Доказательство № 1. Я очень бедный человек, и когда русский консул передал через меня японцу 75 000 $, чтобы купить корабль, то если бы я был шпион, я бы рассказал японцам об этом и сберег бы эти деньги для себя, что было бы большой-большой удачей для такого бедняка, как я, но я не выдал тайны.
Доказательство № 2. Консул доверил мне несколько сот ящиков с амуницией, я мог продать эти ящики и разбогатеть, но я не сделал этого, потому что я предан русским.
Доказательство № 3. Я никогда не был в Порт-Артуре и знаю о нем только то, что было напечатано в шанхайских газетах «Ежедневные новости Северного Китая» и «Эхо Китая» в июне или июле месяце.
Доказательство № 4. Я потратил много времени и сил, чтобы добыть для русских копии японских телеграмм, что я и сделал наконец.
Доказательство № 5. Я поручил моему двоюродному брату, который работал на почте, достать для полковника Огородникова письма из Тяньцзиня в Ньючванг. Мой брат сделал это, был разоблачен и уволен с почты.
Доказательство № 6. Я добыл для полковника Огородникова много ценных сведений, одно из которых было причиной того, что японцы потеряли несколько транспортов и много солдат и орудий[119] [л. 109 об.]. Ваше Превосходительство на основе этих доказательств может видеть, что я являюсь верным слугой русских, а не японским шпионом или агентом. Я умоляю Ваше Превосходительство попросить Генеральный штаб отпустить меня на волю. Если Генеральный штаб хочет, чтобы я продолжал работать на русских, я буду очень счастлив, но если они не хотят этого, то я, если позволит Генеральный штаб, уеду в Шанхай к своему отцу, который уже во многих письмах звал меня. Я готов дать надежные гарантии Генеральному штабу, что я всегда буду верен русским, а если использовать меня в работе, то я могу дать массу хороших сведений, которые могу получить у майора Мигара.
Благодарю Ваше Превосходительство за то, что Вы потрудились прочесть мое письмо, и надеюсь получить благоприятный ответ.
Остаюсь покорным слугой Вашего Превосходительства.
Хосе Гидис * * *
ПИСЬМО ГИДИСА КОМЕНДАНТУ ХАРБИНА (На английском языке)
20 февраля 1905 г.
Его Превосходительству коменданту Харбина
Я благодарю Ваше Превосходительство за то, что Вы были так добры дать мне табак и немного бумаги. У меня есть возможность рассказать Вашему Превосходительству то, что я не могу написать, но если Ваше Превосходительство придете ко мне или пришлете офицера, я могу рассказать то, что будет очень полезно Вашему Превосходительству, а также армии.
Позвольте мне, Ваше Превосходительство, иметь матрас и одеяло. Сейчас очень холодно спать без одеяла.
Я умоляю Ваше Превосходительство позволить мне есть то, что давали в госпитале, поскольку у меня мало сил, я очень слаб для того, чтобы есть ту пищу, которую получаю теперь. Я уверен, что Ваше Превосходительство поймет, что такая пища — это страдания для слабого мальчика.
Еще раз благодарю Ваше Превосходительство за доброту, я надеюсь, что буду в состоянии сослужить хорошую службу Вашему Превосходительству.
Остаюсь покорным слугой Вашего Превосходительства.
Хосе Гидис * * *
ПИСЬМО ГИДИСА НАЧАЛЬНИКУ ТЫЛА ДЕЙСТВУЮЩЕЙ АРМИИ ГЕНЕРАЛУ НАДАРОВУ
(На английском языке) Харбин, 20 мая 1905 г.
Не будет ли угодно Вашему Превосходительству прочитать петицию слуги Вашего Превосходительства Хосе Мария Гидиса, 20 лет от роду.
10 декабря русский консул попросил меня съездить из Тяньцзиня в Мукден. Я получил от полковника Огородни-кова военный паспорт и проследовал в Мукден в компании с русским офицером. По прибытии я был взят под стражу по обвинению в передаче планов Порт-Артура японцам, в чем я невиновен, так как никогда не бывал в Порт-Артуре и не имел сношений с японцами.
Во время моего пребывания в Тяньцзине я был в очень хороших отношениях с русскими, и японцы подозревали, что я русский агент. Я почтительно прошу Ваше Превосходительство позволить мне вернуться домой, я невиновен и длительное время нахожусь в тюрьме.
Надеюсь, что Ваше Превосходительство благосклонно отнесетесь к моей петиции, и желаю Вам благоденствия.
Остаюсь покорным слугой Вашего Превосходительства.
Хосе Мария Гидис * * *
ПРОШЕНИЕ ГИДИСА РУССКОМУ ИМПЕРАТОРУ НИКОЛАЮ II
(На английском языке)
[дата не установлена]
Не будет ли угодно Вашему Императорскому Величеству прочитать петицию слуги Вашего Величества Джозефа Марии Гидиса, британского подданного, 20 лет от роду.
12 декабря 1904 г. представитель Вашего Императорского Величества в Тяньцзине консул Лаптев просил меня съездить в Мукден. Я получил русский военный паспорт и выехал из Тяньцзиня в Мукден. По прибытии я был встречен офицером, который сказал, что мне гарантированы какие-то дела в Порт-Артуре.
Офицер спросил, был ли я когда-нибудь в Порт-Артуре и хорошо ли я знаю этот город. Я ответил, что никогда там не был и ничего не знаю об этом месте кроме того, что видел на военной карте. Офицер спросил, могу ли я нарисовать то, что вижу. Я ответил «да» и нарисовал ему эту карту. Спустя несколько минут я был арестован и посажен в тюрьму но обвинению в продаже японцам планов Порт-Артура, в чем я абсолютно не виновен, и, кроме того, я никогда не имел сношений с японцами.
Я покорнейше прошу Ваше Императорское Величество освободить меня из тюрьмы.
Благодарю Ваше Императорское Величество и желаю Вам счастья, здоровья и успеха.
Покорный слуга Вашего Императорского Величества.
Хосе Мария Гидис * * *
ДНЕВНИК ЯПОНСКОГО РАЗВЕДЧИКА
Как правило, разведчики не ведут дневников, но в данном случае мы имеем дело с исключением. Предлагаем вниманию читателей дневник японского разведчика подполковника Юкока. В феврале 1904 г. он, вместе с капитаном Оки и четырьмя японскими студентами, был послан из Пекина в тыл к русским с заданием совершить диверсию на железной дороге в районе от Хинганского перевала до станции Цицикарь. Под видом китайских купцов они совершили очень тяжелый сорокадневный переход через Монголию, но не успели выполнить задания. 30 марта по старому стилю (а по новому — 12 апреля) оба офицера были захвачены русским разъездом у станции Турчиха и приговорены к смертной казни. Четверо студентов, которым на этот раз удалось скрыться, спустя некоторое время были убиты монголами.
Следует отметить, что эти разведчики отправились в путь, будучи совершенно неподготовленными. Они никогда не были кавалеристами и плохо управлялись с лошадьми. Застигнутые русским разъездом, японцы даже не пытались сопротивляться, однако это не помешало им в дальнейшем так же мужественно встретить смерть, как стоически они перенесли все невзгоды своего путешествия. Помимо дневника, в разделе содержится ряд других документов, рассказывающих об аресте и казни подполковника Юкока и капитана Оки, а также о гибели других членов группы.
