бездонной, да-да.
Пять.
И всякий, кто осквернит имя Двуликой, будет проклят вовеки – это что-то новенькое.
Шесть.
Как убраться из Шентара? Не очень хочется быть так близко к боевым действиям. Если варвары высадятся на берегу четвёртой ветви, останется только надеяться, что смерть будет быстрой. Раздобыть бы яд, да где его взять в священном городе? Сейчас опасно искать подобные вещи: решат ещё, что отрицателей потравить захотела. Раньше хоть на пристани можно было найти нужного человека и купить что хочешь. Все разбежались, крысы трусливые.
Это сколько уже? Семь?
Не хватало ещё, чтобы отправили отпевать утопленников, фу. С другой стороны, на берег могло вынести что-то полезное. Не одни же военные корабли топят, торговые наверняка тоже. Камешек какой драгоценный, колечко, а свезёт, так и что поценнее выкинет. Рискнуть или нет?
Во… восемь? Где восемь?»
Софур заморгала. Золотая жилка застыла и потускнела. Софур потрогала жилку ногтем и ощутила жуткий холод. Сломалась она, что ли?
Софур оглядела стены храма:
«Быть такого не может, чтобы свет Двуликой угас. А нет, вон, светятся, бьются. Показалось. Задремала, наверно. Надеюсь, что не храпела! Ох, лишь бы никто не заметил».
Интерлюдия. Пятая ветвь
Моря всегда были опасными. Романтические представления о бескрайних просторах, скором богатстве и новых землях размазывались по палубе потом, соплями и рвотой. А в такие неспокойные времена – ещё и кровью.
Капитан Сарос вёл корабль к дому. Война – это всегда кровь. Кровь и дерьмо. Торговцы, кроме тех, что сотрудничали с армией Ародана, собрали вещички и ретировались. Господа закрылись на своих островках или бежали вглубь континента. В море теперь было не встретить и паршивой шхуны. Никто не рисковал даже рыбачить, боясь привлечь внимание варваров. «Плывите мимо, тут никого нет», – говорили пустые берега. И даже не причалишь: знай обольют маслом в ночи и подожгут. Нет, надёжнее рабовладельческого острова места не было. Все подтягивались сейчас туда, чтобы перевести дух, залатать корабли и дать команде отдохнуть, напиться да девок потискать. После увиденного побоища в Шёлковом море на матросах лица не было. Все таращились в темноту до слепоты, боясь увидеть в тумане очертания варварской ладьи или корабля-призрака с выпотрошенными трюмами. Мальчишка в вороньем гнезде чуть не лишился ума, когда над палубой пролетела Птица. Сарос называл её Птицей, чтобы не накликать беду. Команда же называла тварь Крушителем, Морским Душегубом, Бестией – да как только не называла, всё одно: она налетала на корабль, сжимала в когтях, поднимала до облаков и сбрасывала вниз подобно тому, как хищные птицы разбивают черепа убитых зверьков. Тёмный дар, не иначе. Откуда он появился у варваров, почему их слушался?
Остров ей было не поднять и не найти. Попробует налететь – наколется сразу на сто шипов. А может, этот слабак Доран уже использует свой Рог, когда тварь будет высоко, чтобы она разбилась о воду и утонула? В любом случае быть поблизости Саросу не хотелось. У него в трюме находился опасный груз. Если бы отрицатели поймали их в гавани пятой ветви, то сожгли бы заживо всю команду.
Когда глава острова прознал о том, что бесценных собираются истребить, в считаные недели капитаны вроде Сароса провернули сложное и опасное дельце: собрали сколько смогли бесценных и увезли с земель принцев. Некоторые искали моряков сами, других оповещали союзники, коих осталось немного. О судьбе проигнорировавших предложение теперь оставалось только догадываться. Сарос смог забрать девятерых, ещё троих убили на пути к кораблю. Последнего – прямо в порту: Сарос собственными глазами видел, как человек прыгнул в воду в безумной надежде догнать уплывающий корабль и как его тело прошило сразу несколько стрел. Вот где настоящее варварство: предать благословенных Двуликой людей ради помощи в борьбе с нашествием варваров, ради призрачной надежды понять, что происходило с дарами и шкатулками. Откуда отрицателям-то было знать, куда деваются дары?
«Безумцы захватывают мир, а сильнейшие правители им в этом помогают. Надо отдать должное Хасандре, которая плевать хотела на их уловки. Быть может, поэтому её флот и сожгли».
– Люди за бортом! Капитан! – прокричал воронёнок, ткнув пальцем влево. Но Сарос и сам уже увидел разгромленный корабль, останки которого покачивались на волнах с розовой пеной, и горстку выживших на спасательной шлюпке.
«Ишь ты, даже факел зажечь умудрились».
Но не это смутило капитана.
Сарос нахмурился:
«Чтобы варвары оставили кого-то в живых? Странно».
Выжившие махали руками и вопили. Кто-то достал флаг пятой ветви и тряс им, будто мог приманить корабль.
– Они думают, что мы «свои», – сказал Саросу помощник. Капитан кивнул и осклабился.
– Сначала выясним, что с ними случилось, а потом… Сам понимаешь.
Помощник кивнул.
– На помощь! Помогите нам!
– Чего разорались, олухи?! – рявкнул на них Сарос, облокотившись на поручень. – Мало вас потрепало, хотите, чтобы на ваши вопли ещё варвары приплыли?
– Нас Морская Бестия потрепала, капитан! – загалдели мужчины. В темноте они явно не могли разглядеть деталей корабля, а несколько зажжённых фонарей освещали лишь Сароса да основания мачт. – Накинулась на корабль! А мы ткань везли, припасы! Мы ринулись за борт, а она корабль схватила, поднатужилась, да не осилила, вытащить из воды не смогла, тогда когтями, значит, разворотила судно…
«Так вот куда Птичка полетела. Не повезло ребятам».
– Торговцы, значит? – улыбнулся Сарос.
– Ага, ну, кроме этой, – один из мужиков пнул что-то на дне шлюпки. Сарос прищурился и увидел, что там лежала девушка. – Тоже груз. Возьмёте в счёт спасения, может, а? Вы же не… не от пятой ветви, так?
В последнем вопросе не было ни толики надежды. Мужики уже смекнули, что спасать их не собираются, а корабль отнюдь не военный.
– Что с неё проку?
– Так это ж… бесценная, – пояснил мужик, как будто это было само собой разумеющимся. – Мы везли её принцу Дорану. Но отдадим вам, если не тронете.
Сарос задумчиво хмыкнул. В шлюпке не было вёсел и запасов воды. Только четверо мужиков, которым не повезло. До берега они не доплывут: течение снесёт их на юг, а там до ближайшей земли неделя ходу.
«Пристрелить бы их», – подумал Сарос, но решил, что в воде и так уже порядочно крови.
– Заберите девчонку, – буркнул он.
– А с этими что? – вскинул брови помощник.
– Море с ними разберётся.
Девчонку втащили на борт. Ей было лет двадцать, на лице розовели шрамы – видать, попадала не в одну передрягу. На руках и ногах – дорогие браслеты, а на левом плече виднелась татуировка. Такие
