над своими родственниками не ставлю.
Гном смерил меня своими зелеными глазами, а затем слегка ухмыльнулся, будто мои слова его порадовали.
– Тем более я, в отличие от вас, никого из своей семьи не убивала! – добавляю с жестокой ухмылкой.
– Напротив, – после паузы ухмыляется он. – Ты даже представить себе не можешь скольких ты погубила, твоя мать и отец в том числе.
Эта фраза вызывает во мне гнев, но стараюсь не подавать виду. Повторяя за гномом, медленно ухмыляюсь и подхожу к решетке. Я выше его на полторы головы, смотрю сверху вниз. Он со своим подопечным выглядит комично, высокий и низкий сноб.
– Это вам так труп моей матери в колбе сказал? – ухмыляюсь, чуть склонившись над ним так, чтобы бесить разницей в росте. – Хотя подождите, она, как и ваш огр не разговаривает, потому что просто труп в чертовой колбе!
Признаюсь, в конце я все же дала слабину чувствам и наговорила лишнего. Он никак не отреагировал на мои слова, но вот когда просунула руку через решетку, пытаясь схватить его, отшатнулся.
– Ты очень вспыльчива и так похожа на мать, – равнодушно и снисходительно ответил гном. – Но даже Лари понимала, когда силы не равны.
– Да неужели? – фыркаю недоброжелательно, мысленно уговаривая себя, что ничего не хочу знать о женщине, которая предположительно приходилась моей матерью.
– Она бы триста раз подумала, прежде чем рисковать жизнью своего ребенка, – давя на мою совесть, заявил он.
Молча поджимаю губы, похоже, меня уделал какой-то гном, надавив на больное место. Сомневаюсь, что моя настоящая мама хоть раз обо мне думала, тем более о моей защите, когда бросала в детдоме для особенных существ. После моего показного смирения он махнул огру и тот открыл дверь в мою клетку, чуть ли не полностью загородив собой проход.
– Клара, – обеспокоено подала голос графиня.
– Все в порядке? – скорее спросила, чем ответила ей и себе.
Огр не стал бы церемониться, если бы хозяин приказал меня оттуда вытащить, так что сама вышла из клетки. Босые ноги сразу почувствовали контраст между ковром на полу клетки и ужасно холодным полом коридора, что логично – это же пещера.
– Пойдем, у меня для тебя сюрприз, – чуть сладковато обратился он ко мне.
И, прежде чем я смогла что-то сделать или сказать, здоровяк схватил меня и забросил на твердое плечо как мешок картошки. Готова поклясться, что быть мешком картошки для своего мужа мне нравилось в разы больше. По крайней мере не было такого чувства, что меня на двое разорвёт. Темный коридор, потом ещё комната и еще, и только после этого мы остановились в каких-то десяти метрах от пещеры с телами в банках. Даже сейчас при взгляде на большую колбу по спине прошли мурашки. Меня опустили на пол, давая в полной мере ощутить, какой он холодной. Пахнет травами, как в кабинете целителя или в комнате Пенелопы. Эта пещера поменьше, я могла бы спутать её с коридором, вот только по наличию металлического стола и разного жуткого вида инструментам поняла, что попала в какую-то лабораторию, точь-в-точь как в доме некроманта. Как-то там мне нравилось больше, по крайней мере, он не заставлял меня на такой стол ложиться, гном же, судя по всему, хотел именного этого. Напряглась, придумывая как сбежать, ибо есть такое чувство, что просто так меня никто отсюда не отпустит. Но не посиделок на этом столе мне стоило бояться. Гном подошёл к еще одному столу и сдернул с него простынь.
– Вот твой подарок, девочка, – елейным голосом произнёс он, любуясь как в ужасе замираю.
Отто, мой старый бедный друг, точнее его многострадальное тело. Откуда он здесь? От него пахнет формалином так, как будто его только что вытянули из одной из этих колб. Только вот одежда сухая, немного помята, вроде как умер он всего несколько мгновений назад. Я так давно не видела его, моего старого друга. Кажется, что он спит, такое спокойное выражение лица. Опускаю взгляд ниже и замечаю, что платка на шее нет, вместо него вижу шею с грубо пришитыми к ней жабрами. Мне кажется, именно жабры пахнут формалином. Оглядываюсь на гнома, тот точно довольный коллекционер становится с другой стороны стола, даже поднимается на специальный стульчик, чтобы рассмотреть Отто так, словно он только вещь.
– Все же мне стоит поблагодарить твоего мужа, если бы не его подарок, я бы до конца своих дней жалел, что оставил такой выдающийся экземпляр.
Он чуть слюной не захлебнулся, когда провел рукой по щеке мертвеца, похлопав точно собаку. Меня чуть не стошнило от одной это картины, но желание защитить тело своего друга было куда сильнее. Ударила по его конечности с длинными заостренными ногтями, он отшатнулся, но в этот раз не был столь отходчив.
Посмотрел куда-то мне за спину, и в тот же момент огр схватил меня за запястье и поднял за него над полом. Мне даже показалось, что руку оторвет, но негодяй только держит, заставляя висеть в весьма неприятном положении.
– Отпусти меня, чудовище! – крикнула, толкнув гада ногой, но только больно ударилась.
– Я делал тебе скидки, все же в том детдоме, куда тебя сдал твой отец, манерам не учат. Но в следующий раз я отрежу тебе руку.
Его угроза не возымела никакого эффекта, ибо слова заинтересовали больше.
– Отец не сдавал меня, что вы несете? – пнула огра, но только снова ушиблась. – Это была моя мать!
– Кто тебе сказал? – чуть насмешливо приподнял бровь гном, едва заметно показывая свои острые зубы. – Тот жадный директор или он сам? Помню, директор отмечал, что великан навестил тебя всего лишь раз за все те годы. Как печально, не правда ли? Всем ты в обузу кроме меня, девочка моя.
После этой фразы он накрыл тело Отто снова тканью и с отвращением промыл руки в небольшой раковине. Он никуда не спешил, я же переваривала его слова. Отца я никогда не видела, только дедушку, и то всего лишь раз, он единственный, кто навещал меня в детдоме. Как он может быть моим отцом?
– К тому же, как бы твоя мать отправила тебя в столь мерзкое место? – он с отвращением скривился и сам себе замотал головой. – Нет, нет, Лари была совсем другой, она за тебя…
Он осекся, поднял на меня долгий изучающий
