Я сконфуженно заморгала:
— Гм… Мой телефон выключен. — Я это сделала, когда Кэм попробовал еще раз мне позвонить.
Мик кивнул и отступил в сторону, чтобы мы могли войти. Брэден подвел нас к комнате и резко остановился на пороге. Причину я поняла, когда мы с Джосс подошли к нему.
В номере сидели Оливия и Кэм.
Брэден посмотрел на меня сверху вниз, притягивая мой взгляд.
— Могу врезать ему прямо сейчас, если хочешь.
Не буду врать, я серьезно задумалась на этим предложением, прежде чем наконец вздохнуть:
— Не стоит того.
— Джо? — хрипло спросил Кэм.
Я посмотрела на него и почувствовала, как Джосс обняла меня чуть крепче. Синие глаза Кэма изучали мое лицо — как и Мика, они становились все мрачнее, в них засверкала неприкрытая ярость.
— Какой ублюдок это сделал? — процедил он сквозь стиснутые зубы.
Я не ответила на его вопрос. То, что он оказался здесь, причиняло мне ужасную боль. Его гнев из-за нападения на меня казался фальшивым в свете его измены с Блэр.
— Я хочу, чтобы ты ушел.
Кэм зажмурился, словно от боли.
— Джо, пожалуйста. То, что ты видела…
— Просто уйди.
— Джо, — вмешалась Оливия, — дай ему шанс объяснить.
— Позже, — рявкнул Мик. Его золотые глаза остановились на моей разбитой губе. — Мне нужно имя. Сейчас.
Я сглотнула, чувствуя, как в комнате растет угрожающее напряжение, ищущее выход в насилии. Оно шло не только от Мика — его гнев заражал и Кэма с Брэденом.
— Мюррей.
При звуке этого имени Мик раздул ноздри.
— Это сделал отец, — на всякий случай уточнила я.
— Что?! — заорал он, и этот вопль был заглушен взрывом ругательств от Кэма.
Оливия шагнула между ними, стараясь успокоить.
— Нас вышвырнут из гостиницы, — осадила она мужчин и повернулась ко мне: — Расскажи, что случилось.
Второй раз за эту ночь мне приходилось излагать свою историю, и, когда я закончила, воздух загустел от тестостерона. Кэм наконец не смог больше это выносить, пересек комнату и коснулся дрожащей рукой моего подбородка. Ощущение его кожи на моей заставило меня отдернуть голову — и шею, поврежденную, когда я упала от удара Мюррея, тут же прострелила боль.
— Джо, я не делал того, что ты думаешь, — настойчиво сказал Кэмерон.
Я не могла смотреть на него. Все, что мне виделось, — это его лицо над моим, когда он занимался со мной любовью, его глаза, говорившие, как я ему дорога. А потом картинка порвалась посередине и открыла их с Блэр, нагих, переплетенных на его кровати. Во мне все перевернулось, в груди вспыхнула неописуемая боль. Вот, значит, как это — разбитое сердце.
— Почему ты вообще сюда пришел?
— Я пришел, потому что подумал, что, попав в беду, ты придешь сюда.
Его ответ поразил меня. Мои глаза предательски начали искать его взгляд. Он подумал, что я приду сюда?
— Не к Малкольму?
Кэм отчаянно затряс головой.
Это меня смутило. Мне это не понравилось. Я опустила глаза, от путаницы в мыслях начала болеть голова. Кэм все же верил, что я не вернусь к Малкольму. Он увидел меня.
Он увидел меня.
Я презрительно фыркнула над надеждой, затеплившейся в моей груди.
А также он трахал Блэр.
Опустошенная, я почувствовала, как обвисают мои плечи.
— Где он? — требовательно спросил Мик. — Я собираюсь разобраться с этим подонком раз и навсегда.
Я не сторонница насилия. Любой, кто знает меня, знает и это.
Но я перехватила бешеный, жаждущий крови взгляд дяди и не нашла в себе сил солгать ему. Я хотела верить в то, что нельзя насилием победить насилие. Я хотела верить, что всегда есть лучший способ. Возможно, для других людей он и был. К сожалению, Мюррей Уокер понимал только страх. В школе он был задирой и хулиганом, а они все в душе трусы. Мюррей уж точно трус… но только когда дело касалось Мика.
Когда-нибудь я спрошу Мика почему.
Но не сегодня.
— Квартира над баром «Хафвей хаус» на Флешмаркет-клоуз.
Мик схватил свой телефон с прикроватной тумбочки и сунул его в карман. Потом повернулся к Оливии:
— Отвези Джо домой. Я позвоню, когда мы закончим. — Он кивнул Кэму и Брэдену: — Вы двое — со мной.
Мои глаза снова изменили мне, найдя Кэма. Чувство, кипящее в его синих глазах, было как электрическая сеть, поймавшая меня. Удерживая мой взгляд, он шагнул ко мне и молча прижался лбом к моему лбу. Его родной запах, ощущение его кожи — все это заставило меня содрогнуться от приступа мучительной тоски.
— Ты же знаешь, я не спал с ней, Джо, — прошептал он мне в губы, и все остальные в комнате словно исчезли.
Мне дико хотелось поверить ему.
Отодвинувшись, чтобы посмотреть мне в глаза, он не выпустил меня. У нас получился молчаливый разговор:
«Ты должна мне поверить».
«Я видела ее там. В твоей футболке. Что еще я должна была подумать?»
«Что я ни за что не ранил бы тебя так».
Поток образов замелькал во вспышках и шорохах цветов и ощущений. Нежность в его глазах, честность, которую я в нем знала, наш смех, его жадные руки, которые не могли прожить день, не ощутив под собой мое тело…
Блэр, вернувшаяся в жизнь Кэма, казалась мне проблемой, но никак не из-за опасений, что он совершит что-то столь подлое, как измена. Да, я боялась, что он уйдет от меня к ней, но никогда не верила, что он может так меня оскорбить. Я верила, что он никогда так не поступит. Живо ли это доверие сейчас? Я изучала его лицо в поисках ответа.
Нет. Кэм ни за что бы этого не сделал.
Что-то в его взгляде изменилось, когда он увидел мое понимание. Он вздохнул:
«Вот так».
Я пронзительно взглянула в ответ, давая понять, что чист он пока не полностью.
— Нам все равно еще надо поговорить.
Кэм кивнул, его взгляд скользнул к моим губам. Его собственный рот сжался в ниточку, жесткий отблеск появился в глазах при виде моей распухшей губы.
— Кто-нибудь еще понимает, что здесь сейчас произошло? — нетерпеливо спросил Мик.
Джосс фыркнула:
— Думаю, Джо сказала, что верит, что Кэм не спал с этой Блэр.
Брэден хмыкнул:
— Если бы только ты была так же проницательна по поводу наших отношений.
Она сурово зыркнула на него:
— Если бы я так не беспокоилась за тебя, когда ты пошел на встречу с тем парнем, я бы выгнала тебя пинком под зад.
