Оперативная реакция Беккера на прорыв «Никитина» отнюдь не устранила угрозы. Однако она помогла укрепить немецкую линию обороны и подготовила 23-й армейский корпус к отражению основной атаки русских, начавшейся на следующий день.
Тем временем на востоке, на правом фланге 251-й пехотной дивизии напротив русского приволжского плацдарма, подполковник фон Рекум, командир подвижного батальона 251 — и дивизии, взял на себя оборону плацдарма, оставленного 87-й пехотной дивизией. Его невообразимая мешанина соединений, называемая «боевой группой», включала 187-й и 251-й саперные батальоны, 87-й лыжный батальон, подвижный батальон 72-й пехотной дивизии, 10-ю роту 129-й пехотной дивизии 428-го гренадерского полка и 1-й эскадрон 251-го подвижного батальона. Эта пестрая компания тем не менее действовала превосходно, с 9 по 12 декабря отразив 37 русских атак. Понеся большие потери, советские командиры были вынуждены изменить планы атаки, о чем фон Рекум не подозревал, и сместить основные акценты в сектор 39-й армии (77).
В ночь на 12 декабря Зыгин столкнулся с очередным кризисом. Его первичные атаки к юго-востоку от Зайцеве увенчались успехом, но передовые бронетанковые силы оказались изолированными в немецком тылу, юго-западнее Гончуков. По всему фронту немцы стояли насмерть, а разведка сообщала о подходе подкрепления к противнику. В довершение всего Жуков требовал ускорить атаку, чтобы сломить сопротивление немцев 20-й армии, ввязавшейся в смертельную схватку у реки Вазуза. Поскольку в первый день нового наступления 20-я армия так ничего и не добилась, Жуков стал еще настойчивее требовать побед к северу от Ржева. Под нажимом со стороны Жукова, озабоченный судьбой своей бронетанковой ударной группы, Зыгин поздно вечером запросил у Жукова подкрепления из 30-й армии. Жуков согласился, и через несколько часов 375-я стрелковая дивизия получила приказ переместиться на запад и подключиться к атаке Зыгина. Однако это обрекло на провал атаку генерала Колпакчи с волжского плацдарма, запланированную на 13 декабря. Теперь исход операции «Марс» почти всецело зависел от солдат армии Зыгина и их действий с 13 декабря и далее.
13-23 декабря
Общее наступление генерала Зыгина началось в полдень 13 декабря с интенсивной четырехчасовой артподготовки с целью пробить брешь в немецкой обороне по соседству с прямоугольным выступом у Гончуков и далее на запад между Урдомом и Зайцеве. После завершения артподготовки штурмовые отряды 16-й гвардейской и 220-й стрелковой дивизий Зыгина атаковали укрепления противника близ Гончуков, а окруженная советская танковая группа нанесла удар по немецким тылам. Яростная схватка продолжалась весь день, советские войска старались прорвать немецкую оборону. Один из немецких участников этого беспорядочного сражения описал его так:
«Ожидаемая атака началась 13 декабря. В 9:45 <11:45 по московскому времени> артиллерия открыла огонь, поначалу слабый, постепенно усиливающийся и достигший невероятной силы к 13:20 часам. Бушевал бой, дрожала земля, усыпанная острыми осколками железа. Русские под командованием Дорошенко атаковали батальон Вольпердинга и 1-й батальон 18-го полка. За первой атакой последовало еще несколько. Артиллерия обстреляла все, что только могла, но попытка прорыва провалилась. Пока Ландзер держался под натиском врага, Никитин вдруг атаковал командный пункт 1-го батальона 18-го полка с тыла. Некоторое время штаб сдерживал противника, вступив в ожесточенный бой с ним. Затем одновременная танковая атака со стороны фронта и прорывающиеся с тыла танки разорвали сопротивляющийся 1-й батальон 18-го полка пополам. Боевая группа 18-го полка и 2-й мотоциклетный батальон 2-й танковой дивизии бросились на помощь <с фронта у Вазузы> и вместе с остатками 1 — го батальона (59 солдатами) к 19:30 часам восстановили прежние боевые рубежи. Бойня прекратилась, ситуация была взята под контроль! Прорваться сумел только Никитин. Это ему удалось. Хорошо, что он не прошелся по оборонительным позициям вместе с противником, прорывающимся со стороны фронта» (78).
На западе перегруппированная 101-я стрелковая бригада и 158-я стрелковая дивизия генерала Зыгина, поддержанные 46-й механизированной бригадой, неоднократно атаковали немецкие укрепления на стыке позиций 206-й пехотной и 14-й моторизованной дивизий. К ночи атакующие добились минимального успеха в нескольких секторах, но прорвать оборону противника так и не сумели. Немецкие войска под нажимом отступили на новые оборонительные рубежи южнее шоссе Урдом-Зайцеве, носам населенный пункт держали крепко. Как и планировалось, 30-я армия генерала Колпакчи присоединилась к атаке 13 декабря, но с меньшими силами, чем предполагалось вначале. 375-я и 380-я дивизии при поддержке 49-й механизированной бригады и нескольких танковых бригад и полков (в том числе 196-й и 10-й гвардейской танковых бригад) нанесли удар по позициям немецкой 87-й пехотной дивизии между Кошкино и Бургово (79). Местами танковые бригады прорвали передний край обороны немцев, но интенсивный обстрел лишил их поддержки пехоты, и атаки вновь прекратились после достижения незначительных успехов.
Учитывая ситуацию на юге и настойчивые требования Жукова и Конева продолжать наступление, Зыгин возобновил атаки 14 декабря. Передовые части сражались так же героически, как накануне, но их продвижение опять было мучительно медленным. После мощной артподготовки 16-я гвардейская и 220-я стрелковая дивизии при поддержке оставшихся танков 81-й танковой бригады и 28-го, 29-го и 32-го отдельных танковых полков ринулись в атаку и прорвали немецкую оборону. Очевидец из числа немецких солдат вспоминал об этом так:
«14 декабря ожесточенные сражения возобновились. После длительного обстрела из минометов и орудий танки атаковали позиции 1-го батальона 18-го пехотного полка, боевой группы Вольпердинга и только что сформированной боевой группы Шпаррера. Сразу за прорывом последовала контратака. Как и накануне, 2-й дивизион 14-го артиллерийского полка успешно поддерживал сражающихся точными огневыми ударами — в соответствии с указаниями, которые полковник Беккердал опытным наблюдателям. Обороняющиеся войска, 2-й мотоциклетный батальон, танки и штурмовые, а также прочие орудия в яростном решающем бою изгнали противника из небольших зон прорыва. Последний из таких „очагов воспаления“ уничтожил капитан Петри с последними ротами, четырьмя танками и двумя штурмовыми орудиями в 7:00 15 декабря. Он отбросил противника на прежние позиции и восстановил оборонительные рубежи.
Атаки против Вольпердинга и Шпаррера, последний из которых был ранен, войска отразили после упорной борьбы, как и на правом фланге 251-й дивизии 251-го гренадерского полка. 251-я дивизия отважно исполняла свой долг в этом зимнем сражении и, как всегда, победила. Стойкость и упорство в кровопролитной схватке заслуживали высочайших похвал» (80).
Однако генерал Зыгин не имел права прекратить бесплодные атаки. Несомненное поражение 20-й армии на юге побудило Жукова и Пуркаева настаивать, чтобы Зыгин и Колпакчи продолжали осаждать немецкие укрепления на севере. Когда атаки Колпакчи захлебнулись, он перебросил пострадавшую 375-ю стрелковую дивизию в сектор генерала Зыгина, к Гончукам, где она присоединилась к уже изнемогающим советским войскам, совместно с которыми предприняла новые атаки.
