нашей команде не повредит.
Однако, прямо сейчас, я хотел бы быть кем-то другим.
Брайар наклоняется вперед и возится с кнопками на приборной панели, включая радио. Её длинные волосы падают на мою обнаженную руку, и я закрываю глаза, когда из колонок начинает греметь «Hotel California»[80]. Она задерживается в таком положении ещё на мгновение, её мягкое тело прижимается к моему, прежде чем медленно отстраниться. Я испускаю тихий вздох облегчения.
Через пару дней всё это закончится.
Этим утром, пока я был на террасе, я составил план. Я останусь здесь, в Лос-Анджелесе, на день или два, пока «Angel Security» не найдет другого охранника на замену мне. Потом я полечу обратно в Лондон и попрошу Колетт найти мне одиночную работу. Предпочтительно очень трудную и опасную, которая отвлечет меня на несколько месяцев. Мне не нравится идея бросать Мэтта и Глена; мы очень долго работали как единое целое. Но я просто не смогу быть рядом с ними, если они оба будут встречаться с ней. Со временем я справлюсь с этим. Всегда справляюсь. Но сейчас я не могу сидеть сложа руки и наблюдать, как она всё больше и больше влюбляется в них. Не могу.
Маленькая рука касается моего плеча. Брайар внимательно вглядывается в моё лицо, затем кивает в лобовое стекло.
— Мы на месте.
Я моргаю, внезапно осознав, что машина остановилась. Оглядываясь вокруг, я не могу сдержать проклятья.
Улица, на которую она нас привезла, совсем не похожа на Лос-Анджелес. Это мог бы быть Лондон с его неряшливыми магазинами и яркими вывесками. На тротуаре громоздятся мусорные баки, а на стенах нарисованы граффити. Я думал, что это место будет безопасным, но вокруг «Cricket’s Café» уже ошивается горстка фотографов. Они, прижавшись друг к другу, курят и болтают в лучах позднего утреннего солнца.
— Это не имеет смысла, — бормочу я. — Почему это продолжает происходить? Как они узнали, что мы встретимся здесь? Мы не публиковали это ни в одной твоей социальной сети. — Я достаю свой телефон. — Я знаю другое место. Напишу Джули в смске.
Брайар пристально смотрит на мужчин, сжимающих свои камеры.
— Кента, — медленно произносит она, — только три человека знали, что мы будем здесь. Ты, я и Джули.
Я закрываю глаза, когда пазл в моей голове складывается воедино.
— Дерьмо.
Всё это имеет смысл. То, что папарацци всегда находили Брайар, независимо от того, насколько безопасным было место. Неудивительно, что X умудрился проследить за нашей машиной от ресторана; вероятно, он заплатил папарацци за её местоположение. Тем папарацци, которых предупреждала её жаждущая славы и жадная до денег пиар-менеджер.
Я качаю головой, открывая дверь машины.
— Я поговорю с ней…
Брайар тянется и хватает меня за руку.
— Не надо. Позволь мне разобраться с этим.
Я стискиваю зубы, но отступаю, неохотно кивая ей. Я жду, когда она выйдет из машины, но она не торопится взяться за ручку двери. Вместо этого она наклоняется вперед и оставляет легкий поцелуй на моей щеке. Мое сердце колотится в груди. Я чувствую, как кровь циркулирует по телу.
— Спасибо, — шепчет она, прижимаясь своим носом к моему.
— За что? — хриплю я.
— За то, что ты это ты. — Я пристально вглядываюсь в неё. Она пожимает плечами. — Если бы ты был Гленом, ты бы начал спорить со мной. Если бы ты был Мэттом, ты бы проигнорировал меня. Но ты просто… веришь, что я смогу позаботиться о себе.
— Я знаю, что ты сможешь, милая.
Она дарит мне ещё один очень нежный поцелуй, затем отстраняется и хватает меня за руку.
— Я тоже.
Мы оба выскальзываем из машины. Мгновенно фотографы окружают нас, делая снимки и выкрикивая вопросы.
— Как ты себя чувствуешь, Брайар?
— Выскажешься ли ты о том, что произошло вчера? Ты пострадала во время взрыва?
— Ваш преследователь мертв, мисс Сэйнт?
Она вздрагивает от последнего вопроса. Я обнимаю её, притягиваю к себе и провожу сквозь толпу к «Cricket’s Café» через дорогу. У меня голова идет кругом. От того, что я прижимаю её так близко к себе, мои мысли путаются. Почему она поцеловала меня? О чем она думает?
Я с силой трясу головой. Мне нужно взять себя в руки. Это ничего не значит. Совсем. Поцелуй в щеку — это не то же самое, что и признание мне в любви. Может, она всё ещё испытывает небольшой интерес ко мне. Может, она хочет, чтобы я был рядом, поскольку ей нравится секс вчетвером. Если это так, я должен убраться отсюда как можно скорее. Я предпочту быть одиноким, чем последним вынужденным средством.
Брайар тянется к моей руке, и я мягко отдергиваю её, осматривая толпу папарацци. Она поднимает на меня взгляд.
— Ты в порядке? — медленно спрашивает она.
Я киваю, ведя её по тротуару в сторону закусочной. Колокольчик над стеклянной дверью звенит, когда мы входим внутрь. Это очаровательное место: полы, выложенные плиткой в черно-белую клетку, старинные фотографии на стенах, потертые кабинки из красной кожи. Долли Партон[81] тихо играет из потрескивающего радиоприемника на кухне, и повсюду пахнет готовящимися вафлями.
За столиком у двери сидит дородный мужчина и прихлебывает кофе. Он одаривает меня волчьей ухмылкой.
— Ли.
— Крикет, — приветствую я. — Как продвигается бизнес?
Он пожимает плечами.
— Справляемся. — Его взгляд метнулся к Брайар. Он, очевидно, узнал её, но не говорит об этом. — Утречка, дорогуша. Ты новый клиент Ли?
Она улыбается и кивает. Я киваю в сторону окон.
— Не пускай подонков, ладно? Она привлекает к себе много внимания.
Ухмылка Крикета становится ещё шире.
— С удовольствием.
— Вы знаете друг друга? — спрашивает Брайар, когда я провожу её внутрь.
— Какое-то время мы тренировались вместе. Он бывший спецназовец.
— И он подал в отставку и…
— Купил закусочную, да. Здесь тусуется много ветеранов.
Она улыбается.
— Это мило.
Джули, как и следовало ожидать, сидит в кабинке у окна, где фотографы хорошо могут её видеть. Когда мы подходим, она встает и дарит Брайар воздушное объятие[82].
— Это место отвратительно, — объявляет она.
— Мне кажется, оно идеальное, — тихо говорит Брайар.
Я осматриваю зал, затем иду занять ближайший столик, но Брайар ловит меня за руку и притягивает ближе.
— Нет, посиди с нами.
— Мне нужно сесть там, — я киваю на стол у кухни, — чтобы я мог видеть всю комнату.
— Тогда мы тоже сядем туда.
Я удивленно моргаю, но киваю, и мы переходим к угловому столику. Брайар садится рядом со мной на сиденье у окна и протягивает мне меню. Улыбающаяся официантка с блокнотом в руке суетится около
