад США и Объединенной Европы и возвращение всей западной цивилизации к натуральным, по-видимому, феодально-индустриальным способам существования. Исламский мир будет затронут значительно меньше, так как здесь культивируется именно такой образ жизни.
Это, конечно, главная опасность, которая сейчас грозит человечеству.
Однако инстинкт самосохранения присутствует не только у отдельных людей, но и в целом у государств в их «коллективном сознании», и подобная «катастрофическая версия» будущего выглядит не слишком реалистично.
Также маловероятно и то, что конфликтующие стороны смогут договориться между собой, обеспечив каким-либо соглашением длительный и прочный мир. Слишком велики уступки, на которые потребуется пойти в данном случае участникам конфронтации. Исламский мир должен будет отказаться от религиозной экспансии, которая все чаще приобретает экстремистский характер, а в свою очередь Запад и прежде всего США — от экспансии экономической, извлекающей прибыли из неравноправных торговых и производственных отношений. Издержки предвидятся колоссальные для обеих сторон. Для Востока это будет означать размывание его религиозной культуры светской, прагматической, индустриальной культурой Запада, а для стран евро-американского ареала — замедление темпов развития и существенное снижение уровня жизни. Материальные ограничения для граждан Европы и США могут оказаться очень значительными.
К тому же Соединенные Штаты сейчас чисто психологически не способны к переговорам. Считая себя, и не без оснований, победителями в Третьей Мировой (холодной) войне, результатом которой было исчезновение с мировой арены их главного стратегического оппонента СССР, они настолько свыклись за последнее десятилетие с ролью мирового диктатора, что переход к более скромному состоянию будет означать для них национальное унижение.
Головокружение на вершине могущества, «звездная болезнь» в переоценке своих возможностей — это, пожалуй, самая распространенная психопатология государств имперского типа, деятельность которых направлена не на вертикальный прогресс внутри национальных границ, то есть на науку, экономику, образование и культуру, а на механическую экспансию вовне, истощающую ресурсы и порождающую лишь внешние признаки преуспевания. Такое головокружение испытывала Германия накануне и Первой, и Второй Мировой войны, которые закончились для нее поражением, такое головокружение испытывала Россия, начав «маленькую победоносную войну» с Японией, которая также привела к поражению и революции 1905 года, аналогичное головокружение испытал Советский Союз, вторгшийся в Афганистан и увязший там в бесплодных сражениях на целое десятилетие.
Исторический опыт показывает, что стремление к такого рода экспансии, желание провести «маленькую войну», которая увенчала бы победителя эффектными лаврами, — верный признак будущего крушения государства.
Тот же исторический опыт показывает, что еще ни одна страна в мире, ни одна нация, ни одно правительство, какие бы благородные намерения оно не провозглашало, никогда не отказывались добровольно от своего лидирующего положения — пусть даже уже обременительного для самого лидера и истощающего его ресурсы до полного изнеможения.
Когда нация устами своего президента сама именует себя благородной, то есть примером для подражания всем другим нациям и народам, как это сделал президент Буш в речи на открытии Олимпиады в Сол-Лейк-Сити, это означает, что к равноправным переговорам она не способна. Она способна лишь продиктовать свои условия побежденному.
Смысловой тупик в данном случае неизбежен.
Однако также психологически не способен к переговорам и мусульманский мир. Для исламской цивилизации, возникшей почти на семьсот лет позже цивилизации христианской, сейчас, если следовать европейской хронологической шкале, наступает XV век. (На самом деле XVI век или даже XVII — учитывая взаимное влияние сверхкультур и общее ускорение исторического развития). Видимо, в мире ислама сейчас начинается «осевое время». Это период пассионарности, период осознания себя новой вселенской общностью, отличающейся от других, период «подросткового», то есть жадного и стремительного, освоения мира. Период, когда кажется несомненным, что мир можно легко и просто преобразовать и установить в нем законы, несущие равноправие и справедливость. В Европе аналогичный период образовал Возрождение. Возрождение же сделало европейскую цивилизацию экстравертной и привело к экспансии, которая продолжалась вплоть до XXI века.
Нечто подобное переживает сейчас и исламский мир.
Конквистадорам или колонизаторам, когда-то высаживавшимся в Северной или Южной Америке, даже в голову не приходило устанавливать равноправные отношения с местными индейскими племенами. Индейцы должны были быть покорены или уничтожены — ничего иного тогдашний европейский менталитет предложить не мог.
Ничего иного не может, по-видимому, предложить «неверным» и современный «пассионарный» исламский менталитет.
Гораздо более вероятным поэтому представляется «средний» сценарий нынешней конфронтации: длительное военное противостояние, прерываемое формальными и, в общем, безрезультатными переговорами. То есть — выработка определенного соглашения при посредничестве каких-либо международных структур, затем — нарушение этого соглашения, вольное или невольное, одной из сторон, удар другой стороны, как следствие — ответный удар, выработка нового соглашения, — и весь цикл повторяется, как это было уже не раз в истории более чем полувекового арабо-израильского конфликта.
