Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
– Отец перенес инфаркт в 1976 году и два месяца находился в больнице, – рассказывала следователю Марьяна Быкова. – В 1973 году, когда снимался фильм «В бой идут одни «старики», он тоже очень плохо себя чувствовал, и, как определили потом врачи, перенес на ногах микроинфаркт. Примерно за месяц до автокатастрофы у папы болело сердце, и мы вызывали «Скорую». Автомобиль папа водил уверенно, спиртного не употреблял совсем.
Судебно-автотехническая экспертиза установила, что рулевое управление и тормозные системы автомобилей ГАЗ-53 и ГАЗ-24 на момент аварии были исправными. Водитель грузовика «не имел технической возможности путем применения экстренного торможения предотвратить столкновение». Быков, прежде чем начать обгон, «должен был убедиться в том, что полоса движения, на которую он намерен выехать, свободна на достаточном расстоянии и что этим маневром он не создаст помехи другим транспортным средствам и пешеходам».
Леонид Быков, увидев двигающийся навстречу грузовик и намереваясь его пропустить, стал тормозить, но его автомобиль пошел юзом на полосу встречного движения и через 22 метра столкнулся с ГАЗ-53. Эксперты пришли к выводу, что ДТП «наступило вследствие грубой небрежности самого потерпевшего при отсутствии вины со стороны водителя автомобиля ГАЗ-53». С выводом экспертов согласны и свидетели аварии, с которыми беседовал корреспондент «Фактов».
– Даже если у Быкова случился инфаркт, то не это стало причиной ДТП, – уверен Анатолий Волынец. – Он тормозил до самого конца. Об этом красноречиво свидетельствовали следы шин на асфальте.
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, у Быкова были зафиксированы следующие травмы: «многооскольчатый перелом костей черепа с повреждением ткани головного мозга, переломы ребер справа и слева с повреждением легких, печени и селезенки, многооскольчатый перелом костей таза, переломы правой плечевой кости, обеих бедренных костей. В грудной и брюшной областях было обнаружено значительное количество крови. Причина смерти: множественные повреждения жизненно важных органов и костного скелета, ведущим среди которых являлась открытая черепно-мозговая травма. В крови и мышцах трупа спирты не были обнаружены».
– Удар был страшной силы, – свидетельствует Анатолий Волынец. – Лицо Леонида Быкова не пострадало, но узнать его было невозможно. По долгу службы мне неоднократно приходилось выезжать на различные происшествия со смертельным исходом, и я знаю, что труп через несколько часов коченеет. Но когда мы переносили тело Быкова на грузовую машину, чтобы отвезти в Киев, его переломанные кости хрустели. Следователь, делающий опись личных вещей, так и не смог снять с его пальца обручальное кольцо, это сделал судмедэксперт уже в морге.
– Я много размышлял об этой катастрофе, – вздыхает Иван Красий. – У меня тридцатилетний водительский стаж. Конечно, задним умом мы все крепки, но мне кажется, что Быкову не надо было тормозить после того, как он пошел на обгон, «Волга» могла бы пройти между грузовиком и трактором. Тем более что ГАЗ перед столкновением ехал не по центру своей полосы, а ближе к обочине…
Когда трасса скользкая, то тормозить надо умеючи. Самое разумное – периодически нажимать и отпускать педаль тормоза, потому что коэффициент торможения больше, если колеса время от времени проворачиваются. Особенно опасной дорога становится, когда начинается дождь: на асфальте образуется масляная пленка и машину при торможении несет, как на лыжах. Однако в трагедии с Быковым, на мой взгляд, «виноват» не только мокрый асфальт. Когда я подошел к «Волге» и посмотрел на ее резину, то увидел, что она такая же лысая, как сегодня моя голова. А ехал Леонид Быков не быстро, скорость не превышала 80 – 90 километров в час.
Свидетели автокатастрофы обижаются на тех, кто несколько лет назад поставил памятник Леониду Быкову – он установлен не там, где погиб знаменитый режиссер. На самом деле место происшествия находится примерно на 400 метров дальше.
– Когда Быков погиб, я думал, что сюда народу понаедет, вопросами замучат, – с горечью вспоминает Волынец. – Однако этого не произошло. Однажды я стоял на контрольном пункте и тормознул попутку, чтобы добраться до дома. За рулем сидел киноактер Николай Олялин, я его сразу узнал. Он ехал на дачу. По пути разговорились, я ему место смерти Быкова показал. Через несколько лет приезжали представители Киностудии им. Довженко. Я им также это место показывал. А потом лет на пятнадцать тишина установилась. Ковальчука и Красия тоже никто не спрашивал, где погиб Быков. Обидно, конечно, что так и будет теперь памятник стоять не на своем месте…»
Все вышесказанное хочется подытожить словами дочери Леонида Быкова Марьяны: «После гибели Леонида Быкова одна за другой посыпались статьи с версиями. Одни называли случившееся «инфарктом», другие – «самоубийством», третьи – и это окончательный вывод следствия – «грубой небрежностью неопытного водителя». Я не могу утверждать, что автокатастрофа была подстроена. Не буду спорить с официальными заключениями. У меня есть своя точка зрения…
Трассологическая и судмедэкспертиза показали, что инфаркта в момент аварии не было: сердце – единственный орган, оставшийся целым. Кроме того, человек с остановившимся сердцем не мог 22 метра давить на тормоза. Как не мог режиссер, начавший съемки нового фильма, заботливый и преданный отец и муж, гнать машину навстречу смерти. Но и под характеристику «неопытного водителя» Быков не подпадает. Он имел солидный водительский стаж и намотал не одну тысячу километров. Друзья – военные летчики, обучавшие его секретам вождения, говорили, что ездил он красиво и легко – так же, как играл в своих фильмах…
За четверть века история его гибели покрылась вязкой паутиной домыслов, сплетен и откровенного вранья. Искать истину – дело неблагодарное. Проще запустить очередную газетную утку. Например, о том, что человек, протаранивший быковскую «Волгу», умер после аварии на ЧАЭС, а перед смертью ходил на его могилу просить прощения. На самом же деле водитель злополучного грузовика жив, просто сменил прописку, пытаясь избавиться от клейма «убийцы»…»
В заключении автотехнической экспертизы есть фраза: «Располагая расстоянием 48 метров, водитель ГАЗ-53 Сергей Колесниченко не имел возможности путем экстренного торможения предотвратить это столкновение». А значит, у водителя грузовика не было шансов избежать столкновения. Но почему актер не ушел от смертельного тарана, хотя у него была такая возможность? Тормозной путь в 22 метра доказывает, что Леонид Быков не шел на столкновение сознательно, он боролся.
Судебный процесс длился два месяца, до 10 июня 1979 года. После аварии водителя грузовика сняли с машины и перевели в слесари. Все это время юноша жил в страхе, не сомневаясь, что суд вынесет ему высшую меру наказания. Когда все экспертизы доказали, что в случившемся виноват сам Быков, водителя грузовика освободили из-под ареста. Однако он так и не смог отделаться от чувства вины за смерть знаменитого актера.
– После того как расследование было закончено и дело закрыто, я вызвал этого парня в Киев, – вспоминает бывший следователь, ныне подполковник, адвокат, глава юридической фирмы Виктор Чевгуз. – Сообщил о прекращении уголовного дела. «Ты свободен, можешь ехать домой», – говорю ему и провожаю его в коридор. Через полчаса я вышел из кабинета, вижу, парень, свесив голову, сидит на скамейке вместе с женой. Между ними – туго набитый холщовый мешок. «Я ему сухарей насушила в тюрьму», – говорит супруга. «А разве вам муж ничего не рассказал?» – удивляюсь я. «Нет, – говорит, – как вышел, так сел и молчит». После этой трагедии молодой человек пытался покончить жизнь самоубийством. Жена собственноручно вытаскивала его из петли. Через семь лет его все-таки не стало. Говорят, он умер от лучевой болезни после чернобыльской аварии 1986 года. Перед смертью он обратился к жене: «Поезжай на могилу к Быкову и попроси у него прощения…»
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
