но была остановлена менеджером.
Агентша в туалете докладывает шепотом:
— Я не знаю, за какой она дверью.
— Недоумки, — шипит Мартен еле слышно. — Тогда открывай все! — приказывает он в полный голос.
Через очки этой женщины он видит, как она обследует двери на предмет слабых мест. Затем в поле зрения снова появляется рука, в пальцах зажата банковская карта. С ее помощью она начинает вскрывать первую дверь. Несколькими энергичными движениями она вскрывает замок. Дверь распахивается.
От неожиданно раздавшегося крика Элис чуть не роняет с колен Pi вместе с клавиатурой.
— Что вы творите? — кричит в истерике женский голос из одной из кабинок.
Элис слышит еще один женский голос, однако не может разобрать слов. Она почти закончила набирать сообщение. Лихорадочно она его допечатывает, в то время как снаружи раздаются ругань, крики и угрозы. Затем голоса становятся тише. После этого кто-то скребется к ней в дверь.
— Кто там? — спрашивает она, заходя на водопады. — Тут занято.
На экране Элис появляется сообщение.
ArchieT: Беги!
Черт!
— Откройте! — требует женский голос.
— Минуточку! — отвечает Элис недружелюбно.
Ее охватывает паника, однако она отправляет сообщение в водопады.
Кто-то колотит в дверь и дергает замок.
— Откройте!
Ловкими движениями пальцев Элис вынимает SD-карту из аппарата и бросает ее в унитаз.
— Что такое? — возмущается она. — Я почти закончила!
И правда. Она смывает SD-карту и прячет Raspberry, клавиатуру и мышь в сумочке, когда дверь чуть не слетает с петель, ударяет ее по спине и она чуть не падает на унитаз.
— Элис Кинкэйд? — раздается позади нее резкий крик.
Мартен видит на мониторе лицо напуганной Элис с всклокоченными волосами. Обеими руками она упирается в стену туалета.
— Вы с ума сошли? — кричит она на агентшу, чьими глазами Мартен наблюдает сцену. — Что вы себе позволяете?
— Что вы тут делаете? — визжит женщина и хватает Элис за руку.
— А вы как думаете? — ехидно отвечает Элис, нажимая еще раз на слив свободной рукой.
Агентша с такой силой откидывает Элис в сторону, что Мартен слышит вскрик боли. Она склоняется над унитазом, в который сбегает вода. Две руки опускаются в бурлящий поток, Мартен слышит ругательства. Через очки второй агентши, которая только что прибежала сюда, он видит торчащую из кабинки задницу первой. Рядом с ней Элис сидит на полу, прижав ладонь к плечу. Из унитаза появляются две руки — пустые.
— Дерьмо! — кричит первая агентша.
— В прямом смысле, — замечает Луис.
— Вы совсем рехнулись? — вопит Элис. — Я что, не имею права сходить в туалет?
— Покажите мне свою сумочку! — приказывает Элис вторая агентша.
— Даже не мечтайте! Утритесь, прежде чем к ней прикоснуться! — кричит она и выбегает из туалета.
* * *
Син не представляет, где находится. Где-то в чреве Нью-Йорка. Как и должно быть в утробе, здесь влажно, жарко и воняет. Издалека падающий свет позволяет ей хоть как-то представить себе очертания прохода. Казалось бы, под землей должно быть тихо. Но нет, здесь что-то гремит и шипит, скрипит, свистит и хлюпает безостановочно, как будто город переваривает Син. Со всех сторон она слышит голоса и шаги. Но ни один из них не вблизи. Она продолжает спешно идти вперед, в то время как в ее сознании мелькают обрывки воспоминаний о злоключениях этого дня. Начало этой безумной погони в отеле. Ее инстинктивный порыв бежать от незнакомцев, постучавшихся в дверь Чандера. Интуиция ее не подвела. Кто, как не те четверо, убили Чандера? Но разыскивают теперь ее. Вполне возможно, они пришли и по ее душу. Но кто? И почему? Freemee? Если бы они захотели избавиться от нее, то не стали бы делать щедрого предложения. Как будто они уже после разговора узнали, что она его не примет…
Тьма сгущается. Син передвигается преимущественно на ощупь. Голоса, шаги теперь ближе.
Вдруг ее озаряет. Они узнали! Непонятно, как именно, но алгоритмы ее раскусили. Во Freemee просчитали, что сегодня на ток-шоу она выложит все начистоту. Поэтому устроили охоту на нее.
Проклятые программы читают ее, как книгу! Где-то впереди снова забрезжил тусклый свет. Знают ли они ее следующие шаги? Было бы очень кстати, потому что она понятия не имеет, что делать. Но если они знают, то будут ждать ее в нужном месте. Но где оно? Изначально она намеревалась прорваться на телевидение, но у нее не осталось шансов — с полицией Нью-Йорка и ФБР на хвосте. Чтобы это осознать, ей не нужна помощь компьютера.
Син то и дело прислушивается к темноте. Жуткие звуки по-прежнему исходят отовсюду, голоса и шаги снова откуда-то издалека. Как бы не сгинуть в этом лабиринте.
И вдруг она понимает, как вести себя дальше: непредсказуемо! Нужно действовать так, как от нее не ждут. Вопреки даже собственным ожиданиям.
Это определение «креатива» или «сумасшествия»?
С другой стороны, во Freemee понимают, что она знает, на что способны алгоритмы. Не просчитали ли они именно такой ход ее мысли? Если они работают хорошо, то считаются с ее непредсказуемостью. Можно ли предсказать непредсказуемость? И существует ли непредсказуемость как таковая? И если да, то к какому выводу она должна сейчас прийти? Что она все-таки должна сделать то, что от нее в такой ситуации ожидается, потому что программы исходят из того, что она выкинет нечто непредсказуемое? А что, если они и такой ее мыслительный сценарий учли? Тогда она все-таки должна решиться на нечто непредсказуемое.
Голова идет кругом! Она хватается за что-то влажное, склизкое, движущееся, душит вопль и продолжает путь.
Чего именно от нее ждут, задается она вопросом. Бегства. Попытки залечь на дно, как она и поступила. Как она и поступала с самого начала этой клоунады — делала ровно то, что от нее ожидалось! От охоты на Зеро до бегства из отеля и от полицейских и ФБР. Что еще предпримет тот, кого разыскивают как преступника? На кого хотят повесить убийство? Кто, находясь под подозрением в терроризме, не вправе рассчитывать на открытое и честное расследование, на возможность защиты или честный процесс в нормальном суде, а вместо этого должен бояться вполне возможного заточения в одиночную камеру, пыток и показательного суда? Запыхавшись, она останавливается, без сил опускается на колени. Голоса поблизости. Син не может разобрать, что они говорят. Ноги шлепают по лужам. Вперед!
Переступив порог номера Синтии Бонсант, детектив Стрэйтен первым делом обращает внимание на открытую дверцу платяного шкафа, из которого торчит открытая дверца сейфа. Стрэйтена сопровождают двое криминалистов, которые сразу же принимаются за дело.
Сейф пуст. Возможно, в нем
