Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
–Такое же приятное, как когда она смотрела на убийство собственного сына?– Это были не мои слова, хотя мне хотелось их произнести. В разговор вступил хмурый министр Мансин.– Это низко, даже если вы считаете это забавным, Дох.
–Убийство? Он ведь, как-никак, был казнен за государственную измену, ваше превосходительство.– На краткий миг губернатор стрельнул глазами в мою сторону.– А это совсем не то же самое.
Старый вояка скрестил руки на груди.
–Смерть есть смерть. В глазах родителя слова не имеют значения, но вы, вероятно, этого не знаете, ведь жена еще не одарила вас ребенком. Вам поэтому так нравится смотреть, как умирают люди?
Щеки губернатора вспыхнули как угольки, он открыл рот, собираясь ответить, но министр Гадокой с улыбкой прервал его:
–Во-первых, сейчас не время для подобных споров,– сказал он, поправляя очки.– Мы здесь представляем его величество. А во-вторых, отправьте жену в Гьяну.
–Что-что?– спросил Ньё Дох, когда Мансин разразился лающим смехом.
–В Гьяну,– повторил министр Правой руки, с невинным видом снова поправляя очки.– Целебные воды особенно полезны при бесплодии.
Оказавшись в невидимом центре их перепалки, я по-прежнему держалась как статуя.
–Вы знаете по личному опыту?
Веселую перепалку прервал низкий раскатистый удар гонга, и они развернулись лицом к открытым воротам, для всего остального мира выглядя группой зрелых и единых лидеров. Все остальные тоже выворачивали шеи, но были разочарованы. Император Кин всегда предпочитал ездить верхом, а его сын впервые появился в Мейляне в закрытом экипаже, под защитой гвардейцев со всех сторон.
Пока экипаж проезжал через открытые ворота, под копыта лошадям бросали лепестки цветов. Карета элегантно остановилась прямо перед собравшимися придворными. Внутри у меня все сжалось, но когда слуга подскочил к карете, чтобы открыть дверцу, я стиснула кулаки и расправила плечи.
Первым вышел светлейший Батита Ц’ай, его внушительная фигура была укутана в максимальное количество алого шелка, которое позволял ему носить закон. Как и кузен, он обладал императорской статью, но в то время как груз ответственности истощил императора, грузного Батиту богатство еще больше увеличило в размерах.
Как по сигналу, я сошла по ступеням, и передо мной расступалось шелковое море придворных.
–Добро пожаловать в Мейлян, дядя Батита. – Я подняла голову, вынудив его поприветствовать меня поклоном.– Надеюсь, ваше путешествие было приятным.
–Так и было, ваше высочество,– отозвался он, распрямляясь после поклона и рассматривая мое лицо проницательным взглядом.– Хотя должен признать, я удивлен, что нас встречаете вы. Где мой кузен?
–К сожалению, его величество свалился с приступом желтой болотной лихорадки и не выходит из своих покоев, чтобы болезнь не распространилась.
Батита прищурился.
–Желтой болотной лихорадки?
–Да, дядя. Он просил меня передать свои извинения вам и…
Я посмотрела ему за спину – из кареты выходил еще один человек. Как и у светлейшего Батиты, у него были волосы с проседью и морщинистое лицо, но вместо резких черт Батиты лорд Оямада (а это мог быть только он) обладал тонкими костями и высокомерно изогнутыми бровями.
Несмотря на излучающий превосходство вид, он низко поклонился.
–Ваше высочество,– сказал он, и голос прозвучал, как прохладный шелк.– Какая честь встретиться с вами. И представить вам вашего брата.
Брата. Это слово отозвалось во мне уколом ярости, усиленной горем, которого я не могла показать. У меня уже был брат, и новый мне не нужен.
Принц Дзай Ц’ай спрыгнул из кареты, как пес по команде «к ноге», все придворные, как один, склонились в поклоне. Он выглядел не старше своих одиннадцати лет и опустил голову, словно затравленный зверек. Даже разрез его глаз чем-то напоминал Чичи, довершая образ щенка. Я поклонилась так же низко, как кланялась Танаке на официальных церемониях, хотя и вонзила ногти в ладони.
–Ваше высочество,– заулыбалась я, выпрямившись.– Добро пожаловать в Мейлян. Я принцесса Мико Ц’ай, ваша сестра.
Мальчик поднял голову. Потом опустил ее. По такому мимолетному взгляду трудно было судить, похож ли он на отца. Лорд Оямада покровительственно положил руку на плечо мальчика и нарушил установившуюся тишину:
–Мы очень устали с дороги.
Я подняла руку, подзывая канцлера, в точности так же, как делал император Кин, и словно по волшебству тут же появился Горо. Чувство собственного могущества придало мне сил.
–Канцлер, мой брат устал, я покажу ему его покои. Подготовьте все необходимое.
Придворные кланялись, успевая лишь мельком взглянуть на нового принца, пока мы шли мимо во внешний дворец. Лучше увести его, чем позволить задержаться и произвести впечатление.
–Это ваш первый визит в Мейлян, дорогой брат?– спросила я, поравнявшись с ним.
Ноги у него были короткие, и мне приходилось замедлять темп, чтобы не обгонять его.
–Да,– ответил лорд Оямада, державшийся с другой стороны мальчика.– Опасения за безопасность принца Дзая удерживали нас в Ц’ае с его рождения.
–Вам повезло иметь таких мудрых опекунов.– Произнося эти слова, я смотрела на принца, а не на его деда.– Вот бы я могла избежать покушений на свою жизнь. Так неприятно расти, зная, что кто-то не желает, чтобы ты вырос.
На мгновение принц Дзай поднял взгляд и посмотрел мне в лицо, а его губы зашевелились в ответе, который он не осмелился произнести.
–Его величество умеет позаботиться о том, что ему дороже всего на свете,– сказал за нашими спинами светлейший Батита.– Однако ты неплохо подросла, малышка Мико. Теперь уже совсем не малышка. Наверное, на голову выше своей бедной матушки, хотя и не сравнялась с ней в красоте.
–Мало кто может соперничать с ней в красоте, так что я не сочту это оскорблением.
Он хмыкнул.
–Жаль, что юношей не особо привлекают умные девицы, да?
Я повела их через последний двор к саду, гадая, позволят ли они поговорить с принцем наедине. Он оказался не таким, каким я его рисовала в воображении, и мог бы стать союзником, если бы я сумела оторвать его от слишком заботливых опекунов.
–Скверное дело,– продолжил светлейший Батита, не дождавшись ответа.– С твоим братом. Мальчишка с рождения был сорванцом. Будь он моим сыном, я бы сломал его об колено, но ваша мать вечно над ним тряслась. Чудовищная потеря для тебя, дорогая, но Кин знает, что делает.
Он явно рад был бы увидеть смерть Танаки.
–Склоняюсь перед мудростью сильных мира сего.
–Пусть ты и не унаследовала красоту своей матери, но вижу, переняла ее гнусную привычку насмешничать,– сказал Батита.– Не следовало ей со своим скудным умишком недооценивать Ц’ая. Она должна была понимать, что он отомстит, как бы долго ни пришлось ждать, каким бы терпением ни пришлось запастись.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
