Если бы Джефф не спал… Если бы оказался более стойким…
Теперь он понимал, что от него ничего не зависело. Оспа поразила, кого пожелала, маленький мальчик — и даже стая врачей, что ходили вверх и вниз по лестнице Сибли-Корт, беспомощно качая головами в седых париках, — были перед напастью бессильны. Не помогли и молитвы.
Но сколь многих неприятностей и болезней можно избежать, если быть осторожным и жить по плану! Так Джефф теперь и жил: осторожничал и планировал. Просчитывал, как лучше действовать самому и друзьям, проверял, будут ли готовы лошади в ту минуту, когда надлежит исчезнуть, и не откажут ли пистолеты, если придется стрелять. Потому сведения которые они добывали, так помогали Англии.
В большинстве случаев Джеффу сопутствовал успех, однако теперь, когда он представлял себе, как Летти входит в логово Вона, все его былые геройства казались бессмысленными, точно покрывало, расстеленное под крутым обрывом. Если лорд Вон выбьет пистолет из ее руки, тогда не спасут ни булавки, ни снотворное. При этой мысли Джеффом овладело безумное желание тотчас помчаться к Вону, схватить Летти, отвезти ее домой и привязать к кровати лет этак на пятьдесят.
Как было бы чудесно!
Увы, претворить мечту в жизнь не было возможности.
Связав в пучок последние ракеты, Джефф обвел хранилище внимательным взглядом. Он расставил копья с ракетами так, чтобы искры от первых зажгли соседние. Если все пойдет как задумано, планы мятежников будут сорваны.
Стоит только разгореться пламени внизу, и все, что припасено на верхнем этаже, взлетит в воздух через считанные минуты. Оставался еще склад на Маршал-лейн, переполненный снарядами, гранатами и копьями, и более мелкие хранилища — на Уайнтаверн-стрит, в Айриштауне и Смигфилде, но оружия, что ждало своего часа там, никак не хватило бы для столь грандиозного восстания, какое замышлял Эммет. Отлично, когда есть обилие патронов, только подвигов с ними не насовершаешь, если недостает орудий. С копьями, даже хитро складывавшимися, команде Эммета не имело смысла идти против прекрасно вооруженного и обученного войска англичан.
Джефф взглянул вниз и заметил, что мешки, сложенные у стены, уже повредили мыши. Порох хранился большей частью в бочках, но грызуны добрались до селитры — на полу светлели полосы, точно сахар на булке.
— Не помешает рассыпать порох и селитру, — сказал Джефф. — Чем сильнее будет взрыв, тем лучше для нас.
При словах «взрыв» и «лучше» глаза мисс Гвен блеснули хищным светом.
— Этим я и займусь. А вы пока заканчивайте с затравкой, — великодушно позволила она.
— Слушаюсь и повинуюсь, — пробормотал Джефф. Отмотав побольше обсыпанной порохом веревкн и прикрепив один конец к ракете, он протянул второй конец к самому большому в наружной стенке отверстию. Чем больший путь предстояло преодолеть огню, тем лучше. — Когда я увижу, что вы вышли наружу, подожгу затравку. И…
Мисс Гвен приняла величественную позу: приподняла подбородок и положила руку на бочку с порохом.
— И небо озарится пламенем!
— …и надо будет нестись отсюда ко всем чертям, — строго закончил Джефф.
— Молодой человек! — воскликнула мисс Гвен, убирая с бочки руку. — Поминать черта — грех, даже если над тобой нависает опасность.
Джефф не стал вступать в спор.
— Как только я подожгу веревку, мчите прочь.
Когда он выходил, мисс Гвен уже рассыпала порох полосами, напоминавшими государственный флаг Соединенного Королевства.
Макдэниелса сморило вино. Прислонившись снаружи к стене и прижимая к себе бутылку с остатками выпивки, точно ребенок — любимую игрушку, он судорожно храпел.
В соседних дворах шла своим чередом обычная жизнь. Кудахтали курицы. Басили мужчины. Гремели посудой кухарки. Какая-то женщина гневно повысила голос. Взвыл ребенок, но, получив шлепок, тут же умолк.
Джефф осторожно выглянул на Хановер-элли — узкую улочку, что пролегала позади дома. Поскольку на широкой Патрик-стрит всегда толпился народ, мятежникам было удобнее всего проникать на склад и уходить по переулку. В сгущавшихся сумерках он дремал в пыльной тиши. Нарушали умиротворение лишь храп Макдэниелса да странное монотонное урчание, доносившееся изнутри дома. Джефф не сразу сообразил: то мурлыкала себе под нос мисс Гвен. Хорошо еще, что она подбадривала себя песнями весьма и весьма редко.
Отыскав конец просунутой в отверстие веревки, что спрятался в густой траве, Джефф стал вытягивать его и раздумывать, как разумнее поступить. Зажжешь веревку слишком далеко, и пламя может потухнуть, не добравшись до ракет, чересчур близко — тогда прощай домашний уют и вкусные ужины. На то, чтобы унестись прочь, требовалось время. Положить конец веревки надлежало позади курятника.
— Если желаете, можете поискать себе новое жилище, — вполголоса сказал Джефф курам.
Те взволнованно кудахтали. Очевидно, были заодно с революционерами.
Но шумели они не из-за Джеффа.
Не выпуская из руки веревку, он резко повернулся в сторону Патрик-стрит. Через нее перебегал человек с пистолетом в руке.
Глава 28
Второй рукой мужчина придерживал шляпу на голове. Его длинные волосы рассыпались от бега. То были не просто длинные волосы, а очень длинные. По самый пояс. Отдельные пряди в лучах заходящего солнца золотились, словно ручьи сидра и свежий мед, отливали мускатом и корицей. В точности такие волосы были у Летти.
Рука Джеффа замерла, едва опустившись на рукоять пистолета.
Дом лорда Вона вдруг показался ему безопаснейшим на свете местом, и он возжелал всей душой, чтобы Летти очутилась в Сент-Стивенс-Грин. Но она бежала туда, где следовало устроить взрыв, такой, от которого мог взлететь в воздух целый собор Парижской Богоматери и близлежащие постройки Бежала в панталонах, в которых, по мнению Джеффа, не должна была показываться на улице. Материя облегала ее бедра плотно, как наряд продажной женщины, что предстала перед постоянным клиентом. Никакая другая картина не сбила бы Джеффа с толку более, нежели эта.
С ним творилось нечто неладное. Как он мог позволить себе отвлекаться на панталоны жены, когда держат в руке запал и стоял у склада с оружием, который следовало уничтожить?
Причина его смятения в облаке волос и перьев резко затормозила прямо перед ним, споткнувшись о курицу, которая, видимо, решила, что вся эта кутерьма не что иное, как новая игра, придуманная специально для птичьей забавы.
Джефф схватил жену за локоть, не давая упасть, и насилу подавил в себе порыв хорошенько встряхнуть ее, чтобы она образумилась, а потом зацеловать до полусмерти. Нет. Мятежники — народ странный, однако вряд ли целуются — мужчина с мужчиной — у курятника. Соседи насторожатся. Впрочем. Летти в панталонах никак не походила на мужчину…
Нет. Джефф запретил себе развивать эту мысль, пока не стряслось беды. Не желал он стать жертвой проклятых панталон И нежной шейки, на которой почти развязался галстук.
