— Как ему удалось, вообще удалось, выбраться, найти нас и преследовать столько лет? — встаю и подаю ему руку, помогаю встать на ноги и веду в ванную. Я плохо ориентируюсь в незнакомом доме. Но здесь точно должна быть аптечка.
— Когда тебя ещё не было в проекте, Лука убил Оливера Спайка, друга и однокурсника моего биологического отца. Здесь видимо и сложились карты, отцу нужно было отомстить Луке за смерть друга, а моему брату мне.
Помогаю ему стащить рубашку, и сразу же отправляю ее в мусорник, прикусывая внутреннюю сторону щёк, чтобы не вскрикнуть. Под рубашкой оказалось не так много ран, как мне представлялось. Значит это была кровь не только Макса.
Макс проворно стаскивает грязные бинты, облокачивается на раковину и умывается, смывая с лица кровь.
Достаю под раковиной аптечку, в которой множество бинтов, перекись и ампулы с обезболивающим. Глядя на этот скудный набор, я немного теряюсь, просто смотрю на это все, не зная, что делать дальше со всем этим. Сначала обработать перекисью, и потом помыть его, или наоборот?
— Прости меня. — Бес заставляет отвлечься от своих мыслей и посмотреть на него. Боль спрятана в каждой черточке его лица. — Последние дни происходило много странностей, которые было трудно объяснить. Все начинали меня подозревать в совершении взрыва, и доказательства все были против меня, я сам это понимал, а логического объяснения всему этому не было. Я начал уже думать, что у меня крыша протекает. Мне так хотелось защитить тебя, уберечь от всего этого, что я закрылся, ушёл в себя и в итоге только обидел тебя. Если бы ты знала, что происходит в моей голове, то не поехала бы в этот бар. Тебя бы не накачали наркотой, и ты не попала бы в его лапы.
— Если продолжишь в том же духе, то я подумаю, что передо мной не мой Макс. — отшучиваюсь, приобнимая его. Мне хочется поддержать его. Это все, чем я могу помочь ему. — Мой был решительный и дерзкий, у него не было времени заниматься самоанализом и самобичеванием.
Макс неожиданно сжимает меня, перекрывая доступ кислорода в легкие, стискивает так, что мне становится страшно, что он сломает мне рёбра. Взгляд режет, пробегает остро по мне, изучая каждую деталь.
— Я хочу, чтобы ты знала… — он говорит как безумный и сжимает еще сильнее. Мне приходится немного оттолкнуть его ладонями, чтобы сделать судорожный вздох. От резких движений несколько ран снова закровоточили, измазывая и меня. — Я люблю тебя больше всего на свете. Я захотел жить в день твоего рождения, тогда у меня появился смысл… Благодаря тебе, я впервые почувствовал: какого это, когда тебя любят. Многие отвернулись от меня из-за тьмы в моем сердце, а тебя она, наоборот, притянула. Не хочу потерять тебя. Не смогу без тебя прожить и минуты.
— Эй, ты не потеряешь меня. — приходится проявить изобретательность, чтобы извернуться и дотянуться до его разбитых губ. Чтобы не причинить боль, аккуратно касаюсь его, робко. — Сколько себя знаю — люблю тебя. Даже если захочешь избавиться от меня, у тебя ничего не выйдет.
— Иногда мне кажется, что судьба привела меня к Гроссерия, чтобы встретить тебя. Может быть все это было только ради того, чтобы найти свой аленький цветочек. — в его чувственности можно утонуть. Нежность затапливает с головой. Макс отвечает на мой поцелуй более дерзко. Его язык с жадностью врывается в мой рот, вводя меня в состояние экстаза. Жутко соскучилась по его вкусу на губах.
Напряжение этих дней немного отступает. Рядом с ним я чувствую себя в безопасности.
— Нужно обработать раны. — становлюсь влажной от его крови. — Я не сильна в этом… тут есть немного перекиси и мирамистин… Думаю, нужно сначала обработать раны…
Не говоря ни слова он стягивает с себя остатки, одежды оставаясь голым. До сих пор не могу привыкнуть к этому зрелищу. Непроизвольно краснею и смущаюсь. Бес напоминает первобытного человека, который только что пришёл с охоты. Это пугает и притягивает.
— Тебе и самой стоит смыть с себя этот длинный день. — абсолютно голый с раскачивающимся членом, он подходит ко мне, чтобы помочь раздеться. Все мои мысли и внимание вертятся вокруг здорового поршня с вздутыми венами. Разве к этому можно привыкнуть?
Макс быстро расправляется с моей одеждой, осторожно снимая ее с меня и бросая к нашим ногам. Когда я остаюсь абсолютно голая, он бережно подхватывает меня и ставит в небольшую ванную. Вдвоём мы в ней еле помещаемся. Макс прижимается всем телом ко мне, я чувствую как его член упирается мне в живот.
Он включает душ. Тёплые струйки воды смывают с нас события этого дня вместе с почти чёрной кровью. Ванну заполняет лишь шум воды. Макс утыкается носом в ложбинку на плече, вдыхая мой запах.
Я чувствую напряжение во всем его теле. Мышцы агрессивно бугрятся под кожей, угрожающе выступают. При каждом вздохе его грудная клетка толкает меня, заставляя ухватиться руками за его широкие плечи, уткнуться носом в стальную грудь, покрытую темными волосами.
— Напоминаешь зайчика, загнанного в угол. — хрипло говорит Макс, упираясь руками о стену так, что я нахожусь между ними. Сглатываю, пытаясь собраться с мыслями. Стоит ему прикоснуться, как в моей голове ветер сдувает все мысли. Все чувства собираются в один узел, один большой — между ног.
— А ты Волчару, готово меня сожрать прямо тут. — ласково провожу руками по порезам. Обвожу их пальчиков, очерчивая контур. — Тебе больно?
— Нет. Я привык. Просто побудь со мной. Хочу чувствовать тебя. — в качестве подтверждения своих слов, он проводит языком по моей скуле, пронизывая моё тело мелкими разрядами тока.
Мы стоим так долго. Я просто обнимаю его, поглаживаю спину, целую в плечо, прижимаюсь щекой к груди. Не говорю ни слова, понимая, что ему хочется просто помолчать. Слишком много на него навалилось: брат-убийца, смерть Селены… она много значила для него, она была его другом.
Трудно понять сколько времени мы так стоим. Просто в какой-то момент Макс оживает, запечатывает мой рот поцелуем и вылазит, утягивая меня за собой. Заботливо вытирает полотенцем и шутливо легко ударяет по ягодице.
Не обрабатывая раны, он подхватывает меня на руки и относит в комнату, укладывая на кровать, и ложиться рядом, намертво обнимая меня. Стоит мне коснуться головой подушки и оказаться в его объятиях, как попадаю во власть Морфея, начинаю засыпать.
Макс целует меня в макушку, разглаживая мои мокрые волосы пальцами. Засыпая, я вспоминаю, как он сказал, что совместный сон лучше, чем секс. Это и вправду круче, есть что-то сакральное и интимное в том, чтобы просто засыпать обнявшись.
Но пока мы спим, враг не дремлет, он готовится к новому бою.
***
Я просыпаюсь от чувства пустоты. Сначала провожу рукой по простыни и потом подскакиваю на месте, пытаясь найти Макса. Без него постель совсем холодная.
Бес оказывается передо мной во всей красе, готовый к новому дню. Он успел переодеться. На его лице не осталось и следа от вчерашнего дня, маска беспечности и уверенности снова на нем. Брови сдвинуты, образуя несколько морщинок на переносице.
