повлиять на решения Фёдора Фёдоровича. Тот отличался жёстким следованием букве закона, за что и ценился монархом, — усмехнулся жандарм, — Только обер-полицмейстеру не хватало широты взглядов, необходимых для службы в нашем ведомстве. Что касается вашей безнаказанности, то всё просто. Вы помогли очистить Россию не только от революционной заразы, лично уничтожив несколько сильных врагов, но и нанесли им мощный идеологический удар через публичные выступления. Поэтому я решил не обращать внимания на казни ряда социалистов и идеологов. Здесь наши интересы полностью совпали. Убийства нескольких бандитов и заказчиков нападения на ваши нефтепромыслы в Баку, не наш профиль. Считайте это небольшим подарком с моей стороны.
Замечаю, что Лосев пару раз употребил местоимение «Я», будто именно он принимал ключевые решения по моей деятельности. Странное заявление для полковника, пусть и занимающего весьма высокий пост в иерархии ОКЖ. А ещё он хренов лицемер. Когда я предложил ему создать эскадроны смерти, он шарахался от этого как чёрт от ладана. При этом жандарм прекрасно понимал необходимость такой структуры. Но манипулятор решил оставить мне почётную обязанность очищать страну от революционной заразы и польских инсургентов. Не захотел Александр Михайлович марать ручки.
— С учётом международной деятельности, вас надо представить к самым высоким наградам. Только наши чистоплюи подобных мер в отношении лютых врагов России не поймут. Вы как-то назвали это благородством головного мозга. Очень точное определение, лучше не скажешь. Большинству русских вельмож даже в голову не придёт задуматься об устранении ключевых фигур Австрии, Британии и Франции, ещё и чужими руками. За эту операцию выражаю вам своё искреннее восхищение.
Полковник отвесил мне шутовской поклон и отсалютовал бокалом.
— Мы тут в узком кругу примерно оценили масштаб вашего влияния на политическую ситуацию в мире и прониклись. Ведь именно вы спровоцировали конфликты Пруссии с Австрией и Францией. И создание франко-испанского союза с последующими войнами этого альянса тоже ваша заслуга. Здесь впору задуматься о происках нечистого или каком-нибудь колдовстве, — опять усмехнулся жандарм, при этом очень внимательно отслеживающем мою реакцию, — Отдельного упоминания заслуживает ваш вклад в борьбу с коррупцией, а также продвижение земской и судебной реформы. ЕИВ канцелярия и МВД должны в ножки кланяться одному графу, помогавшему выявлять целые сообщества мздоимцев. Но чиновники получали незаслуженные награды, а господа из земских управ даже не догадываются, кто защищал их интересы столько лет, пока они не встали на ноги. Хотя, если бы публика узнала, что вы боретесь за прогрессивные изменения в обществе и установление законности, шантажируя и убивая людей, то сложно представить масштаб возможного скандала!
— Мне приятно, что столь засуженный человек так высоко оценивает мою деятельность, Александр Михайлович, — спокойно отвечаю собеседнику, — Только вы никак не объяснили своего вторжения в мою скромную обитель. Если вас с узким кругом сложившаяся ситуация устраивает, то почему не оставить всё как есть?
— Большую часть ваших действий по уничтожению внутреннего врага, укрепление российской промышленности, особенно ВПК, и ослабление ряда стран, можно только приветствовать. Но видите ли, Иосиф. Проблема в том, что вы одиночка, весьма непредсказуемая личность и мне совершенно непонятно происхождение ваших многочисленных талантов. Уж очень много стало зависеть от одного человека, и слишком большой политический вес набрала ваша персона. Если по-простому, то в одних руках не может находиться штурвал, определяющий путь России. После того как пани Агнешка стала подругой княжны Долгоруковой, даже я задумался о необходимости ограничить ваше влияние, причём самым радикальным способом. Но последующие события пошли по совершенно иному сценарию, что потребовало иных действий. А ещё меня смущает половинчатость вашей деятельности. Такое впечатление, будто большая часть дел специально не доводилась до конца.
— Вот здесь просто прямое попадание, — видя недоумение собеседника, поясняю свою мысль, — Я устранял часть трудностей, которые реформаторы, назовём их так, не могли преодолеть в сферу объективных и субъективных причин. Мне с трудом удалось отодвинуть от власти группировку либералов, возглавляемую Константином Николаевичем. Затем от кормушки были оторваны ещё два братца-паразита. Только я не должен вечно подтирать попку нашим детишкам, коими являются новые люди, пришедшие во власть. Того же фон Рейтерна с Абазой уже убирали силами канцелярии, как и еврейских дельцов, разворовывавших железнодорожные подряды. В других областях всё происходило по похожему сценарию. Где-то удалось добиться ощутимых результатов за короткий срок, это касаемо земских управ. В армии и государственном аппарате изменения шли дольше и натыкались на сопротивление воров с ретроградами. Если брать в среднем, то новая поросль чиновников, судей, работников губернских и земских управ справилась с весьма сложной задачей. Но как показала практика одного их желания недостаточно. Беспрецедентное воровство и откровенное предательство ряда генералов, покрываемое братом императора, оказалось не по зубам даже мне. Только я всё равно доволен, хотя, удалось сделать не всё задуманное.
— А вы понимаете, что противодействие, которое оказывалось реформаторам со стороны консерваторов и их объединение в «Священную дружину» тоже ваша заслуга? Слишком быстро начала меняться ситуация в стране, а группировки, привыкшие быть на самом верху, вдруг осознали, что завтра могут оказаться на обочине. Усиление влияния реакционных сил на промышленность и финансы страны, связаны одновременно с испугом и завистью. Николай Николаевич не мог спокойно смотреть, как один граф безумно богатеет, с каждым годом, удваивая состояние. А далее ваше сближение с княжной Долгоруковой только усугубило ситуацию. Но есть и обратная сторона этого процесса. В стране за десять лет вырос целый пласт государственных служащих, для которых доведение реформ до логического завершения, стало главной задачей. Я бы никогда не подумал, что в России столько идейных и честных людей. Мы с ЕИВ канцелярией и Госконтролем поддерживали эту здравую тенденцию, но у её истоков стоял граф Козелл-Поклевский.
— Если в империи столько неравнодушных и честных людей, ещё и обладающих немалым влиянием, то я в недоумении. Куда они все подевались, когда убили императора, бывшего локомотивом перемен? Почему никто не потребовал более тщательного расследования? Даже далёкий от правоохранительных ведомств человек, сразу поймёт, что «Союз благоденствия» наскоро слепленная бутафорская организация. Хватит пары допросов и выяснения истории деятельности членов тайного общества, — резонно замечаю собеседнику, — А как быть с пляской на костях ещё не похороненного царя? Сумасшедшие «дружинники» одержимые алчностью и безнаказанностью, даже не скрывали своих планов разрушить хлипкий костяк нормального государства. Допустить их до власти, значит, предать всё, во что ты верил. Хоть, кто-то попытался противостоять этим предателям? Наоборот, тот же Мезенцов сразу перебежал в стан «бульдожки»!
— Это весьма спорное утверждение, — на это раз уже я не смог совладать с мимикой, и улыбнувшийся Лосев прояснил ситуацию, — Неравнодушные люди задумались о судьбе страны и начали задавать друг другу вопросы,
