В 2003 году Эндрю К. Ревкин и Кэтрин К. Сили опубликовали в The New York Times статью, в которой сообщалось, что администрация Джорджа Буша отредактировала научное содержание отчета EPA о глобальном потеплении[258]. Последующие статьи в 2005 году подтвердили не только изъятие определенной информации, но и прямое редактирование текста с целью изменения его значения и воздействия[259]. В 2006 году г-н Ревкин сообщил, что под влиянием правительства НАСА не позволяет известному климатологу делиться результатами и выводами с общественностью, поскольку они расходятся с позицией Белого дома[260]. В ответ на эти и другие истории в 2006 году конгресс начал официальное расследование этого вопроса, которое в конечном итоге пришло к выводу: «Доказательства, представленные комитету, приводят к одному неизбежному выводу: администрация Буша предпринимала систематические усилия по манипулированию научными данными об изменении климата и вводила в заблуждение политиков и общественность относительно опасностей глобального потепления... Должностные лица Белого дома и политические деятели подвергали цензуре заключения конгресса о причинах и последствиях глобального потепления, ограничивали доступ СМИ к правительственным ученым-климатологам и редактировали федеральные научные отчеты, чтобы внести неоправданную неопределенность в обсуждения изменения климата»[261].
В отличие от Советского Союза, в США ни один ученый не был заключен в тюрьму или казнен за выражение своего мнения. Однако, судя по всему, всемогущий орган центральной власти и здесь подтасовывал научные выводы, основываясь на политической повестке дня, а не на каком-либо понятии научной работы. Был ли конгресс, проводивший расследование в 2006 году, конгрессом демократов? Да, был. Возможно ли, что обвинения во вмешательстве в науку сами по себе были политически мотивированными? В некоторой степени это кажется вероятным. Тем не менее нет необходимости в спорах по поводу точности этих отчетов и выводов, потому что сотрудники Белого дома, которые участвовали в процессе редактирования, признали, что делали это, оправдывая свою деятельность как «необходимую для согласованности научных программ с политикой»[262]. Бесспорно, что во всей человеческой деятельности присутствует политика и предвзятость, тем не менее похоже, что администрация Буша редактировала содержание экспертного научного мнения не из соображений последовательности гипотетико-дедуктивного мышления, а в угоду политической повестке дня, весьма далекой от научной работы[263].
Способность внешнего (ненаучного) авторитета вмешиваться в легитимную науку обусловлена неправильным представлением общества о том, что такое наука, и это является одной из причин, почему соображения, высказанные в этой книге, так актуальны для нашего общества. Никто не утверждает, что администрация Буша сфабриковала данные экспериментов или выдумала наблюдения, которых не было. Однако они фактически изменили смысл выводов, удалив текст (иногда целые абзацы) и вставив отдельные слова, вносящие неопределенность в заключение отчета. Изначально упомянутые «неопределенности» заменили на «значительные и фундаментальные неопределенности». Другой пример: фразу «Многие научные наблюдения показывают, что Земля переживает период относительно быстрых изменений» заменили на «Многие научные наблюдения содержат вывод о том, что Земля может претерпевать период относительно быстрых изменений»[изменение выделено курсивом]. Аналогичным образом, «Связать причины биологических и экологических изменений с изменением или нестабильностью климата сложно» заменили на «Связать причины биологических и экологических изменений с изменением или нестабильностью климата чрезвычайно сложно»[курсив мой].
Почему добавление этих слов — такая большая проблема? Разве я не говорил на протяжении всей книги о том, что в науке нет определенности, абсолютного знания и ничего, в чем мы не можем ошибаться? Проблема в том, что непрофессионалы и даже некоторые профессиональные ученые считают, что неоспоримые доказательства и определенность достижимы, и поэтому все, что содержит неопределенность, неубедительно, двусмысленно и может быть спокойно проигнорировано, пока не будет доказана абсолютная достоверность, что является логически невыполнимой задачей. Говоря языком науки, утверждение о том, что «Земля переживает период относительно быстрых изменений», является настолько убедительным, насколько это возможно на данный момент. Добавление слова «может» меняет твердый вывод на предположение. Заявление, что «чрезвычайно сложно» связать изменение климата с биологическими или экологическими изменениями, создает впечатление, что наука не только неспособна сделать какие-либо определенные выводы, но и что наука вообще не может делать никаких выводов, даже если они несовершенны.
Здесь есть две основные проблемы. Первая заключается в том, что ненаучная организация, которая даже не пыталась следовать научным нормам, отредактировала научные наблюдения, чтобы подогнать их под уже существующую повестку дня. Вторая проблема заключается в том, что они целенаправленно сделали это таким образом, чтобы противники научных открытий смогли заявить: «Видите ли, роль человека в изменении климата еще не доказана, поэтому нам не нужно ничего менять». Это могло произойти не только потому, что к отчету были добавлены конкретные слова о неопределенности, но и потому, что у людей возникло ошибочное представление о том, что абсолютное доказательство достижимо, что таков наш стандарт доказательства и что, пока он не будет достигнут, у нас нет причин беспокоиться о проблемах, потому что они еще не реальны[264].
