Аарин, прожигающий ненавистью к всему несправедливому миру. Кукла не находит ее глазами и вновь впадает в апатичное самочувствие.
Глава гильдии Ангелов провожает 47 учеников (не включая себя) к огражденной пещере с воротами. Академия Лисов-оборотней находится прямо в высоченных горах, на верхушках покрытых снежком. У подножия еще прохладнее, чем в лесу. За ограждением их встречает две главные особы и еще любопытная толпучка у главного входа, состоящая из учеников всех трех Академий. Из темноты пещеры издаются шептания и сверкают от интереса и волнения глазки темных силуэтов.
Элони, успокаивая свою вечную боль, заходит в небольшой двор первая, запуская свою группу и первая же представляясь:
— Я Элони, Глава гильдии Ангелов из Академии Волков-оборотней. Привела 47 своих собратьев после битвы с Армией Тьмы. По соглашению трех Сильнейших мы присоединяемся к вам.
— Приветствую вас в своей Академии, — вежливо отвечает светлокожая девушка, с нежно-розовыми волосами и белоснежной одеждой: мягкими тонами короткого халата, у которого длинные рукава разные по фасону; длинными сапогами, заканчивающейся чуть ниже бедер; различными цветочными украшениями, один из которых — распустившейся цветок на локонах. Густая коса, еле касающаяся своими кончиками обледеневшей земли, и чистое лицо, с чуть проступающим румянцем, сообщают о том, что ее почти никто не трогает не омрачает и не портит. Сама невинность. Неужели эта та самая Сильнейшая Лисов — Фаниэль?
А вторая особа сурово прищуривается, собрав рукава кимоно на груди. Предплечья и самих ладошек не видно. Ее внешность с дымчатыми волосами, собранными в хвост, напоминает Анниху, Сильнейшую кроликов. Элони настораживается, но пытается этого не выдать под маской дружелюбия и признательности.
Аарин реагирует глазами на учеников всех трех Академий, которые смело вылезают из пещеры и подходят к выжившим. Начинаются слезы, обнимания, радости и сочувствия. Большинство из них ученики Академии Волков-оборотней, но есть и кролики вместе с одной лисой, приветствовавшей весело рыжую куклу:
— Хей, Аарин! Я уж боялось никого из знакомых не увидеть! Где Тавриан? А Бефор, ой, то есть, — прикрывает неловко свой рот Оливьер женской ладошкой, — Ринкорд. Рин где?
Оно хлопает длинными ресницами, наклоняется в разные стороны, чтобы оглядеть неподвижную Аарин с опущенной головой и не понимает ее подавленного молчания. Осмотревшись вокруг и покачав короткими алыми волосами до плеч, оно не видит среди них Ринкорда.
— Кстати говоря, — начинает говорить Анниху, хищно впиваясь гранатовыми глазами в Элони, — где же ваш Сильнейший?
Элони заметно съеживается. Атмосфера в тот же миг становится мрачной, и все 48 учеников выражают своим видом отчаяние. Радость и предвкушение тают у Оливьера в душе с каждой секундой жуткого напряжения.
Элони еле шевелит синеющими губами, тихо сообщая:
— Сильнейший погиб. Наш директор уехал.
— Как…погиб? — Оливьер вздрагивает в немом изумлении и не может поверить. Чтобы Преемник Дис Корда взял и умер?! Он же так хотел увидеть Рина! Два его прозрачных глаза наполняются слезами сожаления…
Несколько минут над головами висит тишина. Холодный ветер проходится по каждому и только усугубляют ситуацию. Все не смеют что-то сказать, лишь обмениваются печальными взглядами. Одни Анниху и Фаниэль выглядят так, словно думают совсем о другом.
— Раз нас осталось двое — так тому и быть! — громко и спокойно заявляет Анниху, а Фаниэль одобрительно склоняет свою голову. Сильнейшая кроликов продолжает свою речь, заставив каждого обратить на себя внимание. — У нас не так много времени и мы не будем выбирать нового Сильнейшего Волков. За них будет отвечать Элони. Траурную минуту молчания в честь погибших мы устроим завтра.
— Ну а пока, — перебивает ее Фаниэль, слегка прикрыв свои глаза цвета бриллианта, — приглашаем вас в Академию, согреться и подкрепиться. А раненых срочно положите в нашей лечебной пещере.
Напряженность куда-то уходит, оставляя за собой усталость и горе. Толпа учеников заходит внутрь теплой пещеры и гудит удивлениями от необычной архитектуры.
— Ты как? — дрожащим голосом произносит Оливьер, с застывшими слезами в глазах. Рядом стоящая Аарин смотрит в одну точку и не шевелится. Оба стоят до сих пор на морозе перед входом в пещеру.
Оно стискивает зубы. Смотреть на психически измученную Аарин, превратившуюся в куклу, просто невыносимо. Поэтому Оливьер обнимает ее, уткнув к себе в меховую накидку, и тихо всхлипывает.
Холодные руки Аарин поднимаются и слабо хватаются за него.
Они стоят так, прижавшись к друг другу, пока Оливьер не успокаивается, а потом он сам отводит онемевшую куклу в Академию…
Глава двадцать восьмая
Кафетерий в Академии Лисов славится самостоятельностью посетителей и самым ярким освещением. Да и вообще во всей горной Академии нет окон и просто превосходно работающие лампы. Коридоры неширокие, их много, и на разных этажах их обои и декор разные, а выходят они все из главного зала. В самом главном зале висит огромная люстра, а ровный пол сверкает от блеска — поговаривают, что Лисы любят устраивать балы. Из этой точки Академии можно попасть в любую другую по лестницам, никаких лифтов здесь не предусмотрено. Поэтому Лисы никогда не теряют свою стройную форму, почти не занимаясь спортом.
Она всегда сбегала, но не в этот раз. Стоя перед одной из таких высоченных лестниц, Элони громко и спокойно дышит, успокаивает себя мыслью о том, что справится с этим испытанием. Раз другие проходят наверх безо всякого труда, то и она сможет. Но постоянное нытьё мышц, зуд кожи, слабость и раскалывание головы тревожат ее. Вдруг боль усилиться? С самого детства она пьет таблетки, которые помогают перенести мучения, но их действие длится недолго, а таблетки сейчас в комнате…
Элони вновь вздыхает и пялиться на чертовы ступеньки. Каждый раз она борется с собой, но в этот раз все серьезно. Так высоко она еще не поднималась.
Может тогда сделать передышку на середине пути? Или подниматься медленно? Как же ей быть? Голодный желудок заставляет ее торопиться. Вбирая теплый и влажный воздух в нос, Элони резко вскакивает на две ступеньки и застывает на месте, будто стрела пронзает ей сердце. Руки отчаянно хватаяются за перилы. Ей хочется заорать и перекусать всех мимо поднимающихся. От такой боли озвереть можно!
Без лифта, оказывается, очень тяжко. Тихо шмыгая, Элони медленно взбирается на каждую ступеньку и не отпускает перил. Когда ей становится легче, а чувствовать со стороны странные взгляды уже некомфортно, она начинает привыкать к такому состоянию и поднимается нормально. А чтобы и голова перестала болеть, клубничные глаза отвлекаются от одинаковых ступеней и осматривают сверху главный зал.
Довольно оживленное место. Ученики трех Академий разговаривают меж собой,
