слоновьего бивня.
– Так, значит, ваша ставка? – спросил Янес.
– А давайте сыграем на вашу яхту, милорд.
– Хм. Здесь нелегко купить хороший корабль. Если мне придется покупать новый, я убью на его поиски прорву времени. Между тем меня в Варауни держат государственные дела.
– Ума не приложу, что вас там держит. Султан кроток, как ягненок, даяки смирно сидят где-то за Хрустальными горами.
– Спокойствие может оказаться мнимым, сэр. Вам это не приходило в голову? От султанского гонца я узнал, что в горах замечены хорошо вооруженные банды, готовые спуститься на побережье.
– Кто ими руководит? Какой-нибудь искатель приключений?
– Поговаривают, будто это раджа, оттяпавший у нашего султана немалый кусок северных земель.
– Тот самый, что когда-то владел Момпрачемом, если я правильно помню?
– Так мне говорили. Ставлю пять флоринов.
– Я тоже.
Они выпили. Янес потряс стаканчик и выкинул кости на стол.
– Пять.
– Где это пять? – вскричал голландец. – У вас всего лишь четыре, сэр.
– Ваш ход.
– Одиннадцать!
– Не может быть, – возразил Янес, уже какое-то время прислушивавшийся к происходящему на корабле.
– Очень даже может, – язвительно заметил голландец. – Ваш ход.
– Семь.
– Что?! – Офицер вскочил и в ярости швырнул кости в переборку. – Вы намерены меня ограбить, господин посол?
– Ах так! – Янес тоже поднялся и подал знак Каммамури, стоявшему за спиной голландца. – Я заставлю вас признать, что я выкинул семерку! – Отступив на шаг, он выхватил из-за пояса пистолеты и направил их на голландца. – Признавайтесь, вы обманом решили отнять у меня яхту?
– Тот, кто садится за игру с пистолетом за поясом, обыкновенный бандит.
– Именно так поступают англичане, когда не хотят, чтобы их ограбили.
– Опустите пистолеты, ради всего святого!
– Согласитесь, что я выбросил семерку, и опущу.
– Ищете ссоры?
– Что, если так?
– Вы, часом, не забыли о моих солдатах?
– Чтобы их позвать, вам придется пройти мимо меня. Предупреждаю, я меткий стрелок, не уступлю вашим колонистам с мыса Доброй Надежды.
– Прочь, бандит! – взревел голландец.
– Нет. Отступитесь, если вам дорога жизнь.
– Убьете меня из-за жалких пяти флоринов? Я сам верну их вам.
– Мне не нужны деньги. Мне нужны вы сами.
– Объяснитесь.
– Раз уж вы сделали глупость, взойдя на борт моей яхты, я вынужден посадить вас под замок.
– По какому праву?
– По праву сильного. Здесь, на Борнео, это обычное дело.
– С дороги!
– Даже не подумаю.
Голландец пригнулся и бросился на Янеса. Каммамури, следивший за каждым его движением, схватил голландца за ремень и повалил на диван. Тут же в каюту вбежали даяки и скрутили несчастного, умерив его пыл крепкими веревками.
– Никакой вы не посол! Вы настоящий пират! – возопил офицер. – Я отплачу вам за это унижение!
– Само собой. И за это, и за все предстоящие. Только чуть позже, сейчас я занят.
– Что вы со мной сделаете? Повесите?
– Ну что вы! Просто отправлю вас в бухту Радости поохотиться на бекасов. Говорят, в тамошних болотах их полным-полно.
– А потом?
– Не знаю. Пока вам хватит этого. Кто-нибудь другой на моем месте не пожалел бы нескольких патронов, чтобы навечно избавиться от ненужного свидетеля. Не сопротивляйтесь. У меня достаточно людей, которые могут заставить вас подчиниться.
Голландец в отчаянии осел на диван. Даяки не сводили с него внимательных глаз.
– Каммамури, давай избавимся от остальных. Пускай отправляются на охоту всем отрядом.
Янес снял со стены саблю и поднялся на палубу, вслед за индусом, по-прежнему хранившим молчание.
Праздник был в самом разгаре. Матросы и солдаты, уже порядком приняв на грудь, неуклюже танцевали, толкаясь и спотыкаясь.
– Повязать этих пьянчуг – дело нехитрое, – сказал Янес. – Мати!
Боцман прибежал на корму, тычками и пинками расталкивая плясунов.
– Чего желаете, господин Янес?
– На проа все готово?
– Только паруса поднять. Даже ветер за нас: дует попутный зюйд.
– Тогда займитесь солдатней.
Раздался пронзительный свист. Как по волшебству, голландцы оказались в крепких руках малайцев и даяков. Все произошло так быстро, что солдаты, не успев ничего понять и выхватить оружие, были связаны по рукам и ногам.
– Мати! – кричал Янес. – Пальни-ка разок для острастки, пороха не жалко, в Санта-Барбаре у нас его предостаточно, хватит, чтобы дать бой и дюжине канонерок.
– А где мы потом пополним запасы? – спросил боцман.
– У нашей флотилии припасов в достатке, так что пороха и ядер нам хватит надолго.
– Точно! Вечно у меня из головы вон, что в бухте Радости сейчас стоит мощное подкрепление.
– Потому я и хочу отправиться туда и проверить, все ли готово к сражению. Я больше рассчитываю на эту флотилию, чем на отряды, которые Сандокан ведет с Хрустальных гор. Пехота вряд ли поможет нам завоевать Момпрачем. Придется сразиться с канонерками в открытом море. Надеюсь, мы выиграем это сражение. А если придется туго, войдем в бухту Варауни и обстреляем город, начав с дворца султана. Тогда в бой вступят китайцы и оттеснят раджпутов к порту. Подготовка несколько затянулась, однако я уверен, Момпрачем будет нашим.
– А не слишком ли вы забегаете вперед, хозяин?
– Увидишь, какой бой мы дадим у берегов Момпрачема. Остров наш, и только наш! Можешь не сомневаться, Мати. Султан окажется между молотом и наковальней, мы заставим его вернуть нам остров, чьи жители желают быть свободными. Мы гораздо сильнее, чем тебе кажется. Посмотришь, как все обернется, когда с гор спустится Сандокан. Ну что? Перетащили выпивох на проа?
– Всех до единого, господин Янес.
– Тогда везите их в бухту Радости. Кстати, Мати. Узнай, что там поделывает настоящий посол. Я какое-то время проследую за тобой – на случай, если по пути повстречается канонерка.
– На проа Падара хватает пушек, чтобы обороняться от этих злодеев.
– Я больше доверяю своей артиллерии, уже испытанной в деле. Поднимайте паруса. И помни, если голландец удерет, все пропало.
– От меня не удерет, господин Янес, – сказал, подходя к ним, Падар. – Плыть в открытое море?
– Держись подальше от побережья. Не дай бог, что случится, а я не хочу потерять ни одного корабля.
– Будет исполнено, господин Янес. Ждите посланца с хорошими новостями.
Проа подняло паруса и понеслось на север. Яхта на самых малых последовала за ним. Они хотели пройти подальше от Лабуана, где в порту стояло немало английских канонерок и крейсеров.
К шести утра на востоке показалась полоска побережья.
И вот на фоне утреннего неба появились силуэты столичных зданий и яркая зелень живописного пригорода. Над заливом поднимались струйки дыма: признак того, что в порту стоят пароходы.
Янес, не желая иных непрошеных визитеров, приказал увеличить скорость. Яхта стрелой пронеслась между Лабуаном и Караманом, держа курс на норд. За ней плыло легкое
