испортить. К тому же, он любит мою дочь, признался он тебе в этом или нет.
Моя грудь напрягается, но я продолжаю, решив проигнорировать его замечание.
— Не стесняйся перенести мой билет первого класса на два дня вперед. Я бы хотела вернуться домой после Чемпионата Мира.
— Ты уверена, что у тебя истек срок годности для возвращения в больницу?
— Уверена. Я перепроверила после того, как бросила учёбы, потому что знала, что ты меня убьешь.
— Это моя девочка, планирующая свои похороны. Мы поговорим о твоем школьном решении в другое время, когда ты не будешь выглядеть так, будто можешь вырвать печень.
— Звучит как план. — Я закрываю глаза, игнорируя боль в голове и груди. Это приятное чувство, напоминающее мне о том, что я все еще здесь, ожидая, что я переживу свой последний раунд пыток.
Глава 36
Лиам
Я достойно выступил в квалификации и занял позицию P3 в финальной гонке сезона. Положительное место не вызывает такого же восторга, несмотря на то, что я занимал второе место на протяжении всего чемпионата мира. Ноа и мои соперники не испытывают такого же удовольствия, еще год мы будем сражаться за первое место.
Софи не пришла на пресс-конференцию, вероятно, из-за сильного похмелья, от которого она, несомненно, страдает сегодня. Ее отсутствие означает, что я не могу поговорить с ней, пока Маккой не занял меня на весь день. Поскольку она отказывается отвечать на мои сообщения, у меня не остается способа поговорить с ней, и ее отсутствие оставляет во мне пустоту.
К несчастью для меня, сюрпризы не прекращаются. Мало того, что газета опубликовала ужасную фотографию, на которой я несу потерявшую сознание Софи, так еще и Джеймс Митчелл подходит ко мне, как только член Формулы-1 объявляет об окончании отборочной конференции.
— Мне нужно, чтобы ты пошел со мной. — Его зеленые глаза, копия глаз Софи, смотрят на меня. Там, где глаза Софи наполняли меня теплом, его глаза напоминают мне сурового родителя. И один его взгляд говорит мне о том, что не стоит дурачиться и устраивать ему разнос.
Я следую за ним в его кабинет Бандини.
— Садись. Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? — его радушие удивляет меня.
— Вода — это хорошо.
Он передает мне охлажденную бутылку, прежде чем занять место за своим столом. Я улыбаюсь, глядя на его фотографию в рамке. Более молодая Софи скалит зубастую ухмылку и носит космические пучки, не обращая внимания на то, что ее тело окружено пузырчатой пленкой. Ее маленькие кроссовки Nike выглядывают из-под нее.
Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с лицом ее отца, его челюсть дергается, когда он смотрит на меня так, будто я признался в убийстве семейного питомца.
— Видишь ли, как бы я ни хотел отплатить тебе, чтобы ты больше никогда не приближался к моей дочери, я знаю, что мы оба преследуем лучшие намерения. Я немного покопался. Когда моя дочь приходит ко мне, не ест и не улыбается, я сделаю все, чтобы тот ублюдок, который ее обидел, пожалел о том дне, когда родители его зачали. Забудьте о рождении, потому что девять месяцев в утробе матери считаются слишком большой свободой.
Срань господня, он напряжен как черт.
Он продолжает.
— Я в ярости от того, как она надралась и попала в статью сплетен, потому что не смогла контролировать свои бурные эмоции по отношению к тебе. Это съедает меня заживо, зная, что она расстроена. Итак, я нашел человека, который должен ответить за ее слезы. Я сделал тяжелую работу, потому что когда моя малышка смотрит на меня со слезами на глазах, я не останавливаюсь ни перед чем. Пусть это будет предупреждением. Мои правила были предназначены для того, чтобы с ней ничего подобного не случилось. Но ты проскользнул внутрь, разрушил ее защиту, и она влюбилась в тебя. Бог знает почему. — Он закрывает глаза и щиплет себя за нос.
Его слова зависают между нами. Он говорит обо мне? Он хочет надрать мне задницу?
Джеймс чувствует мое замешательство и открывает папку на своем столе, протягивая мне такую же.
— Софи призналась мне в чем-то душераздирающем несколько дней назад. Она рассказала, как твой агент сказал ей, что ты должен бросить ее, если хочешь получить место с Маккой. Если ты не согласишься на предложение, тебя переведут в одну из низших команд. Представь, что моя дочь с ее золотым сердцем получила эту новость. Она понимает последствия такого решения, потому что выросла, узнав об этом бизнесе. Но самое главное, она понимает тебя, потому что любит. ты сыграл прямо на ее страхе, что не любишь ее в ответ, доказав ей, почему ее жертва стоила того. Потому что ты показал ей, что любишь гонки больше, чем ее. Софи призналась мне, что ты бы взбесился, если бы она сказала, что любит тебя. Поздравляю, Лиам, ты выиграл награду «Самый большой тупица». Извини, но это не сопровождается душем из шампанского и кубком, но надеюсь, что твое сердце болит как сука, потому что у моей дочери оно точно болит.
Моя рука замирает на папке, его слова разрывают меня. Дерьмо. Чертово дерьмо. Она знала? Почему она ничего не сказала? Ни слова о Рике не прозвучало из ее уст. Она никогда не упоминала о моем контракте или о том, как Маккой угрожал нашим отношениям. Но зачем ей это, если она знала, что я держу все в секрете?
Мои мысли проносятся в голове, оценивая слова, которые она бросила мне в лицо, когда я отвез ее в пустыню. Ее странную назойливость по поводу контракта с Маккой и ответы, которые я дал.
Я чертов идиот. Ходячий, говорящий тупица, который дал ей все основания сделать то, что она сделала. Она освободила меня, чтобы я мог продолжать жить своей мечтой. Это был самоотверженный поступок, который раздавил нас обоих, меня, потому что я трус и боюсь любви. А она — потому что любит меня и хочет для меня самого лучшего.
— Когда она узнала об этом? — я захлебываюсь словами, мои руки дрожат, когда я подношу бутылку с водой к губам. В горле такое ощущение, будто я глотал кислоту вместо воды.
— В Бразилии. Твой дерьмовый агент загнал ее в угол и рассказал ей все о твоей нынешней дилемме. Я не знаю, жалеть тебя или бить за то, что ты так долго не можешь определиться со своими чувствами
