кротами, по соседству с ним пережившими долгие зимние месяцы.
Здесь были Хизер и Боридж, Хей и Тизл, и многие другие.
— Мы пойдем к Камню? — спрашивали некоторые.
— Да, ведь мы там никогда не были.
— Вестсайдцы этого не потерпят!
— Они разорвут нас своими когтями!
Действительно, вестсайдцы, узнав, что происходит, собрались и заняли оборонительную позицию, преградив путь Триффану и его спутникам.
Хотя вестсайдцев было меньше, чем кротов, идущих с Триффаном, они были гораздо сильнее и здоровее. Многие были грайками, в основном из остатков старой гвардии Бик.
Некоторые из пришедших с Триффаном испугались и отступили, иные нырнули в тоннели, но оставшиеся приготовились к бою и теперь выкрикивали вестсайдцам угрозы, обещая Триффану и Спиндлу, что будут бить вестсайдцев, пока те не побегут.
Но Триффан не хотел никаких драк. Когда он вышел из толпы и медленно двинулся к вестсайдцам, его сопровождал только Спиндл.
— Мы пришли с миром, — произнес он ясно и четко, — и приглашаем вас присоединиться к нам.
— Ах, он приглашает! — воскликнул один из вестсайдцев.
— А кто он вообще такой, чтобы приглашать! — издевался другой.
— Разорвать этого ублюдка! — крикнул третий.
Триффан подошел еще ближе. Он держался смело и независимо.
— Кто у вас главный? — спросил он, не выдав волнения.
— А тебе-то что?
— Я хочу поговорить с ним.
— Ах вот что, поговорить! — отозвался здоровенный крот, который был вне себя от ярости. — О чем же? Случайно не об этом? — Он быстро подскочил к Триффану и ударил его по голове. Это был сильнейший удар. Кроты Триффана содрогнулись, по их рядам прокатился ропот.
Спиндл выступил вперед, готовясь броситься на врага, и сделал бы это, если бы Триффан не остановил его:
— Слишком много было пролито крови в кротовьем мире за последние годы. Не стоит проливать еще больше. — Триффан опять выступил вперед и, пристально глядя в глаза ударившему, спокойно и с достоинством повторил: — Кто у вас главный, крот?
— Он придет, когда захочет, а пока убирайтесь отсюда, а то еще попробуете наших когтей, и не один раз!
Союзники Триффана уже начали подтягиваться поближе, вестсайдцы тоже готовили когти к драке. И вдруг Триффан удивил всех, повернувшись к вестсайдцам спиной. Он обратился к своим сторонникам. Пока он говорил, вестсайдцы смотрели на его спину и чувствовали себя полными идиотами. Триффан сказал:
— Я в своей жизни видел достаточно драк, чтобы пресытиться этим зрелищем. Не хочу, чтобы из-за меня пускали в ход когти. Я прошу, чтобы ни один из вас не вышел сейчас защищать меня, что бы ни случилось. Моя защита — это моя вера в Камень. Эти кроты, которые мне сейчас угрожают, — тоже жертвы, они тоже страдали, как и все мы. Есть ли среди вас кто-нибудь, кто не удержится и пустит в ход когти, если они опять поднимут на меня лапу? Если есть, я бы предпочел, чтобы этот крот лучше ударил меня, чем кого-нибудь другого.
Его слова так подействовали на сторонников Триффана, что все, как один, тихо припали к земле. Слышны были лишь тихие молитвы, обращенные к Камню.
Триффан велел Спиндлу отойти к остальным, старый друг подчинился, хотя и весьма неохотно. Потом Триффан повернулся к вестсайдцам.
— Пойдемте! Отведите меня к главному,— сказал он.
— О, мы отведем тебя, приятель, не сомневайся! — злобно процедил один из вестсайдцев.
И они принялись пихать и подталкивать Триффана вперед. Каждый удар отзывался глухим стоном в рядах кротов, пришедших из Бэрроу-Вэйла. Некоторые уже были готовы пустить в ход когти, но Спиндл не разрешил им этого, и никто не полез в драку.
Потом они увидели, как Триффана грубо втолкнули в вестсайдские тоннели. Когда он пропал из виду, вдруг раздался одинокий надтреснутый голос какой-то старой кротихи. Это была древняя песня о Камне, и остальные подхватили ее. Эта песня некоторое время была слышна Триффану, она поддерживала его в вестсайдских тоннелях.
❦
Существует несколько версий того, что случилось в тот день в Вестсайде. Согласно некоторым, Триффан силой своей личности воздействовал на вестсайдцев и обратил их помыслы к Камню. Но разумные кроты всегда искали более правдоподобную версию, и она есть! Эта версия известна не по воспоминаниям Спиндла, а по рассказу крота, которого Триффан, может быть, и забыл, но тот крот имел основания быть благодарным Триффану, и он был в тот день в вестсайдских тоннелях, хотя и не присутствовал при первом нападении на Триффана.
У вестсайдцев не было не только вожака, но вообще никого, кто за что-либо отвечал. В Вестсайде царила анархия. И в тот день компания кротов просто вышла на поверхность поискать приключений, как кроты из Болотного Края вышли, чтобы искать покоя и утешения.
Оказавшись внизу, вестсайдцы стали грубо допрашивать Триффана. Многие уже догадались, кто он, другие хотели услышать это из его собственных уст. И когда он подтвердил, что его действительно зовут Триффан, они еще больше разозлились и в их глазах загорелась ненависть.
— Ты, ублюдок, ты еще пожалеешь, что вернулся!
— Так это Триффан, вернее, то, что от него осталось? Вот эта рухлядь — тот самый Триффан?
— Твои кроты убили моего друга, когда мы пришли в Данктон! — заорал какой-то грайк и изо всех сил стукнул Триффана. Тот опять не ответил на удар, и это разъярило их еще больше.
— Подвесить его! Привести его к Камню и подвесить ублюдка!
Но даже после этих слов Триффан не сделал ни малейшей попытки оказать им сопротивление.
Его поволокли по тоннелям, которые он так хорошо знал ребенком, хотя и в самых страшных снах не могло ему присниться, что таким может быть путь к Камню. Кроты вылезали посмотреть, что происходит. Новые кроты присоединялись к разъяренной толпе, Триффана толкали, пинали и в конце концов вытолкнули на поверхность и поволокли к деревьям, окружавшим Данктонский Камень.
Здесь давным-давно его отец пострадал от когтей подручных Мандрейка. Здесь Триффан впервые увидел Босвелла. Здесь они с Босвеллом простились с Комфри, отправляясь в Аффингтон.
И вот теперь Триффан лежал перед Камнем, изнемогая от боли. Правда, рассказывают, что, захватив Триффана, вестсайдцы сами занервничали. Каждый из них старался остаться в тени, но при этом все они орали, что его нужно подвесить.
Рассказывают еще, что Триффан отвернулся от них, обратился к Камню и заговорил с ним. Тогда наступила тишина, и все услышали голос
