– Наиболее открыт или наиболее послушен?
– Вы правильно соотносите интересы Европы со своими личными интересами. Из всех членов кружка только вы понимаете необходимость примирения со старыми союзниками. Естественными союзниками.
– Примирение и подчинение не синонимы…
– Никто не говорит о…
Тишину подземелья разорвал грохот. Темноволосая женщина тут же схватила лежавший рядом с ней фонарик и направила пучок света в темноту, к предполагаемому источнику шума. Лучи высветили только несколько пузатых сталагмитов. Мужчина с бритым черепом выхватил два пистолета из карманов плаща и на несколько секунд застыл, выставив вперед руки и слегка подогнув ноги.
– Полагаю, где-то обвалился свод, – тихо сказал англо-американец. – Как только мы развернем войска, они помогут вам разгромить исламистские армии, освободить Украину и юг России. Великой Нации потребуется несколько столетий, чтобы оправиться от этого удара. Да и вообще мусульмане вернутся к своим добрым старым привычкам, затеют свару между собой и начнут сражаться друг с другом…
– А их ресурсы?
– Мы никогда не теряли контроль над ними. В обмен на наш нейтралитет они позволили нам эксплуатировать свои месторождения. Большим Сатаной стала Европа, она превратилась в главного врага.
– Скажите уж, что именно вы натравили их на нас.
Англо-американец воздел руки к небу.
– С хорошими намерениями хорошей политики не сделаешь. Вы, европейцы, слишком носитесь со своими душевными порывами. Мы же стремимся сохранять холодную голову при любых обстоятельствах. Некоторые называют это цинизмом.
Он встал и прошелся по гроту, чтобы согреться. Его белый мундир престола был чересчур легким для влажной прохлады подземелья. Как всегда при подобных встречах, он испытывал нетерпение: ему хотелось как можно скорее вернуться в комфортабельные апартаменты, принять горячую ванну, отдать тело во власть волшебных рук своего личного массажиста. События принимали стремительный оборот, он должен был все тщательно обдумать и взвесить.
– Вы уверены, что ангельская иерархия полностью покорится мне после… после исчезновения архангела Михаила?
– Мы посеяли добрые семена, Ваша…
Англо-американец не договорил, прерванный серией новых звуков. На сей раз темноволосая женщина и мужчина с бритым черепом не успели среагировать. Вспышка первого выстрела разорвала темноту, пуля угодила темноволосой женщине под бровь, на месте глаза образовалась кровавая дыра. Она откинулась назад и осела к стене грота с мягкостью тряпичной куклы. Бритоголовый мужчина все-таки выхватил пистолет и попытался укрыться за выступом скалы. Сраженный вторым выстрелом, он словно натолкнулся на невидимое препятствие, взмахнул руками в попытке сохранить равновесие и устоять на ногах, затем рухнул, ударившись головой об острый зубец. Череп раскололся, как перезревший плод.
– Уходим! – завопил англо-американец. – Сюда…
Третий выстрел заставил главу спецслужб умолкнуть навсегда. Стрелок или стрелки действовали с дьявольской точностью, и темнота им нисколько не мешала.
– Не двигаться!
Приказ был адресован ему. Приказ совершенно ненужный: оцепенев от панического ужаса, он не шелохнулся с момента первого выстрела. Когда из мрака возникли темные фигуры, он понял, что проиграл партию. И вспомнил пророческие слова инспектора по окончании встречи: быть может, вы умрете раньше меня, всегда следует опасаться своих друзей. Никогда он не будет архангелом Европы. Странным образом бывший знаток Каббалы в его душе при этой мысли почувствовал облегчение.
35
Три выстрела прогремели в интервале четырех-пяти секунд. Стеф жестом приказала ромам потушить фонарики и укрыться за скалами. Послышались голоса, затем крик и топот, потом звук шагов, постепенно затихший вдали. Вновь наступила тишина, которую нарушал только равномерный глухой рокот, напоминавший прибой.
По словам маленьких проводников, они подобрались к самому краю бункера. Идти пришлось до рассвета, порой они карабкались по отвесным скалам, порой двигались по изогнутым трубам, куда едва мог пролезть человек. Сквозь невидимые трещины проникал занимающийся день, образуя косые колонны грязного света. Пиб понимал теперь, отчего Дориана не захотела расставаться со своей бандой, чтобы проводить их. Речь шла не об интересной вылазке в чрево земли, но о скучной и тяжелой экспедиции. Наверное, ребятишки-ромы отыскали этот проход во время игры. Подобно всем детям, они не устояли перед искушением исследовать эти темные лазы, эти узкие галереи, эти глубокие пещеры. Оба мальчика без малейших колебаний вели их по этому каменному лабиринту.
После пятнадцати-двадцати минут напряженного ожидания они вновь двинулись в путь. Фонариков они теперь не включали и шли в темноте, изредка разрываемой лучом света. Острый запах пороха и крови смешивался с миазмами вони – из сточных труб бункера в чрево земли постоянно сливались канализационные воды, система фильтрации и дезинфекции отсутствовала напрочь.
Они вступили в небольшой грот с зубчатым сводом. Виорель, более смелый, чем его товарищ, двинулся вперед и испуганно вскрикнул, наткнувшись на что-то твердое и едва не потеряв равновесие. Выпрямившись, он зажег фонарик, провел лучом по телу женщины, у которой половина лица была залита кровью. Она застыла, сидя у стены, юбка у нее задралась над чулками, пальцы судорожно сжимали пистолет в кармане пиджака. Очевидно, она не успела пустить в ход оружие, которое Виорель забрал, присев на корточки и разжав уже оцепеневшую ладонь. Они обнаружили в гроте еще два трупа: мужчину с бритым черепом, убитого выстрелом в сердце, и второго, с пепельными волосами, которому пуля попала в горло. Ромы обыскали мертвецов, нашли три пистолета, пять обойм, два мобильных телефона и около тысячи евро – воистину манна небесная. Они показали Стеф и Пибу отверстие в бронированной стене, через которое можно было проникнуть в бункер архангела Михаила. Пиб спросил себя, кто и с какими целями пробуравил этот металлический панцирь. Если судить по этим трем трупам, выстрелы прозвучали, как гром среди ясного неба, примерно полчаса назад, быть может, это место предназначалось для разборок, для сведения счетов вдали от любопытных глаз и ушей. В любом случае, убийцы не удосужились убрать тела или заделать дыру.
Довольные добычей мальчишки тепло простились с Пибом и Стеф, а затем растворились в темноте.
– Они не потратили время даром, – сказала Стеф.
– Ты в самом деле веришь, что этот лаз ведет в бункер?
Она обняла его и поцеловала с такой печалью и нежностью, что у него сжалось сердце.
– Чтобы узнать это, какой способ лучше?
И засмеялась, прежде чем твердым шагом двинуться к отверстию в бронированной стене. Она не успела отпрянуть назад, когда перед ней возникла фигура в черном и дуло штурмовой винтовки уткнулось ей в грудь.
– Скажи своему приятелю, чтобы стоял спокойно.
