Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
Нет!!!..
Сказать надо сразу. То есть нет — сначала спросить. Удостовериться, что нам в принципе есть о чем говорить.
— Мне доложили, вы прямиком с Гауграза. Как там?
И я не придумала ничего более умного, чем хрипло повторить:
— Как там?…
Если там до сих пор — как-то, значит, есть надежда и смысл. А если уже никак…
Он бы мне сказал.
Но он ничего не сказал. Негромко рассмеялся: узкое интеллигентное лицо сплошь пошло морщинами, безделкой системы, во всех направлениях. Сколько ему лет? Он же старше, ну конечно же, он гораздо старше Роба… Его люди следили за моим братом еще тогда, когда тот только начинал выходы на Гауграз. Как знать, может быть, всей своей невероятной карьерой в ГБ этот человек обязан именно нелегалу по имени Робни Калан… И вправду смешно. Люди часто одновременно смеются абсолютно разным вещам.
Впрочем, у меня это нервная реакция, не больше. Я не опоздала.
— Вам идет загар, Юста.
— Что?
— Говорю, вы прекрасно выглядите. Похудели, посвежели. Гауграз действительно уникальная экосистема, как и писал в своих рапортах ваш друг детства… как его… Винсант Прол. Жаль.
— Что?
В его присутствии я всегда начинаю медленно соображать — но не настолько же! Идиотка. Но я действительно хотела узнать, что именно он имел в виду. Что — жаль? Винса он, как бы то ни было, упомянул случайно. Ему неоткуда знать.
А может, и есть откуда.
— Жаль, что этот экоресурс невозможно использовать по назначению. И никогда не будет возможно. Ну, рассказывайте, Юста Калан. У меня сегодня сравнительно незагруженный день. Много свободного времени.
Неприкрытая ирония в глазах цвета гаугразского неба. Под этим взглядом я всегда чувствую себя девчонкой-стажером из давно упраздненного департамента. Соберись, возьми себя в руки, от этого зависит… все.
Время. Он сказал — время.
— Необходимо срочно отозвать приказ о чрезвычайных мерах по Гаугразу. Я объясню. Но, если я правильно оцениваю ситуацию, это нужно сделать немедленно. Я…
— Вы правильно оцениваете ситуацию. Настолько правильно, что примчались ко мне, даже не повидавшись с дочерью. — Снова короткая усмешка. — Опыт работы в ГБ дает себя знать. Вы всегда были умной девочкой… Не волнуйтесь, Юста. Приказ приведут в исполнение не раньше, чем я подам официальный рапорт о том, что вы вернулись.
— Его не приведут в исполнение!..
Вместо твердости в голосе — умоляющие интонации на грани истерики. Этот человек еще в бытность обыкновенным генералом умел напрочь выбивать у меня почву из-под ног. Ничего не изменилось. Кроме того, что тогда пол-Глобального социума не считало, кажется, его моим любовником.
Если б я не так его боялась!.. Если бы…
— Говорю же вам — не волнуйтесь. Утечка информации исключена. Более того, вы спокойно можете слетать к дочери… — неуловимое изменение в ровном голосе, — или к Далии Прол. Сколько бы человек вас ни видело, это ничего не значит. До моего рапорта вас как бы нет, Юста Калан. Вы все еще там.
— Вы хотите сказать, Гауграз до сих пор существует только потому, что там находилась я?
Тихая истерика набирает обороты. Прекратить!.. Прекратить неме…
— А вы хотите сказать, тому есть другие причины?
— Да!
— Вот и расскажите.
Откинулся на спинку кресла — как всегда, на несколько порядков удобнее, чем запрограммированное для меня… то есть не специально для меня, для каждого посетителя. Я и есть — каждый, разве что включенный не так давно в каталог «в любое время». Человек, которого самые высокие чины Глобального социума называют коротким словом «Сам», не может быть моим союзником: союз предполагает если не равенство, то хотя бы сопоставимые величины. Но…
Он мог разыскать меня в первый же день гаугразского плена. И вернуть — независимо от моего желания, напрочь снимая тем самым хлипкий морально-этический барьер на пути исполнения приказа. Зачем-то же он тянул время, ничего не предпринимая для моего спасения, но и не давая Глобальному социуму ненавязчиво забыть обо мне. И зачем-то же продолжает — «вы все еще там» — делать это и сейчас. У нас с ним есть какие-то общие мотивации, а значит…
Я должна его убедить.
Рассыпаются мысли и нерожденные фразы, словно брызги волны, разбившейся о подножие каменной лошади Лайи, 2145 метров над уровнем моря…
Впрочем, лишние слова и не нужны. Только главное:
— Дестрактов больше не будет.
— Как интересно. — Безжалостные голубые искорки в хаотичном перекрестье морщин. — А война на границе? Она тоже вот-вот кончится?
— Нет. — Я спокойна, как валун на плоскогорье, незыблемо, каменно спокойна!.. — Война пока что, как ни парадоксально звучит, жизненно необходима Гаугразу. Она — демографический регулятор, несущий элемент культуры, основа менталитета, фактор экономики, наконец… Но все эти проблемы можно решить! Главное, что я теперь знаю, как именно. Конечно, понадобится время: я готова озвучить перспективный план по пунктам на любом уровне. Мое ведомство…
— Ну, ваше ведомство, допустим, упразднено.
— Я догадывалась, — только не дать сбить себя с мысли, — так или иначе, оно требовало полной реорганизации. Гаугразом необходимо заниматься изнутри. Принимая во внимание, что мы имеем дело не с традиционным обществом в обычном смысле, а с цивилизацией кардинально иного типа, построенной на…
— Да на чем бы оно ни было построено… Какие у вас гарантии, Юста Калан?
Пресный, скучающий голос. И снова — врасплох. Как всегда.
И — как всегда:
— Что?
Он вздохнул:
— То, о чем вы сейчас рассказываете, не имеет ни малейшего значения. Я допускаю, что ваши полевые исследования Гауграза дали интересные результаты. Более того, я уверен, что это так — вы же умненькая девочка. Но война продолжается, правда? И ваше заявление о том, что больше не будет дестрактов…
— Не будет. Никогда.
— …или других форм агрессии против Глобального социума… кстати, о такой возможности вы не подумали, правда? Так вот гарантий у вас нет. Простите, Юста, но ни я, ни кто-либо еще не согласится считать таковыми честное слово вашего брата.
Честное слово моего брата.
Долго-долго, не отрываясь, не прячась в панике, не застывая в гипнотическом параличе, чего бы то ни стоило, смотреть в его глаза. Этот человек знает все обо мне. Он следил за каждым моим шагом там, на Гаугразе. Его глаза, такие пронзительно голубые, наверняка, сказал бы Нури-тенг, отмеченные Вражьей тенью… что они видели -мерцание маячка на мониторе? Или яму с голыми звездами над головой, атаку смертовиков и убитого контрабандиста, Обитель и жилище Айве-тену, и юношу в длинноподолой конусили, и виноградники, и гибель Винса, и все остальное?!.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
