— Привет, Джойс, это Хелен. Я вернулась. Собираюсь съездить в Уилтшир. Придешь домой — позвони.
Предупредив по телефону Дая, она принялась бросать в сумку вещи. Раздавшийся в тишине звонок интеркома удивил Хелен. Она выпустила из рук футболку, прошла в спальню и, не приближаясь к окну, вытянула голову. У входной двери стоял высокий, плотного сложения мужчина в сером костюме. Его зачесанные назад редкие, довольно светлые волосы будили в Хелен смутные воспоминания.
— Не могу же я вечно прятаться, — прошептала она, возвращаясь к панели интеркома. — Да?
— Это мисс Дженкс?
— Вы ожидали кого-то другого?
— Если это мисс Дженкс, то вы говорите с Майклом Фрейном. Я руковожу службой безопасности в банке Голдстайна.
Она нажала на кнопку замка, раскрыла дверь в квартиру. У поднявшегося по ступеням Фрейна был вид гонца, который несет дурную весть. Хелен улыбнулась.
— Покажите мне вашу карточку, мистер Фрейн.
Удивленный, он сунул руку в карман.
— Медленнее, пожалуйста, — делая шаг вперед, предупредила Хелен.
Размеренным, плавным движением Фрейн протянул пластиковую карточку. Бросив на нее взгляд, Хелен кивнула.
— Проходите в гостиную. Садитесь. — Она указала на стул с высокой прямой спинкой. — Кофе? Чай? Вода?
— Если не трудно, воды, пожалуйста.
Из кухни Хелен принесла два стакана холодной, с газом, воды, передала один Фрейну, уселась.
— Что у вас с лицом?
— Ударилась о дверь.
— Ясно. — Он едва слышно вздохнул. — Боюсь, мне придется задать вам несколько вопросов, мисс Дженкс. Ваше исчезновение всех очень обеспокоило.
— У меня возникли проблемы личного характера. Я выезжала за рубеж. Безусловно, мне следовало кого-то в банке поставить в известность. Очень жаль, что так получилось.
— Одних сожалений мало, мисс Дженкс. В чем причина вашего долгого отсутствия?
— Для вас это не имеет значения.
— И все же я хотел бы узнать. Уж больно интересный это момент. Даже «Уорлд» так считает.
Хелен расхохоталась.
— Я сказал что-нибудь смешное?
Она вспомнила кипевшую от пуль воду реки.
— Люди всегда упускают главное.
— А что же здесь главное?
— Почему бы вам не спросить в редакции «Уорлд»?
— Вы позволите мне сделать один звонок?
— Пожалуйста.
Фрейн достал из кармана мобильный телефон.
— Эвангелин? Соедините меня с Джеймсом, срочно. Джеймс? Я сижу в квартире Хелен Дженкс. Ты просил позвонить, как только я найду ее. Может, хочешь сам с ней поговорить? — Он повернулся к Хелен. — Вы не возражаете?
Хелен покачала головой.
Саваж прибыл минут через сорок. Рядом с хмурым и элегантным исполнительным директором босоногая Хелен в стареньких джинсах и выцветшей футболке напоминала гордую и воинственную амазонку. Проходя через гостиную, Саваж взглядом знатока окинул лежавшие на полу персидские ковры.
— Они великолепны. Жалко наступать.
— На тебя это не похоже, — сказала Хелен, с улыбкой пожимая его руку.
На какую-то долю секунды лицо Саважа застыло, но губы мгновенно растянулись в улыбке.
— Не слишком ли много ты себе позволяешь? — заметил он.
— В своем-то доме?
— Гм… — Саваж повернулся к Фрейну. — Спасибо, Майкл.
Тот поднялся.
— В таком случае до встречи в офисе.
Хелен проводила его до двери и, вернувшись в гостиную, опустилась в кресло.
— Что у тебя с лицом?
— Кот поцарапал.
— Мы выяснили, что оценка опционов была чистой воды фальсификацией.
Ожидать такого было трудно. Лицо Хелен просветлело.
— Объясни мне, Хел, что происходит?
— Разденься.
— Что?
— Ты слышал. Пиджак, жилетку, рубашку, брюки…
— Хелен, сейчас не время и не место. Ты знаешь, я всегда рад…
Она не дала ему закончить.
— Господи, Джеймс! Ты подумал о сексе? Хочешь, чтобы я говорила, хочешь узнать, что происходит?
— Ну да.
— Раздевайся. У тебя может быть какой-нибудь «жучок».
— Уверяю тебя, никаких микрофонов или диктофонов!
— Не смеши.
Поднявшись с кушетки, Саваж сбросил пиджак и начал расшнуровывать черные туфли.
— Если ты так настаиваешь…
— Настаиваю.
Она подняла с пола туфли. Отличная кожа, «Лобб, Сент-Джеймс-стрит».
— Ручной работы?
Держа в руке темно-синий носок, Саваж смерил Хелен убийственным взглядом, снял второй носок. Следующим на пол упал галстук. Золотые запонки — на столик, рубашку — на спинку кушетки.
Хелен молча наблюдала за процессом. Исполнительный директор расстегнул брюки, снял их и аккуратно положил на пиджак, оставшись в сине-белых боксерских трусах.
— Ты удовлетворена?
— М-м… Я думала, что нижнее белье у тебя должно быть из шелка. Трусы тоже можешь снять.
— Не делай из меня посмешище.
— Кто знает, что ты под ними скрываешь?
— Неужели этот спектакль доставляет тебе удовольствие?
— Еще какое! Снимай!
Саваж подчинился и сделал неожиданно изящный для его фигуры пируэт.
— Не так уж это и трудно, а, Джеймс?
— Опасную ты затеяла игру, Дженкс.
— Для нее-то ты и нанял меня.
— Согласен. А теперь, из духа товарищества, тебе, видимо, нужно сделать то же. Ведь я не знаю твоих секретов.
— Отличный выпад, Джеймс. Будем считать, что ты чист. Одевайся.
Когда он завязывал шнурки, Хелен сунула ноги в кроссовки.
— Куда ты хочешь меня пригласить?
— На прогулку.
Они дошли до Кенсингтон-гарденс[25]и уселись на скамью.
— Что же вы выяснили? — спросила Хелен.
— Виртуозные манипуляции ценами на опционы. По нашим Подсчетам, убытки составили около пятидесяти миллионов. Тридцать процентов суммы — упущенная прибыль, двадцать — прямые потери. В принципе, для Голдстайна это не так много. Но замаскировано все было профессионально. На каждой учетной карточке стоит твоя подпись.
— Других фактов у тебя нет?
