воина, стремящегося превзойти подвиги своих сверстников. Это был не их путь – считать себя частью воинского формирования. Стремление к личному признанию сделало кельтов грозными противниками , но почти неуправляемыми в сражении.
- Прекрасное зрелище, не правда ли? - сказал Макрон, подойдя к Катону и положив руки на одну из лук его седла. - Я никогда не видел ничего подобного за все время службы под сенью Орлов.
- Цифры – это еще не все.
- Верно, - он кивнул. - Но иногда они делают свое дело. Надеюсь, это не тот случай.
Некоторое время они шли молча, прежде чем Катон снова заговорил. - Это не похоже на тебя, Макрон. В прошлом шансы никогда не пугали тебя.
- Я не думаю, что шансы когда-либо были столь неблагоприятны для нас, брат. Кроме того, люди рождаются с определенной долей везения. У некоторых ее очень мало, и они живут недолго. Я был благословлен. Действительно, у меня есть что-то. Возможно, меня много раз должны были убить, но я выжил. Однако в последние несколько месяцев я чувствую, что исчерпал всю оставшуюся удачу. В конце концов богам надоедают их игрушки. Боюсь, я уже утратил свою развлекательную ценность для этих ублюдков.
Катон привык к грубому пиетету своего друга, когда дело касалось богов, Судеб, Фурий и, время от времени, Муз. Он терпел это, как друг, до некоторой степени.
- Макрон, тебе не приходило в голову, что твое выживание во многом зависит от твоей стойкости и способностей, а не сколько от удачи и прихоти богов?
- Хм. Честная оценка… В любом случае, если они когда-нибудь решат отказаться от меня, то пошли они. Я справлюсь сам.
Катон косо посмотрел на него, и Макрону удалось сохранить невозмутимое выражение лица лишь несколько мгновений, прежде чем он разразился смехом. - Ха! Попался. Все будет хорошо. Перед сражением я принесу жертву Фортуне, чтобы она была счастлива. Я замолвлю и за тебя словечко. Как всегда.
Катон покачал головой. - Ты долбанный безнадежный человек!
Они встретили основную колонну обоза вместе с метательными механизмами примерно в тринадцати километрах к северу от позиции, которую Светоний выбрал для противостояния врагу. Ординарец Катона Требоний и центурион Галерий, оставленный командовать пехотой Восьмой Иллирийской когорты, широко улыбались, приветствуя своего префекта.
- Рад видеть вас снова, господин! - сказал Галерий.
- Надеюсь, ты не допустил того, чтобы когорта пошла по миру в мое отсутствие?
- Не тут-то было. Мы подобрали отставших из конной колонны вдоль дороги, чтобы подготовить к действию всех имеющихся людей.
Катон представил Макрона и Гитеция, прежде чем улыбка Галерия исчезла, когда он посмотрел на прореженные ряды конного отряда, идущего сзади.
- Остальные парни… Потеряны?
Катон кивнул.
- Мы услышали новости о Лондиниуме и Веруламиуме от мирных жителей, мимо которых мы прошли вчера.
- Без остальной армии не было никаких шансов спасти какой-либо из городов. Теперь, когда вы наконец появились, наместник собирается занять позицию неподалеку далее по дороге. Он послал меня поторопить нашу артиллерию.
Галерий кивнул.
- Хорошо. Посмотрим, насколько будут смелы эти мятежные ублюдки, когда они выступят против трех легионов и вспомогательных когорт.
- Будет только два легиона. Четырнадцатый и Двадцатый.
- Что случилось со Вторым, господин?
Макрон презрительно фыркнул.
- Их исполняющий обязанности командира струсил и скрывается в крепости Иска Думнониорум. Можно было бы подумать, что кто-нибудь из других офицеров пристыдит его, заставив отрастить позвоночник, или возьмет на себя инициативу и освободит его от командования и заставит своих ребят двигаться. Тьфу! Подумать только, что Второй из всех легионов пал так низко.
- Я так понимаю, ты служил с ними?
- Большую часть моей карьеры, - ответил Макрон. - Чертовски хороший легион. Был когда-то.
- Вопиющий стыд, - с чувством добавил Гитеций. - Пройдет много времени, прежде чем их репутация восстановится.
Тут вмешался Катон.
- Как бы мне ни хотелось провести время, вспоминая дни славы нашего старого подразделения и оплакивая его нынешнее состояние, нам нужно привести в движение подводы с метательными механизмами.
- Легче сказать, чем сделать, господин, - Галерий указал на длинную линию повозок и телег, тянувшуюся впереди тех, кого сопровождала пехота Восьмой когорты. - Эти люди задерживали нас большую часть пути от Девы.
- Больше нет, - Катон повернулся в седле. - Туберон! Веди своих людей вперед. Тебе предстоит убрать с дороги общий обоз, пока артиллерия движется дальше. Скажи любому офицеру снабжения, который доставит тебе неудобства, что приказ исходит от самого Светония. Если есть какие-то жалобы, они могут обсудить их с наместником после битвы.
- Да, префект! - Туберон усмехнулся и направил людей следовать за ним обратно по дороге, повторяя приказы Катона погонщикам и начальникам повозок, которых он встречал по пути. Там, где были протесты, оставляли горстку ауксиллариев, чтобы отследить за тем, чтобы подводы отъехали в сторону. Нежелание подчиняться вполне понятно, подумал Катон. Земля с обеих сторон, хотя в целом ровная и сухая, иногда уступала место более мягким поверхностям или провалам, и существовал риск того, что более тяжелые повозки застрянут или, что еще хуже, перевернутся. Но с этим ничего не поделаешь. Приоритетом были скорпионы, и их нужно было собрать и поставить на место как можно быстрее. Катон повернулся к Требонию.
- Если какие-нибудь изысканные блюда или вино упадут с любой из этих повозок, я был бы признателен.
Его слуга ухмыльнулся.
- Святотатство – потерять хорошую еду и питье в дорожной грязи, господин. Я об этом позабочусь.
Ближайшие повозки начали съезжать с дороги под крики погонщиков, ударявших тростями по задницам запряженных волов и мулов.
- Поехали, - рявкнул Катон, и приказ повторился по всей линии, мулы натягивали упряжи, чтобы заставить повозки с метательными механизмами двигаться. Когда они проходили мимо людей из обозной колоны, Катон проигнорировал их угрюмые взгляды и негодование вполголоса. Вскоре у них появятся более важные дела, которые займут их мысли.
Ближе к вечеру повозки со скорпионами в сопровождении Восьмой когорты вышли из лесной дороги и добрались вниз по склону на место, выбранное Светонием для размещения армии. Большинство подразделений уже прибыли и заняли свои позиции. Легионеры Четырнадцатого легиона стояли слева от дороги, а Двадцатого – справа. Звуки пиления и рубки доносились из-за деревьев по обе стороны, и Катон увидел, как люди несли грубо обтесанные колья вниз по склону, чтобы сложить их в кучи рядом с тем местом, где, как указал Светоний, должна была стоять римская боевая линия. Общая конная численность ауксиллариев составляла немногим более восьмисот всадников, и большую часть лошадей поливали из ручья, протекающего у подножия склона. Вдалеке по дороге приближались две пехотные когорты арьергарда, а на их флангах, прямо
