— Нет, не все, — самодовольно перебила мисс Гвен. — Мы перехватили золото и скоро отправим сэра Ричарда в Лондон.
— Пакетбот уже ждет в Кале, — проговорил подскочивший к компаньонке Майлс.
Какой уж тут разговор без свидетелей!
— Вообще-то он принадлежит Жоржу Марстону, — вставил Джефф.
— Но тебе не о чем беспокоиться, в Кале уже выехал Стайлз, — продолжил Доррингтон.
— А мы соберем твои вещи и через пару дней приедем, — резюмировала леди Аппингтон. — Все будет в порядке, милый. Отдыхай и ни о чем не беспокойся.
— Да, похоже, вы времени даром не теряли, — равнодушно проговорил Ричард.
«Не уезжай!» — хотелось закричать Амели, но она понимала, что не имеет на это права. Деларош знает, кто скрывается под маской Пурпурной Горечавки, так что остаться в Париже означало играть в прятки со смертью. Мисс Гвен права: Ричарду нужно уезжать, и чем скорее, тем лучше.
Невыплаканные слезы жгли глаза. Нет, Амели Балькур будет сильной! Она ведь теперь Розовая Гвоздика! Детская мечта сбылась: она в Париже, мстит за родителей и восстанавливает монархию. Но Амели почему-то казалось, что без Ричарда шпионаж потеряет всю свою привлекательность. Да что шпионаж, Париж будет уже не тот! Призрак лорда Селвика начнет преследовать ее в Желтом салоне мадам Бонапарт и коридорах Тюильри. А как же Сена, лодки, фамильный экипаж и даже Отель де Балькур? Без Ричарда Париж станет скучным и некрасивым…
Взглянув на ярко сияющие в ночном небе звезды, мисс Балькур решилась:
— Можно мне с тобой?
Генриетта широко раскрыла рот, а мисс Гвен перестала тыкать Майлса зонтиком. Все взгляды были прикованы к Амели. Словно по мановению волшебной палочки двор Отеля де Балькур превратился в замок Спящей красавицы.
— Я бы очень хотела поехать с тобой, — проговорила девушка. В полной тишине ее слова гулким эхом разносились по всему двору. — Конечно, если ты не против, — уже мягче добавила она.
— Если я не против… — будто не веря своим ушам, повторил Селвик. — Если я не против?
Внезапно осознав, что за их разговором внимательно следят семь человек, Амели густо покраснела.
— Ну да, — пробормотала она. — Если ты не возражаешь против моего присутствия.
— Если я не возражаю против твоего присутствия? — сорвался на крик Ричард и, подняв Амели на руки, бешено закружил по саду. — На самом деле вопрос в том, не возражаешь ли ты против моего присутствия, — уточнил он, осторожно опуская Амели на землю. — Ведь именно я заварил всю эту кашу, не сказав тебе правду.
— Зато из-за меня раскрылась твоя секретная сущность, — задыхаясь, пролепетала мисс Балькур.
— Тебе я должен был давным-давно ее раскрыть, — усмехнулся Ричард.
Можно ли умереть от счастья? Если да, то с Амели происходило именно это. Сердце билось так быстро и, казалось, вот-вот вырвется из груди. Синие глаза светились, а тело стало таким легким, что могло запросто взмыть в ночное небо.
— Простишь, что я выдала тебя Деларошу?
— Если ты простишь мне свистушку.
— Слово «интрижка» было гораздо больнее, — прошептала девушка, растворяясь в бездонных зеленых глазах.
— Готов каждый день вымаливать прощение.
— Амели, он делает предложение! — восторженно взвизгнула Генриетта.
— Детка, тебе не пора спать? — ледяным тоном осведомился брат.
— Ты все делаешь не так! — как ни в чем не бывало продолжала мисс Селвик. — Нужно опуститься на одно колено, а потом… Аа-а-а! — завизжала она, потому что леди Аппингтон прижала ладонь к ее губам.
— Не перебивай, а то все испортишь! — громко зашептала маркиза.
— Можете вы все исчезнуть? — взревел Ричард.
Амели бы его поддержала, но в ту минуту ей хотелось любить весь мир, включая Наполеона Бонапарта и министерство полиции.
— Очень рада за вас обоих, — вмешалась мисс Гвен, — однако, думаю, исчезнуть нужно именно вам, милорд, пока господин Деларош не выставил дозор у всех ворот Парижа.
Смерив компаньонку взглядом, Ричард повернулся к Амели.
— Милая, я очень тебя люблю и прошу выйти за меня замуж. Готов вставать на колени столько, сколько будет нужно, но только не при них! — загремел он и совсем другим тоном спросил: — Так ты поедешь со мной?
— Хоть на край света! Или в Кале — если это ближе.
— Тогда в Кале! — засмеялся Ричард. — Значит ли это, что ты меня любишь? — склонившись к самому уху девушки, прошептал он.
— Да, да, ДА!
— Ах, моя безупречная техника обольщения снова не подвела.
— Да уж! — словно издалека донесся голос Майлса.
— Нельзя ли потише? — прошипела Генриетта, которой не терпелось поподробнее узнать о безупречной технике обольщения.
Амели закусила губу.
— Думаешь, стоит обсуждать такие подробности в присутствии членов твоей семьи?
В своем смущении она была так прелестна, что Ричарду захотелось расцеловать ее здесь и сейчас, и пусть родители смотрят, если хотят.
— Все в порядке, — пробормотал Селвик, прижимая к себе Амели. — Мы же собираемся пожениться!
— Ну, если так…
— Шшшш… — Голоса Генриетты и Майлса доносились словно сквозь густой туман. Сладкая парочка обменивалась ехидными замечаниями. — Смотри, смотри, сейчас он ее поцелует!
Но Ричард остановился в миллиметре от губ Амели. Густо покраснев, она спрятала лицо на груди суженого. Пусть никто ее не видит…
— Ладно, — очень серьезно проговорил Селвик, — нам пора.
— Подожди, а как же техника обольщения? — насмешливо поинтересовался Доррингтон, за что тут же получил зонтом по ребрам. — Ооооой, — заскулил он. — Оооой!
— Ты не можешь просто взять и увезти Амели! — запротестовала леди Аппингтон, неожиданно разволновавшись. — Я всегда была очень снисходительной и терпимой матерью, — Генриетта неожиданно раскашлялась, — но боюсь, что не смогу разрешить тебе, Ричард, увезти приличную девушку посреди ночи без сопровождения. Нет, милый, придется подождать, пока мы сами не привезем мисс Балькур и организуем все должным образом. Торжественный прием устроим в Аппингтон-Холле. Амели, детка, думаю, твои дядя и тетя не станут возражать? Ну и, конечно же, архиепископ…
— А что, если кто-нибудь поедет с нами? — уже взяв Ричарда за руку, спросила Амели. — Джейн? — Она умоляюще взглянула на кузину.
Мисс Вулистон нахмурилась и судорожно сжала руки.
— Амели, я пока не собираюсь возвращаться в Англию.
— О чем это ты?
Бледные щеки Джейн чуть заметно порозовели.
— Милая, знаю, это было твоей мечтой, но если ты не возражаешь, я бы хотела продолжить дело Розовой Гвоздики.
