– Лжец! – крикнул молодой человек, вскочив на ноги. – Ты знаешь, что мы сделали! Я говорил тебе! Я рассказал тебе все! Я только хотел разделить с тобой…
Он развел руками и, повернувшись к тем, кто сидел за столом, проговорил:
– Простите меня. Я виной тому, что они пришли сюда.
– Это случилось бы рано или поздно, – мягко проговорила женщина. – Это все равно случилось бы. Мы пришли слишком рано… или слишком поздно. Займи свое место за столом.
Опечаленный молодой человек подчинился. Настала очередь Альфреда утешать его – если в этом можно утешить. Он положил руку на руку молодого человека.
«Соберись с силами, – без слов сказал он. – Соберись с силами, чтобы достойно встретить то, что произойдет. Слишком рано… или слишком поздно. Только бы не слишком поздно! Надежда – последнее, что осталось у нас…»
Клейтус продолжал говорить:
– …прилюдно признайте, что обманывали людей. Вам будет назначено не слишком суровое наказание. А теперь встаньте и выйдите из-за стола! – приказал он холодно. Несколько его последователей приблизились, сжимая в руках железные молоты.
– Что ты собираешься сделать, Клейтус?
Он снова указал – на этот раз на белое дерево стола:
– Это будет уничтожено, дабы не привести других ко злу!
– Ты хочешь сказать, к истине? – тихо проговорила женщина. – Разве не этого ты боишься?
– Отойдите! Или та же судьба постигнет и вас самих! Молодой человек поднял голову и потрясение взглянул на Клейтуса. Только теперь он начинал понимать чудовищную цель некроманта. Альфред ощутил огромную жалость к юноше. Женщина продолжала стоять. Мужчины и женщины, сидевшие за столом, тоже поднялись со своих мест.
– Вы напрасно тратите время, а быть может, и самое жизнь, Клейтус. Вы можете заставить умолкнуть наши голоса, но за нами придут другие. И стол не будет уничтожен!
– Вы что, собираетесь его защищать? – снова усмехнулся Клейтус.
– Не телами, но молитвами. Братия, не причиняйте вреда. Не делайте никому зла. Это наш народ. Не ставьте магической защиты – она нам не нужна. Я снова предупреждаю тебя, Клейтус! – Голос старой женщины зазвучал неожиданно сильно и гордо. – Это священный, благословенный чертог. Те, кто придет сюда, неся зло, будут…
Запела тетива, и стрела впилась в грудь женщины.
– …прощены… – прошептала она, падая; алая кровь залила белое дерево.
Краем глаза заметив какое-то движение, Альфред обернулся. Еще один из нападавших поднял лук; стрела была нацелена в сердце Альфреду. Лицо лучника было искажено страхом и гневом, родившимся из страха. Альфред не мог пошевелиться. Он не смог бы сейчас поставить магическую защиту, даже если бы и хотел. Человек натянул тетиву. Альфред стоял неподвижно, готовясь встретить смерть. Не героически, печально признал он, а скорее глупо.
Сильная рука схватила Альфреда за плечо, рванула – он падал…
Глава 39. ЧЕРТОГ ПРОКЛЯТЫХ, АБАРРАХ
– Проклятие, сартан! Что, разрази тебя гром, ты собрался делать?
Рука сильно встряхнула его за плечо.
Альфред поднял голову и огляделся, кажется, не слишком-то понимая, что с ним. Он лежал на полу, ожидая увидеть окровавленные белые одежды и ноги толпы, готовой растоптать его, но вместо этого увидел стоящих над ним пса и Эпло. Но он слышал голоса, крики и топот ног. Толпа. Толпа приближалась. Но нет, толпа уже приходила…
– Нужно… охранять стол… – Альфред пытался подняться на ноги.
– Больше нет времени на твои шуточки! – прорычал Эпло. – Ты слышишь? Солдаты уже близко!
– Да, толпа… нападает…
Эпло сгреб его за грудки и сильно тряхнул:
– Брось свою магию и сосредоточься на том, как нам выбраться отсюда!
– Я не понимаю… пожалуйста! Скажи мне, что происходит! Я… я действительно не понимаю!
Патрин настороженно взглянул на дверь; в отчаянии он выпустил Альфреда, который мешком осел на пол.
– Почему я не удивляюсь?.. Ладно, сартан. Во время того «представления», которое ты для нас устроил…
– Я не…
– Заткнись и слушай! Наша герцогиня как-то умудрилась погасить священные огни и привести в действие руны, открывающие дверь. А ты сделаешь то же самое с вон той дверью, – Эпло указал на дверь, находившуюся под прямым углом относительно первой, – когда я тебе скажу. Ты можешь идти?
– Да, – с некоторой запинкой ответил Альфред. Пошатываясь, он поднялся на ноги и тут же ухватился за край стола. Он был растерян до крайности; у него было ощущение, что он находится в двух разных местах одновременно, и в одном из них он хотел остаться, несмотря на опасность. Ощущение мира и покоя… ощущение того, что он обрел нечто давно утраченное… и потерял снова…
– Не знаю, почему я спросил об этом, – проговорил Эпло, бросив на Альфреда угрюмый взгляд. – Ты вообще не способен нормально ходить. Пригнись, будь ты проклят! Со стрелой в глотке ты мне ни на что уже не сгодишься. А если ты вздумаешь свалиться в обморок, я тебя брошу здесь!
– Я не упаду в обморок, – с достоинством ответил Альфред. – И моя собственная магия теперь достаточно сильна, чтобы защитить меня от… от нападения, – упавшим голосом закончил он.
«Братия, не причиняйте вреда. Не делайте никому зла. Это наш народ. Не ставьте магической защиты…»
«Я исполнил ее волю. У меня не было защитной магии. Эпло знал это. Он знал это, потому что был там со мной! Он был рядом со мной! Он видел то же, что и я… но что мы видели?..»
За дверью послышался глубокий, сильный голос. Он звучал в отдалении, но шум утих – мертвые солдаты угомонились.
– Клейтус, – угрюмо проговорил Эпло. – Нужно быстрее убираться отсюда!
Он подтолкнул сартана вперед, заставил обойти кучу костей на полу, поддержал, когда тот в очередной раз споткнулся.
– Джонатан! – Альфред пытался обернуться в надежде увидеть герцога.
– Я позабочусь о нем, – послышался за его спиной голос.
Кадавр принца Эдмунда следовал за ними, ведя за руку ошеломленного и растерянного молодого герцога.
– Твое заклятие сработало, – фыркнул Эпло. – Этот дурень несчастный не понимает, где находится!
– Это вовсе не было мое заклятие! – возразил Альфред. – Я ничего не…
– Заткнись и пошевеливайся. Побереги дыхание – тебе еще нужно дверь открыть.
– Что нам делать с Джерой?..
Лазар стоял у открытой двери. Глаза кадавра были неподвижно устремлены вперед. Дух витал вокруг тела, временами выглядывая из глаз. Мертвые губы шевелились, произнося слова, – Альфред осознал, что все это время он слышал их, слышал с тех самых пор, как очнулся.
– Живые держат нас в оковах. Мы – рабы живых. Когда живых больше не будет, мы будем свободны.
