вечером, когда на костёр поведут Томирис, меня тоже вывели… Посмотреть. Имбецилы захохотали и пообещали предоставить мне место в первом ряду. Хорошо… У одного из них продвинутое оружие на поясе – его-то я и возьму. Да, их много, похоже, целая деревня отморозков, но если уж убьют, так не посредством сжигания заживо…
Я сосредоточился только на одной цели: спасти Томирис во что бы то ни стало. Я уже всё продумал, уже наметил мишени, через дверную щель изучил все постройки на деревенской площади, ближайшие входы и выходы… Но все мои сомнительные расчёты по итогу оказались бессмысленными.
Спустя примерно час после того, как ночь сгустилась до состояния беспросветной темноты, на улице начали включаться факелы с живым огнём. Голосов снаружи с каждой минутой становилось всё больше – люди стягивались к площади, они что-то пели… Прильнув к двери, я прислушался и понял, что они поют вовсе не слова – они просто тянут один-единственный звук, повторяя его с разной длиной: “Оммм-омммммм-оооммм”.
Спустя примерно десять минут после зажжения первого факела, за мной пришли.
Меня вывели на улицу сразу четверо мужчин. Они подвели меня к основе костра, и в этот момент я увидел то, что разрушило всё… Весь мой мир. На площадь, на деревянных носилках, выносили тело Томирис… Быть может, они накачали её каким-нибудь хлороформом, а может, уже лишили жизни… Я не знаю.
Увидев её мёртвой, у меня сорвало крышу… Не осознавая происходящего, я разорвал стяжки, которыми были связаны мои запястья спереди, и бросился в её сторону, забыв о всякой необходимости попробовать раздобыть оружие… В этот момент на меня смотрели десятки, а быть может и сотни человеческих глаз – все чёрные, отражающие огонь от факелов их владельцев… Я не успел сделать и трёх шагов, когда меня оглушили сзади. Прежде чем я завалился на колени, в мой живот врезался острый приклад охотничьего ружья – бил мужчина, внешне походящий на крестьянина начала прошлого века…
– Чтоб больше не смог бегать, – раздался у меня за спиной женский голос, и в следующую секунду я ощутил жгучую боль. В двух местах – выше и ниже правого колена, – меня пронзили лазером продвинутого оружия. Подобную боль невозможно забыть: твоё мясо на протяжении полуминуты после вхождения в него лазера запекается внутри тебя, и ты ничего не можешь с этим сделать! Я не видел стрелявшую, знал только, что это точно была женщина – она басовито засмеялась и выстрелила в меня ещё один раз – в спину…
Последнее, что я запомнил: мои пальцы, рвущие сухую землю, и безжизненное тело Томирис, уже привязанное к столбу, установленному в центре кострища, к которому безжалостные сектанты уже начали подносить свои плюющиеся огнём факелы… В момент, когда пламя схватилось за сухие дрова и солому, и вспыхнуло прямо перед моими глазами, я провалился в бездонную черноту.
***
Говорят, что перед первым пробуждением Металлом, бывшая версия тебя, человеческая, вспоминает всю свою прожитую жизнь. Со мной так не было. Не было долгих дней и ночей перед пробуждением в новом естестве, не было цветных снов о своей прошлой жизни, и я рада этому, потому что я не хочу видеть таких снов: Джером, Бриджит, Тормуд, чета Агилера, случайные люди, трапперы и снова трапперы, Маршал, Диандра, Кайя – все эти смерти, я не хотела бы их видеть вообще, тем более в повторе и в более ярких красках, более чётких деталях – их последние взгляды, их последние слова, их последние вздохи и их крики…
Крики… Я начала пробуждаться, услышав крики… Когда я открыла глаза, передо мной уже стеной полыхал огонь, через который я увидела Рагнара – он лежал без сознания чуть левее, по другую сторону пламени… Я сразу осознала, что́ происходит. Огонь был высоким, но что-то с ним было не так. Он уже подобрался к моим ногам и начал охватывать и плавить мою обувь и штаны, но… Он не обжигал. Я чувствовала лишь приятное тепло, и только… Когда мне надоело наблюдать за этой странностью, я снова вспомнила о лежащем без сознания, а быть может уже и убитом Рагнаре. И вдруг ощутила такую силу… Такую страшную, безграничную силу, какую может понять только тот, кто был человеком и кто перестал им быть!
Я без труда, одним своим желанием разорвала веревки, которыми, казалось, была накрепко привязана к столбу – как будто и не рвала их вовсе, а просто отошла от столба, отделилась от него… Послышались человеческие крики: реакция людей на мои действия – на моё противодействие толпе. Идти напрямую через огонь не хотелось, хотя я откуда-то знала, что могла себе это позволить… Феноменальная сила лилась из моего тела через край – я просто взяла столб, к которому только что была привязана, и одной правой рукой переломила его напополам, после чего им же, всего при помощи одного размаха расчистила для себя проход через пламя. Люди завопили и бросились убегать, кто-то обронил факел во что-то жгучее, что сразу же полыхнуло за пределами костра… В меня выстрелили. И попали… Но… Огнестрельное ранение прочувствовалось моим телом, как укус мелкого насекомого – странно и совсем не действенно… Я спрыгнула с уже пылающего во всю мощь костра через образовавшийся проход, организованный сломленным и уже выброшенным вперёд столбом. На мне уже горела вся одежда, но я совсем не чувствовала дискомфорта от этой неприятности… Снова выстрелили… И попали. В плечо… Аррр… На сей раз больнее… Продвинутое оружие. Я заметила, кто это сделал – крупная, пожилая женщина, стоявшая рядом с телом Рагнара. Я не знаю как, ведь я, как любой новообращенный Металл, в начале своего существования не сознавала всех возможностей своего нового тела, но я в одну секунду оказалась перед стрелявшей стервой и одним лишь движением левой руки сломала ей шею.
Я оттолкнула в сторону оставшееся в моих руках тело с такой силой, что оно завалилось прямо в костёр… И в этот момент я впервые услышала о том, что я – порождение зла, и меня нужно уничтожить. С этих пор я уничтожала любого фанатика, с языка которого срывалась подобного рода ересь. Выхватив взглядом сказавшее эти слова существо, я повторила фокус: одна секунда – одно движение – ещё один труп со сломанной шеей летит в костёр.
Я осознавала, что́ делаю, но не знала, откуда у меня знание о том, что отныне огонь мне не страшен: я прямо из костра, голыми руками доставала пылающую во всю силу древесину и разбрасывала её в разные стороны! Разбрасываемый мной огонь влетал в окна
