Агнея, смеясь, уткнула лбом к нему в грудь.
— Корону.
— Ну так вы уже все решили, я смотрю, у нас за спинами. Без меня меня женили.
— Я серьёзно. — Она внимательно посмотрела ему в глаза. — Если ты скажешь, что я должна нести шлейф подвенечного платья Фреды, я понесу. Если скажешь возвращаться на Север — вернусь.
Агнея кашлянула. Он поцеловал её в озябший кончик носа и грустно улыбнулся:
— Ничуть. Никогда.
И подхватил на руки. Сверр хотел донести её до дома фермы, поскользнулся, и оба свалились в сугроб. Агнея в отместку засунула снежок Сверру за шиворот.
Белые от налипшего снега и раскрасневшиеся, они постучались к хозяину фермы. Их радушно приняли, накормили, но Агнея не могла вспомнить, чем их угощали.
Хозяева загородили угол у самого очага, лучшее место, которое было в доме, постелили огромное меховое покрывало на лежанку, Сверр растянулся на полу у огня. Агнея села рядом, облокотившись ему на грудь. После мороза лицо щипало, блаженное тепло огня разморило. Полено упало в очаге, сноп искр взвился и погас.
Агнея, прикрыв веки, медленно рассматривала Сверра. Теперь ей нравилась и горбинка сломанного носа, и серые глаза, и даже чёрная колючая щетина, которая опять начала отрастать на подбородке. Сверр поймал взгляд и прищурился:
— Почему ты так смотришь на меня?
— Ты красивый.
— Да уж, — Сверр засмеялся, хотя по глазам она видела, что ему приятно это слышать. Он чиркнул пальцем над губой. — Особенно с этим.
— Особенно с этим, — Агнея наклонилась к нему и нежно, не спеша, поцеловала изуродованную щёку.
— И с этим, — прошептал Сверр еле слышно, точно боялся спугнуть момент, и провёл рукой по лбу.
— И с этим, — согласилась Агнея, прильнула к нему ещё ближе и поцеловала по-очереди каждый шрам.
Она чувствовал, как бьётся сердце под её ладонью, Сверр вглядывался в лицо, ловил что-то в глазах. Теперь он найдёт, то, что так долго искал. Увидит и поймёт без слов.
Словно испугавшись ее доверчивого тепла, Сверр шутливо оттянул ворот рубахи:
— Там ещё много.
— Да, — отозвалась Агнея, — я помню.
И загадочно улыбнулась, прикусив губу. Если бы не нервные тени и отблески очага, Агнея поклялась бы, что Сверр смутился.
— Прекрати на меня так смотреть. Тебе не стыдно? Мы даже не женаты. Толком.
— Чуть-чуть женаты, — засмеялась Агнея. Севериан сел и затащил ее к себе на колени, обнял и погладил пряди у уха.
— Леди, держите себя в руках. Тут дети за занавеской.
И тут же сам принялся целовать везде: лоб, нос, щеки, шею. Агнея шутливо отбивалась, тихо смеясь, чтобы их не услышали:
— Щекотно. У тебя борода колючая.
— Побриться?
— Не надо, — Агнея провела пальцами по короткой щетине на подбородке, — мне нравится.
Сверр рыкнул и прижал ее. И даже эта его привычка ворчать по-драконьи ей теперь нравилась. Агнея подумала, что могла бы просидеть так, обнявшись с ним, всю ночь, просто молчать и слушать треск поленьев в очаге. Сверр думал, видимо, о другом. Зарывшись носом в макушку сказал, скорее себе, чем ей:
— Нет. Никакого сострадания к мужчине.
Отстранил ее и сурово приказал:
— Давай, на место, и лежи, как мышка. Иначе я наплюю на то, что мы в чужом доме.
Угроза подействовала. Агнея перебралась на лежанку и закопалась под шерстяное покрывало, но улыбаться перестать не могла. Сверр улегся на полу поближе к огню, спиной к ней, и, вздохнув, добавил:
— И смотреть на меня хватит.
Агнея отвернулась к стенке, как только она задремала, проснулась от прикосновения. Севериан все-таки забрался к ней на лежанку, поняв, что разбудил её, отодвинулся. Потом вытащил из ножен меч, положил между ними и уставился в потолок. Агнея прикусила губу, чтобы сохранить серьезность. Этой традицией давно пользовались только в книгах. Сверр обиделся, убрал меч, но не ушел. Он еще долго крутился, то отворачиваясь, то пытаясь пристроиться поудобнее, рискуя развалить хозяевам лежанку, и, когда наконец угомонился, Агнея подобралась к нему поближе и заснула, положив голову у плеча.
Так их и застал Малыш, вихрем влетевший с клубами морозного воздуха ранним утром:
— Это его конь? Ваше Высочество! Ваша Светлость, вы здесь?
Севериан подскочил, по привычке протянул руку к мечу, увидев Хилльберта, сел обратно на лежанку. Агнея с любопытством выглянула из-за его спины.
— Ой, простите, миледи, — Хилль смущенно шагнул назад, — Ваша Милость, мы беспокоились. Исчезли, хоть слово сказали бы.
— Ну да, — Сверр потер ладонью лицо, чтобы проснуться — Прости, Малыш. Забыл про вас.
Хилль пожал плечами и понимающе кивнул:
— Ладно уж. Я пойду, — он показал рукой назад, на вход, — да? Это. Передам в замок, что вы нашлись. Оба.
Хилль ушел. За дерюжкой стояли всполошившиеся перепуганные хозяева и округлившимися глазами рассматривали проснувшихся гостей.
— В…ваше Высочество? — заикаясь пробормотала крестьянка и поклонилась. Сверр небрежно махнул им.
— Без церемоний. Если найдете нам что-нибудь поесть, и будет.
— Конечно, Ваше Высочество, а как же, я мигом накрою, — женщина растолкала домочадцев, выразительно посмотрела на мужа и дала подзатыльник старшему, отправив за дровами.
— И в дорогу еды, — крикнул вслед хозяйке Сверр.
Агнея нехотя вылезла из под теплого покрывала.
— Ты уезжаешь?! Куда?
— Мы. В Норвальд, разумеется. Сможешь лететь?
Сверр встряхнул вещи, сушившиеся у очага. Агнея тут же полюбопытничала:
— Зачем в Норвальд?
Сверр развел руками:
— Ну, если тебе так не терпится, можем обручиться и здесь. Я подумал, что ты захочешь увидеть брата.
Агнея не знала, прыгать ли ей от радости или рассердиться на Сверра, который остался в одной тунике и деловито с сомнением разглядывал золотую цепь королевского ожерелья, думая, стоит ли тащить с собой. Агнея подошла к нему.
— Мы что просто так сбежим? А невесту спросить?
Он только хмыкнул.
— Ты и так согласна. — Сверр обвел рукой комнату: — Репутация твоя безнадежно погублена. Деваться нам некуда. И потом, — он наклонился к ней и добавил шепотом на ухо, — ты меня любишь. А я, все-таки дворянин. Человек чести.
— Бессовестный.
Сверр беззастенчиво расплылся улыбке, и скомандовал:
— Собирайся. До обеда тебя что ли ждать?
— Погоди у меня. Я после свадьбы тебе покажу!
