— Я нашел тебя в беспамятстве. Марель показал мне комнату в доме Плантаго, скрытую магией. Стража ее не обнаружила…
— Стража? — прошептала я.
— Ты ничего не знаешь? — Кайлен встревоженно смотрел на меня. — Регина, если Плантаго силой запер тебя там…
— Нет! — возразила я с такой поспешностью, что граф тут же смолк. — Я сама пришла к нему в дом. Верс… был пьян и мы с Марелем уложили его спать. Я осталась ждать, пока он придет в себя и, кажется, уснула.
Кайлен кивнул, он не казался удивленным или сомневающимся.
— Марель сказал то же самое, — пояснил он. — Но я решила проверить.
— Но Кайлен, я не понимаю…
— Плантаго арестовали вчера по обвинению в предательстве. Он участвовал в заговоре против короля. Мастер Зарен успел предупредить ее величество, что видел у него странный медальон накануне происшествия в саду. Там… нашли магический силок. Знаешь, что это такое? Выбирается место для нападения, и там устанавливаются несколько боевых амулетов. Они спят, сеть незамкнута, потому их удалось скрыть от стражи… Но нужен «ключ». Тот, который настроен на эти амулеты и активирует их одновременно. Тогда силок захлопнется. Эти амулеты были столь сильны, что жертва должна была погибнуть.
— «Ключ» — это тоже амулет? — спросила я. Кайлен кивнул.
— Да. Выглядеть может как угодно. Любая безделица. Конечно, его сложно скрыть. Но маг такого уровня, как Плантаго…
— Откуда вы все это знаете?
— Хм… стража все еще в доме. Они мне рассказали. Мне пришлось навести на них сон, чтобы вынести тебя. Не очень честно, но я решил не рисковать. Заодно забрал и Мареля. Потом скажу, что не совладал со своим проснувшимся даром… — Кайлен улыбнулся.
— Я ничего не слышала. Никакого шума. Верс ведь должен был сопротивляться, — пробормотала я. Хотя… ведь королева сказала ему: сознайся.
— Насколько мне известно, он ничего не отрицал и пошел со стражей по своей воле. Его дом обыскали, но ничего не нашли.
— Значит, его оправдают? — перебила я.
— Вряд ли. Если Плантаго участвовал в заговоре, то сейчас его допрашивают, чтобы узнать имена сообщников.
Я почувствовала подступающую тошноту.
— Со вчерашнего дня?
Кайлен взглянул на меня с сочувствием и кивнул. Конечно, какой смысл ждать.
Я была уверена, что слышала шум во сне. И то, что Верса в чем-то обвиняли, меня не удивило. Его ведь раскрыли как шпиона… Я не проснулась даже когда Верс отнес меня в комнату с защитой. Все оказалось обманом: не так уж маг был и пьян. Он усыпил меня?
— Зачем же он… — вырвалось у меня. — Ведь у меня королевский перстень!
— И что бы ты сделала? — почти всерьез удивился Кайлен. — Использовала бы перстень, чтобы помешать схватить преступника, устроившего покушение на короля?
Я уже и сама поняла, насколько самонадеянно звучали мои слова.
Да ведь все спланировала королева. И Верс подчинился. Не знаю, чем она его держит, а он знал, что его ждет, но даже не попытался сбежать… как советовал мне. Невозможный человек!
— Мне нужно вернуться во дворец, — проговорила я.
— Хочешь просить короля за Плантаго? — догадался Кайлен. — Регина, это бесполезно. Только навлечешь на себя беду. Раз он признал свое участие в заговоре, Ривен добьется от него признания. Он ведь только и ждал, когда Плантаго выдаст себя.
Я кивнула. Это я и сама понимала. И я не могу просто прийти к Альвету и сказать: ваша матушка заставила Верса признаться в том, чего он не совершал…
Но что-то я все еще могу сделать. Объяснить, как было дело… Стало страшно: Кайлен прав, тогда подозрения падут на меня. Да ведь и сам Верс может рассказать. Тогда стоит мне появиться во дворце…
— Если ты что-то знаешь и не рассказала этого раньше, — словно угадав, о чем я думаю, заметил Кайлен. — Какое бы ни было у тебя объяснение, все равно будет подозрительно.
— Вы это понимаете, но не беспокоитесь, что своим присутствием я навлекаю неприятности на вас, граф?
— Ты хотела убить Альвета? — склонив голову набок, уточнил он. Потом рассудительно добавил: — Я бы поверил, если бы с вами не было Тиля. Любой знает, что ты защищаешь линезского принца как собственного сына.
Я покраснела. Вот уж спасибо за сравнение!
— К тому же, я все еще хочу услышать, что ты знаешь о Лаверне.
Ах, да! Ведь если дознаватели узнают, как у Верса оказался медальон-«ключ», то меня тоже схватят. И у меня уже может не оказаться возможности рассказать.
— Что же, вы правы. Я не хотела вам рассказывать, потому что не уверена до сих пор. Прежде мне нужно было… убедиться.
На самом деле, убедиться я могла и прежде. Меня беспокоил запрет Верса. Я хотела сначала поговорить с магом. Но теперь…
— Некоторое время я жила в городе под названием Тальмер. Я снимала комнату в доме, которым владела женщина. У нее было двое детей, а муж ее был на заработках, как она говорила. Я ни разу не видела его за все время пребывания там. Ее сын страдал от проклятья, которое никому не удавалось снять. Я могла лишь на время снять боль. Последние недели мальчик не вставал с постели. Проклятье было родовым, так я тогда решила. Отцом детей этой женщины был аристократ из семьи магов. Я видела защиту рода… слабенькую, потому посчитала, что родство отдаленное, и все же… Мартина призналась, что нет у нее никакого мужа. А настоящего имени человека, который стал отцом ее детей, она не знала. Сказала только, что он был светловолосым, зеленоглазым и красивым, — я улыбнулась.
— Ты поэтому спрашивала про Лаверна? — резко оборвал Кайлен. — Но никакой защиты рода быть не могло. Моего брата изгнали.
— Проверить легко, — заметила я и он, нахмурившись, задумался.
— Ты права, — наконец, признал он. — Но почему тогда… ты не сказала Лаву?!
По столу между нами побежала ледяная дорожка. Вода в графине, стоявшем на столе, замерзла.
— Прости, — выдохнул Кайлен. Над ледяной коркой начал проступать размытый магический рисунок.
Я кивнула.
— Да, это она… Кайлен, я ни о чем не подозревала, пока не обнаружила у Лаверна сходные признаки болезни. И была еще одна вещь. Верс помог мальчику, запечатал проклятье. Но предупредил, что никто не должен видеть печать.
Я замерла.
Откуда эта слепота на очевидные вещи?!
Ведь я видела печать. Прекрасную, будто ювелирную работу, множественное переплетение магических нитей, сливающихся в изящный рисунок.
Только мастер печатей мог создать что-то подобное.
Пропавший король был таким мастером. Но прежде я даже не задумывалась об этом, хотя постоянно помнила о печати.
«Не хочу его знать!» — вспомнились мне собственные слова, произнесенные во сне. Неужели все лишь потому, что я пожелала?
